Уроки милосердия - читать онлайн книгу. Автор: Джоди Пиколт cтр.№ 50

— Он уже однажды назвался вымышленным именем, — замечает Лео. — Это может быть очередная выдумка.

— Как нам тогда удостовериться, что он настоящий Райнер?

— Есть два пути, — отвечает Лео. — Он будет продолжать вести с вами задушевные беседы и в итоге проговорится о том, что есть в этом досье, — это секретная информация СС, ее не узнаешь, пересматривая канал «История». Или нам нужен очевидец, который помнит его по лагерю. — Он касается газетной вырезки и фотографии с регистрационной формы нацистской партии. — Человек, который может точно сказать, что эти двое — один и тот же человек.

Я смотрю на бриоши, уже не горячие, но ароматные и теплые. На мраморную столешницу капнуло варенье. Бабушка рассказывала, как отец любил загадывать ей загадку: «Что нужно разломить, чтобы собрать семью вместе?»

Хлеб, разумеется.

Я вспоминаю об этом и, хотя и не религиозна, молюсь о том, чтобы она меня простила.

— По-моему, я знаю человека, который может помочь, — признаюсь я.

— Говори, что хочешь, — возразил Дамиан. — Я только пытаюсь тебя уберечь.

Я открыла дверь, потому что ждала Алекса, и увидела на пороге капитана. Я сказала ему, что занята, и не солгала. На этой неделе дела пошли лучше. Мы не успевали выпекать багеты, чтобы удовлетворить спрос. Мои булочки были вкуснее, чем все, что когда-либо пек отец. Алекс шутил, что он знает секретный ингредиент, но никогда не признается мне, что это. По его словам, тогда никакого секрета не останется.

Теперь я слушаю, как Дамиан читает мне нотации в кухне.

— Упырь? — удивляюсь я. — Это всего лишь сказки.

— На пустом месте они не возникли бы! А какое еще можно найти объяснение? Домашний скот — это одно, Аня. Но это… это чудовище охотится на людей.

Конечно, я слышала об упырях. О живых мертвецах, которые, не обретя покоя, вставали из своих могил и питались кровью живых. Упырь, если придется, будет пожирать и собственную плоть.

Старуха Сэл, которая торгует на городской площади корзинами, слишком суеверна. Она даже близко не подходит к черной кошке, бросает соль через плечо, а в полнолуние носит одежду навыворот. Это она прожужжала всем уши, что наш городок держит в страхе упырь, — она начинала нашептывать о нежити, как только мы выставляли свой товар на рынке. «Их можно увидеть в толпе, — говорила она. — Они живут среди нас, у них красные щеки и губы. После смерти они завершают свое перевоплощение. Если это произошло, уже ничем не поможешь. Единственный способ убить упыря — отрубить ему голову или вырвать сердце. Единственный способ защитить себя — глотнуть его крови».

Я не обращала внимания на болтовню старухи Сэл и не буду обращать внимания на Дамиана. Я скрестила руки на груди.

— И чего ты от меня хочешь?

— Говорят, что можно поймать упыря, если отвлечь его, — объясняет Дамиан. — Если он увидит узел, то должен его развязать. Если будет лежать кучка семян, он должен будет их пересчитать. — Дамиан протянул руку у меня над головой, взял пакет с ячменем и рассыпал его на столе.

— А с чего бы это упырю заходить ко мне в булочную?

— Возможно, — ответил Дамиан, — он уже здесь.

Я не сразу поняла, о чем он. А поняв, разозлилась.

— Только потому, что он не местный, на него проще повесить всех собак? Потому что он не сидел с тобой за одной партой в школе, как твои дружки-солдаты, или потому, что он по-другому произносит слова? Он не чудовище, Дамиан. Он просто другой.

— Ты на самом деле в этом уверена? — не сдается он, прижимая меня к стенке кирпичной печи. — Его приезд совпал с убийствами.

— Он всю ночь здесь, а днем дома, с братом. Когда бы у него было время совершать все то, в чем ты его обвиняешь?

— Ты всегда рядом с ним, когда он работает? Следишь за ним? Или спишь?

Я открыла рот, чтобы достойно ответить. На самом деле я все больше и больше времени проводила с Алексом в кухне. Рассказывала ему об отце, о Барухе Бейлере. Он поведал мне, что хотел стать архитектором, хотел строить дома — такие высокие, что, если стоять на верхнем этаже, кружится голова. Часто я засыпала прямо за столом, но потом всегда просыпалась в собственной кровати — меня спящую переносил туда Алекс.

Иногда мне казалось, что я намеренно сижу с ним допоздна, потому что знаю, что он отнесет меня в постель.

Я принялась сметать ячмень со стола в ладонь, но Дамиан схватил меня за руку.

— Если ты так уверена, почему не оставишь ячмень и не посмотришь, что произойдет?

Я подумала об Алексе, вспомнила его руки на своей шее, когда он зашивал мне рану, и смело посмотрела Дамиану в глаза.

— Ладно, — ответила я.

Тем вечером я не ждала Алекса в кухне. Я даже не спустилась, когда он вошел. А когда он негромко постучал в дверь моей спальни, сказалась больной и заявила, что хочу отдохнуть.

Но я солгала. Я представила, как он отвлекся на ячмень, как начал раскладывать зерна по кучкам. Представила кровь на его руках и то, как его рот наполняется слюной.

Я так и не смогла заснуть, поэтому зажгла свечу и тихонько пошла по коридору в кухню.

Через деревянные двери я чувствовала исходящий от печи жар. Если привстать на цыпочки, можно заглянуть в щель в двери. Всю кухню я, конечно, не увидела бы, но, возможно, разглядела бы Алекса, как обычно, за работой, и это развеяло бы мои худшие опасения.

Мне прекрасно был виден разделочный стол, на котором Дамиан рассыпал ячмень.

Но сейчас все зернышки были сложены в строгом порядке, одно к одному.

Дверь распахнулась так неожиданно, что я ввалилась в кухню и упала на четвереньки. Свечка выпала из подсвечника и покатилась по каменному полу. Я потянулась было за ней, но Алекс погасил пламя ногой.

— Шпионишь за мной?

Я с трудом поднялась с пола и покачала головой. При этом я не могла отвести взгляда от сложенного аккуратными рядами ячменя.

— Я немного отстаю с выпечкой, — сказал Алекс. — Когда приехал, нужно было привести все в порядок.

Я заметила, что предплечье у него перебинтовано, на повязке проступила кровь.

— Ты ранен?

— Пустяки.

Он был так похож на человека, с которым я вчера смеялась, когда он изображал местных пьяниц. Он был так похож на человека, который подхватил меня на руки, когда я увидела, как по полу пробежала мышь, и отказалась заходить в кухню, пока не убедилась, что грызун пойман.