Полицейский звездопад - читать онлайн книгу. Автор: Николай Леонов, Алексей Макеев cтр.№ 69

— Значит, он родился в 1988-м, а точнее?

— Декабрьский он, — уверенно сказал хозяин. — А насчет числа? Бабы! Кто помнит?

— На великомученицу Екатерину, 7-го числа, — ответила какая-то старушка.

— Точно! Так и было! — значительно покивал дед.

— А сама Ида когда родилась? Знаю, что в 1971-м, в сентябре, а вот число?

— Ну ты спросил! — покачал головой дед. — Бабы! Напрягитесь! Нужно служивому человеку помочь!

— А чего напрягаться-то? — удивилась соседка Сорокиных. — 24-го на Федору, — и продолжила свой рассказ: — А как оправилась Идка, так принялась по дому помогать: и корову доила, и козу, и дрова рубила-пилила — дед-то у нее помер, пока ее не было. Времена-то уже другие настали, в сельпо — шаром покати, талоны… Только огородами и спасались! Так Идкина задница над грядками и торчала с утра до вечера. А по осени, в 1989-м, как откормила она, да урожай они собрали, мальчонку на бабку свою оставила, а сама в Демидовск подалась — деньги зарабатывать. А Матрена-то ничего, еще в силах была, хотя Нюркина смерть ее здорово подкосила. Что уж там Идка делала, не знаю, но деньги она регулярно присылала. Немного, правда, но каждый месяц. Приезжала иногда — не ближний ведь свет, не наездишься! Но уж тут она сына с рук не спускала!

— Любила она сына! Прямо-таки дрожала над ним! Весь свет в окошке для нее был! Как уезжать надо было, так у нее прямо душа с телом расставалась! — со слезой в голосе поддержала ее другая старушка.

— А потом что-то непонятное стало твориться, — доверительно и даже понизив голос, рассказывала соседка. — Каждую неделю на машине стала приезжать, да не одна, а с мужиками. А с виду они — ну, чисто бандюганы! А сама-то разодетая была, словно куколка. Деньги стала привозить, и много. Матрене — лекарства да одежку всякую, а уж продукты разные цельными кошелками в дом заносили. Чего там только не было! Мы ходили смотреть, да и пробовать Матрена нам давала — вкусно было так, что ум отъешь! Про вещи уж и не говорю! Как Егорка из чего вырастал, так Матрена по соседям раздавала. Мы такой одежки и не видели никогда! И вся не наша! А в январе 1992-го, как раз после Нового года, Идка сына забрала. Приехала она в тот раз только с одним мужиком и забрала.

— Опять с бандюганом? — спросил Гуров.

— Да нет! Тот мужик вроде приличным выглядел, — подумав, сказал дед. — А там кто разберет.

— Ох, Матрена и голосила! — продолжала соседка. — Ведь последнюю радость у нее отняли! Егорка тоже ревел! Так они и уехали! Идка бабке денег оставила, а на следующий день к Матрене два парня приехали. Удивлялись мы, с чего бы это? Матрена нам объяснила, что знакомые это Идкины, болели они тяжело, вот внучка и попросила, чтобы пожили они здесь на свежем воздухе, оклемались.

— Но эти-то были бандюганы или приличные люди? — поинтересовался Лев.

— По виду бандюганы, — пожал плечами дед, — но нормальными ребятами оказались. И не сказал бы, что они больными выглядели, но в человека ведь не влезешь. Они и Матрене по хозяйству помогали, и другим, кто ни попросит, — молодежь-то тогда вся в город подалась, потому что здесь никакой жизни не было.

— Когда меня скрутило, так один из них меня в больницу на своей машине отвез, — сказала одна из старушек.

— Один? — уточнил Гуров.

— Ну да! — подтвердила она. — Они вместе никогда не уезжали — мало ли чего в деревне случиться может? Вдруг помощь какая потребуется? Они только по весне вместе насовсем уехали.

— А Ида что делала?

— Ну так она, как приезжала раньше, так и потом ездила, хотя и не так часто уже. Но деньги, вещи и лекарства по-прежнему мужики ее Матрене привозили. А времена-то совсем лихие настали, — вздохнула старушка. — Народ из деревни валом повалил.

— Так кто же на их место приехал, если вы все разрастаетесь и разрастаетесь? — удивился Лев.

— Это Идка беженцев сюда навезла, кто со Средней Азии живым выбраться смог, — объяснил дед. — А что? Домов пустых, брошенных тут много было, вот они их и занимали. Человеку ведь что главное? Чтобы крыша над головой была! А остальное приложится!

— Ох, каких только ужасов мы от них не наслушались! — запричитала одна из старушек. — Бедные они, бедные! Помогали им, конечно, кто чем мог. А среди них много кого оказалось: и врачи были, и учителя, и другие разные. Они-то и стали потихоньку хозяйство поднимать — им-то сбегать отсюда было некуда! Вот они свой новый дом и обустраивали. А потом Матрена померла!

— Как я тебе и говорил, десять лет назад, — вставил дед. — Идка тут же со своими бандюганами примчалась!

— А тот, приличный мужчина? — спросил Лев.

— Не было его, — уверенно заявил дед. — Ох, и богатые поминки Идка по бабке справила! И крест хороший поставила! А еще водку, продукты и деньги оставила, чтобы мы на девятый и сороковой день Матрену помянули!

— Как же вы ей сообщили о смерти бабушки? — удивился Гуров.

— С правления позвонил, — объяснил дед. — А вдогонку еще и телеграмму на всякий случай отбил — Идка-то адрес свой и номер телефона мне давно на всякий случай оставила.

— Ничего случайно не сохранилось? — вскинулся Лев.

— Ну ты сказал! — рассмеялся дед. — Столько лет прошло! Да и зачем это тебе, если ее там больше нет.

— А вы откуда знаете? — насторожился Гуров.

— Перед тем как в Демидовск возвращаться, Идка со всеми нами попрощалась. Прощенья у всех попросила, если обидела кого нечаянно, просила лихом не поминать. Объяснила, что после смерти бабушки ее здесь больше ничего не держит, и она теперь может уехать. А уж куда — только бог знает! — развел руками дед.

— Она и из вещей почти ничего и не взяла, — добавила соседка. — Все нам оставила, чтобы разобрали, кому что надо, или на память о Матрене взяли, а дом Панкратовым отдала. Они тоже из беженцев. У них как раз младший сын жениться собирался, а они и так голова на голове жили. Да не просто так отдала, а с условием, чтобы они за могилами ее деда и бабушки следили.

— Они следят! Точно говорю! — заверил Гурова дед. — По весне, на родительскую, обязательно туда идут и прибираются. И осенью тоже.

— Ну, мы одежду-то между собой распределили — хорошие вещи были, добротные, чего ж им пропадать? — сказала одна из старушек. — Да и из утвари тоже многое разобрали.

— Про сына она ничего не говорила? — спросил Лев.

— Как же! Сказала, что вырос он уже, совсем большой стал, но вот фотографии не показывала, а мы ведь просили. Может, не было у нее с собой? Не на праздник же собиралась, на похороны!

За этим разговором собравшиеся незаметно для себя выпили весь самовар, причем чай был необыкновенно вкусный, заваренный с какими-то травами. Да и варенью из черной смородины тоже дань отдали. Поняв, что ничего нового или полезного он больше не услышит, Гуров пошел за занавеску переодеваться, хотя не все еще до конца высохло, но времени терять было нельзя. Одновременно он думал, как же ему отблагодарить этих замечательных людей, простых, добрых, с открытой душой, которых в наших больших, шумных, суетливых городах уже не встретишь. Выйдя к ним, он смущенно сказал: