Общак - читать онлайн книгу. Автор: Деннис Лихэйн cтр.№ 15

Марв спустился с холма во Флэтс, удивляясь, как здорово сегодня потеплело, аж до сорока градусов, [7] несмотря на вечер: канализация захлебывалась ручьями растаявшего снега, водосточные трубы выбрасывали на тротуары серую жижу, деревянные дома покрылись пупырышками влаги, как будто потели весь день.

Подходя к дому, Марв задумался о том, как это он умудрился превратиться в человека, который живет с сестрой и платит за секс. Сегодня днем он навещал их старика, Марва старшего, наврал ему с три короба, хотя старик не соображает даже, что творится вокруг него в его палате. Рассказал отцу, как преуспел на «горячем» рынке с коммерческой недвижимостью и лимитированными лицензиями на продажу спиртного в городе, как разбогател, продав «Бар Кузена Марва» за звонкую монету. Денег хватит, чтобы перевезти отца в действительно хороший дом, может, в тот немецкий за Вест-Роксбери, если хорошо дать на лапу кому следует. Теперь-то он сможет. Как только все бумаги будут подписаны и банк выдаст денежки («Ты же знаешь банки, пап, они мертвой хваткой держатся за то, что попадает к ним в руки, и потом приходится выпрашивать собственные деньги»), Марв снова сможет содержать семью, как это было в зените его славы.

Только в те времена отец не принимал от него денег. Старик постоянно занудствовал, спрашивая Марва на ломаном польском (Стиплер была переделанная на американский лад, и переделанная не особенно удачно, фамилия Степански), почему тот не может честно работать, как работают его отец, мать и сестра.

Марв-старший был сапожником, жена его тридцать лет горбатилась в прачечной, а Дотти перекладывала бумажки в конторе страховой компании «Олстейт». Но Марв скорее продал бы свой член для научных экспериментов, чем всю жизнь строил жалкую карьеру за жалкие гроши. Чтобы под конец очнуться и спросить: «Что это, на хрен, такое?»

Несмотря на все их разногласия, Марв любил старика и надеялся, что это взаимно. Вместе они пересмотрели немало матчей «Сокс», раз в неделю ходили играть в боулинг, и старик умел добивать сплит 7:10. Но потом у него случился апоплексический удар, за которым через год последовал инфаркт, а еще через три месяца второй удар. И теперь Марв-старший лежал в темной комнате, где пахло плесенью, причем не той, которая бывает на сырых стенах, а той, которой пахнут люди, когда их жизненный путь подходит к концу. Но Марв все равно надеялся, что старик просто заплутал на этом пути и уже возвращается. И он не просто вернется, а вернется с блеском в глазах. В этом мире часто случаются разные странности. Фокус в том, чтобы не терять надежду. Не терять надежду и раздобыть денежек, чтобы определить отца в такое место, где верят в чудо, — не то что в этой богадельне.

Дома он взял пиво, налил стопку «Столичной», прихватил пепельницу и пошел к Дотти в гостиную, где у них был телевизор и гарнитур с парой кресел. Дотти трудилась над порцией «Роки-роуд». [8] Она уверяла, что это вторая, и Марв понял, что наверняка третья, но кто он такой, чтобы лишать человека удовольствия? Он курил сигарету и смотрел рекламу автоматических пылесосов: мелкие хреновины сновали по дому какой-то зубастой домохозяйки, похожие на тех роботов, которых показывают в научно-фантастических фильмах. Марв живо представил себе, как эта зубастая домохозяйка открывает шкаф и обнаруживает, что парочка таких маленьких диско-роботов перешептывается, готовя заговор. И женщина становится первой его жертвой: эти хреновины вцепляются в нее с двух сторон и высасывают все соки. У Марва частенько возникали подобные идеи. Как-нибудь, не уставал повторять себе Марв, он обязательно станет их записывать.

Когда снова начался «Американский идол», Дотти развернулась к нему в своем глубоком кресле и сказала:

— Мы должны поучаствовать в шоу.

— Ты не умеешь петь, — заметил Марв.

Дотти взмахнула ложкой:

— Нет, не в этом. В том, где люди ездят по миру, ищут подсказки и разные предметы.

— В «Удивительной гонке»?

Она кивнула.

Марв потрепал ее по руке:

— Дотти, ты моя сестра, и я тебя люблю, но при твоей слабости к мороженому и моей — к сигаретам к нам же придется приставить целую команду с дефибрилляторами. И через каждые десять шагов гонки мы будем получать по электрическому разряду: «Бзз! Бзз!»

Дотти уже скребла ложкой по дну вазочки.

— Было бы весело. Мы бы столько всего повидали.

— Повидали чего?

— Другие страны, другую жизнь.

Марва вдруг осенило: когда они, на хрен, возьмут общак, ему нужно будет уехать из страны. Иначе нельзя. Господи! Попрощаться с Дотти? Нет, даже не прощаясь. Просто уехать. О блин, сколько приходится платить за все это!

— Ты был сегодня у папы?

— Заходил.

— Они хотят получить деньги, Марв.

Марв окинул взглядом комнату:

— Кто?

— Дом престарелых, — сказала Дотти.

— Они получат. — Марв раздавил сигарету, внезапно обессилев. — Они их получат.

Дотти поставила вазочку из-под мороженого на столик между ними.

— На этот раз звонили не из дома престарелых, а из коллекторского агентства. Понимаешь? Расходы на бесплатную медицину урезают, я выхожу на пенсию… Его просто выкинут.

— Куда?

— В место похуже.

— Разве такие бывают?

Дотти внимательно посмотрела на него:

— Может, уже пора?

Марв закурил, хотя в горле еще першило от предыдущей сигареты.

— Ты предлагаешь его убить. Нашего отца. Он стал обузой.

— Он уже мертв, Марв.

— Да ну? А почему тогда тот аппарат попискивает? А волны на экране? Это ведь жизнь.

— Это электрические импульсы.

Марв закрыл глаза. Темнота была теплой, манящей.

— Разве я не прикладывал сегодня его ладонь к своему лицу? — Он открыл глаза, глядя на сестру. — Я чувствовал ток его крови.

Они оба сидели молча, пока «Американский идол» не сменился очередным рекламным блоком, тогда Дотти откашлялась и раскрыла рот.

— В другой жизни я поеду в Европу, — сказала она.

Марв встретился с нею взглядом и кивнул в знак признательности.

Спустя минуту он тронул рукой ее колено:

— Хочешь еще «Роки-роуд»?

Дотти протянула ему вазочку.

Когда Эвандро Торресу было пять лет, он застрял на чертовом колесе в парке Парагон на пляже Нантаскет. Родители позволили ему прокатиться одному. До сего дня он не мог понять, о чем они вообще думали, не мог до конца поверить, что работники парка позволили пятилетке самому усесться в кабинку, которая поднималась на сотню футов над землей. Впрочем, в те времена люди не особенно задумывались о безопасности детей: ты просишь папашу пристегнуть тебе ремень, когда он гонит по шоссе девяносто пять миль в час, зажав между коленями большую банку «Шлитца», а он протягивает тебе свой галстук и предлагает поиграть с ним.