Про шакалов и волков - читать онлайн книгу. Автор: Анна Шахова cтр.№ 14

— Мадам, — благодушно отвечал амбал в костюме и галстуке, — об этом не может быть речи. Давайте лекарство, я сам передам. Впрочем, сейчас проконсультируюсь… — мужчина заговорил что-то в неприметный микрофон. Лицо его вдруг вытянулось, он испуганно сказал: — Есть! — и резко повернулся к Люше, которой и след простыл…

— Что за баба?! К кому она?! И каким образом вы упустили Димитриева?! — наушник Николая Николаевича едва не взрывался от негодующего голоса Трунова.

— Павел Павлович, баба — пустое. Наверняка воздыхательница Крофта с автографом. А Димитриева из туалета выудим за минуту.

— А ты уверен, что он в сортире?!

— Ну а где ему быть? Публичности господин не любит… — мямлил рыжеусый толстяк.

— Чтобы через минуту он был на исходной позиции вместе со всей этой шушерой! — взревел Пал-Пал.

Он стоял в комнате связи рядом с невозмутимым юнцом-компьютерщиком. Мальчишка, который до того сидел на прослушке, был брошен на самый ответственный отныне участок — во двор.

— Что в пустой монитор уставился?! — излил остатки раздражения на надменного сопляка телохранитель Гладкой. — Твое дело теперь — камеры! Отслеживай этого сыскаря. Он, я чувствую, еще преподнесет нам нечаянную радость.

Пал-Пал переключил внимание на микрофон, незаметно подколотый к воротничку сорочки:

— Рамка, слушайте меня! Освобождаем улицу от машин и людей. Церемонии отставить, действуем по крайнему сценарию! — Тут Грунов перешел на английский: — Крыша, готовы?! Предельное внимание! Я надеюсь, ребята, на вас.

— Порядок, Пал-Пал. Ждем объекты, действуем, как только фигуры замрут, — ответил хрипловатый голос невидимого собеседника по-английски.

— И море успокоится, — пробормотал Грунов и стал напряженно смотреть в камеру, фиксирующую центр двора.

Люша дала деру, поняв, что ее разоблачат через считаные минуты. Она свернула в ближайший переулок от улицы Замазина и пошла вдоль стены, огораживавшей институтскую территорию, высматривая лазейку. Нет! Ни единого шанса проникнуть на вечер не представлялось! «Не судьба. И я очень старалась…» — вздохнула сыщица, решив вернуться к машине и ехать домой.

— Че, не пускают буржуи на свои ассамблеи? — раздался старческий голос от подъезда монументального дома, стоящего напротив института. Люша обернулась на деда, сидящего на лавочке. Видимо, абориген разживался одежонкой у родных и знакомых, потому что наряд его был, мягко говоря, эклектичен. На голове — вязаная женская шапочка в красно-белую полоску, на ногах — знаковые для молодежи ботинки «мартинсы», донельзя потрепанные, на плечи накинута синяя пашмина — выцветшая, но вроде целая.

— Не пускают… — улыбнулась ему сыщица.

— А что, очень хочется приобщиться? Поэзию любишь? — хитро прищурился дед.

— Мне надо! Очень надо, дедушка. Правда, — горячо заверила Люша.

Дед встал и подошел к ней. Он оказался одного роста с маленькой Шатовой. Глаза его буравили ее лицо, но старичок выглядел безобидным и вполне доброжелательным.

— Вообще — это плевое дело, — сказал он тихо, продолжая изучать Юлю.

— Так помогите! — всплеснула она руками.

— А дай мне свой шарфик, — дед склонил голову к плечу и облизнул тонкие губы.

— Красный в клеточку? — хмыкнула Люша.

— Вот аккурат к моему жилету! Ну, жалко для выручившего тебя старика? Какой-то тряпки жалко? — заклянчил он.

— Да ничуть не жалко! Берите! — Люша сняла шарфик и с улыбкой протянула его моднику.

— Вот спасибочки, — дед с загоревшимися глазами принял шарфик, с блаженной улыбкой понюхал его и тут же ловко повязал на шею европейским узлом. Потом, расправив гордо плечи, махнул Люше: — Ну, пошли, если такая смелая. Окажемся сейчас в подсобке — стенок не касайся, перепачкаешься. Все заброшено, так что и плесень, и побелка валится… И под ноги, под ноги смотри! — увещевал дед, когда они подходили к торцу дома, где находилась едва приметная дверь в тон серой стене. Оглянувшись по сторонам, дед достал из кармана брюк связку ключей, еще раз обернулся, потом поглазел на окна и вставил ключ в замочную скважину. Дверь распахнулась, и мужичок подтолкнул Люшу.

«Кажется, я снова ввязываюсь в какую-то дурацкую авантюру», — мелькнуло в голове сыщицы, которая сжала в кармане курточки баллончик с газом. Она не расставалась с ним никогда, побывав в смертельно опасных передрягах.

— Ой! Темень-то какая! — сказала, пропуская деда вперед.

— Чай, не восемнадцатый век, имеется лампочка Ильича, чтоб ему в геенне гореть не догореть, — пробурчал старожил.

Щелкнул выключатель, и перед Люшей появился слабо освещенный узкий коридорчик.

— Мы тут и продукты, и всякий скарб хранили лет пятьдесят назад. А сейчас вон трубы новые пустили, каморку опечатали, да руки-то не из задницы растут, а голова не соломой набита, — высказался старик и будто погрозил Люше ключом.

— Я тут шестьдесят пять лет живу, и еще двадцать, может, проскриплю, мне все хозяйство знать положено! Тоже мне — замок… Тьфу — и всех делов!

— А сколько же вам лет, дедуль?

— По паспорту — 76, а по жизни — все 79. Но это длинная история, ты давай, топай осторожненько.

— А куда мы попадем? — спросила Юля, мелкими шагами продвигаясь по затхлому коридору.

— Тут своя пикантность, — хихикнул дед. — В девчачью раздевалку под тренажерным залом.

— Ну вы и жучо-ок, — засмеялась в ответ Люша.

— А вот это зря! Я мужчина порядочный, и никакие извращения меня не влекут. У меня любовница молодая есть. Валюшка с Маросейки. Такая вот, как ты, — дед захихикал, а Юля остановилась и посмотрела на него с изумлением. Дед смутился:

— Ну, может, чуток постарше.

— Как же вас звать, милейший Дон-Жуан? — поинтересовалась сыщица.

— А тебе зачем на вечер надо? — вопросом на вопрос ответил провожатый.

— С одним человеком пообщаться необходимо, — ответила Юля.

— Ну-ну… — поджал губки мужичок и отрекомендовался: — Тогда Василь Иваныч я.

— Как Чапаев? — улыбнулась Люша.

— Типа того, — в ответ снова хихикнул дед. — Ну все, толкай дверцу. Там ступеньки в подвал институтский.

Василь Иваныч убрал от двери пару прислоненных досок и ногой подвинул кирпич.

— Подвал не заперт? — удивилась Шатова.

— Так я ж при тебе баррикаду разобрал! Они, институтские, думают, что дверь заколочена с нашей стороны. А с той-то никаких запоров. Только на моих преградах дверка-то и держится. Значит, пойдешь по ступенечкам вниз. Там осторожней — еще грязнее. А там уж, после подвала с хламом, за железной дверью — красота. Евроремонт и все такое. В раздевалке окажешься.

— А железная дверь тоже открыта?