Жена моего любовника - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Ульянина cтр.№ 12

Откровенно говоря, вкус манной каши я забыла, поскольку со времен детского сада ее не ела. Поставила кастрюлю на конфорку, насыпала туда крупу. Некстати зазвенел телефон — карамельно-розовый аппарат, висевший над столом. На мое приветственное «Да» откликнулся неизвестный мужской голос:

— Оленька, котенька моя сладкая, ты выходишь? Я уже заждался!

— А-а…

— Не крась губки! Сколько можно кормить меня помадой? Выходи скорее!

— Ольга в душе. Что ей передать?

— А с кем я разговариваю?

— Меня зовут Катерина, я вожусь с Артемом. А вы кто?

В трубке запищали короткие гудки. От плиты потянуло горелым. Заглянув в кастрюлю, я убедилась, что манка приобрела цвет кофе или какао. «У-у-у», — скуксился Тема и кинул остатки банана в кастрюлю.

— Не расстраивайся, котя сладкий, сейчас мы новую кашку-малашку сварганим, — утешала я его, покачивая.

Взяв другую кастрюлю, налила молоко и поставила на огонь. Кто бы еще знал, где в этом доме сахар… Шарить по полкам с руками, связанными Артемом, было ужасно неудобно. Кстати, он оказался не таким уж легким, моя левая рука, служившая мальчугану сиденьем, совсем затекла, а вернуть ребенка на стул не представлялось возможным — он крепко-накрепко вцепился в мой свитер, размазывая по плечу сопли и слюни. В общем, ни сахара, ни соли не нашла, зато ценный продукт коровьего производства вспенился шапкой и хлынул на плиту. Кухню моментально заволокло едким дымом. Запах совершенно невыносимый, но открывать фрамугу для проветривания я не отважилась: еще, чего доброго, простужу хилого бронхитика. Он без того надсадно раскашлялся и безутешно расплакался. Пришлось снова петь «гули-гули» и качать капризника.

Только с третьей попытки мне удалось изготовить невразумительное, комковатое варево отвратного вида и вкуса. Артем наотрез отказался употреблять это в пищу. Впрочем, на его месте так поступил бы каждый…

— А мы хлебушка съедим, а мы хлебушка съедим, — напевая, как придурочная, я пихала в рот малышу белый мякиш.

— У-у-у, — выл пацанчик, как буран в степи.

— Фу, чем воняет? — В кухне возникла Ольга, сморщила нос от отвращения. — Дышать нечем!

А по-моему, ее приторные духи воняли гораздо отвратнее, так, будто мадам обсыпалась всей ванилью мира. Я повинилась, что каша пригорела, но она это обстоятельство и сама заметила:

— Ос-споди, откуда ты такая бестолковая выискалась? Две кастрюли спалила! Зачем ты варила манку? Есть же специальная смесь, разуй глаза! — Жена моего любовника потрясла коробкой, стоявшей на тумбе возле плиты. — Сухое молоко и молотая гречка, надо было просто добавить кипяченой воды и перемешать!

— Вы забываете, что я — не нянька…

— Не нянька она. — Лялька метнула на меня уничтожающий взгляд.

Есть поговорка: «Посмотрит — рублем одарит», а про стрекозу справедливее будет сказать «рубль отнимет»… Однако макияж преобразил ее до неузнаваемости, поскольку бледная моль усердно потрудилась над своим лицом: нарисовала брови и губы, а ресницам задала такой неимоверный объем, что без того выпуклые глаза воспринимались просто фарами. Два бриллианта в три карата, ха-ха. И вырядилась она, как… как девушка по вызову. Кожаная юбчонка — короче не бывает, ботфорты, отделанные стразами, титьки вываливаются из выреза облегающего пуловера, а на шее штук пять цепочек с крестиками и прочими примочками. Я, не скрываясь, разглядывала ее явно недешевые, фирменные, но весьма безвкусные тряпки и готова была поклясться, что никогда не позволила бы себе одеться столь вульгарно!

Снова зазвонил телефон, и теперь трубку сняла сама Лялька, сказавшая:

— Да, любимчик, уже выхожу, — и, сменив тон, обратилась ко мне: — Слушай, ты, как там тебя… Кажется, Надя, да?

— Екатерина. — Собственное имя я произнесла столь величаво, словно за ним должен был последовать титул «государыня всея Руси».

— Не важно. Короче, прочитай инструкцию на коробке и готовь. Через час приведут с занятий Ксению, накорми ее обедом, найдешь там что-нибудь в холодильнике, разогреешь в микроволновке. В половине второго уложи детей спать. Пока! Я полетела!

— Куда? Мы так не договаривались! Не пущу! — Я выставила вперед свободную от Артема правую руку и толчком заставила ее сесть. Хватит церемоний, отступать дальше некуда, иначе совсем закабалит. Прикрикнула: — А теперь послушай меня! В Сергея вчера стреляли. Он вынужден скрываться, и вам необходимо уехать. Пойми, это не шутки, существует реальная угроза, опасность… Его шантажирует бывший компаньон. Хочешь, чтобы он похитил тебя или детей? Вам надо уезжать!

Пока ее убеждала, воображение прокрутило всевозможные страсти-мордасти, виденные в кинофильмах про шантаж и киднеппинг: заклеенные рты, запястья, прикованные наручниками к отопительным батареям; отрезанные уши, пальцы и головы. Самой дурно стало, а Лялька и бровью не повела, захихикала:

— Представь себе, мечтаю, чтобы меня похитили!.. Кончай паниковать! Сказала, не поеду в деревню, значит, не поеду! К тому же у меня совсем нет денег, не полагаться же на родительскую пенсию?.. Все, меня ждут!

— То есть как: нет денег? Сережа сказал, что…

— Кого ты слушаешь?! — оборвала она. — Этого жмота? Ос-споди, за копейку удавится…

Как-то незаметно, путем взаимной перебранки мы обе перешли на «ты». Я ничего не понимала, впервые видела женщину, которой глубоко плевать и на жизнь собственного супруга, и на своих ребятишек. Кроме того, она абсолютно не ревновала ко мне Серегу и в упор не замечала ноющего Артемку, которого я по-прежнему качала на руках. Глядела мимо, думая о чем-то своем.

Прозвучали первые такты «Маленькой ночной серенады» Моцарта — такой необычный музыкальный звонок был в этом презентабельном доме. Втроем мы вышли в прихожую, и Лялька впустила молодящуюся пенсионерку, в кокетливой норковой шляпке похожую на гриб-моховик. Под мышкой тетенька держала точно такую же упаковку памперсов, какую принесла я, и возбужденно гомонила:

— Здравствуйте! Ох, насилу добралась… До чего же скверно у нас транспорт ходит, всюду заносы, дороги не чистят, столько времени простояла в пробках…

— Еще одна, — ухмыльнулась Ольга. — Вы, случаем, не от Сергея?

— От какого Сергея? Нет, я из агентства «Лунный свет», сто рублей в час или восемьсот за рабочий день плюс ваши обед, ужин и транспортные расходы. — Женщина строчила как из пулемета.

— Сколько-о? — переспросила накрашенная жердина. — Я не ослышалась? В вашем «Свете» что, совсем офонарели? Опять расценки повысили?

— Погодите, кто из вас мамаша?

Пришедшая дама в шляпке расстегнула пальто, обшарила взглядом коридор, не зная, куда его пристроить. Поскольку мои руки были заняты ребенком, протянула верхнюю одежду Ляльке, но та и не подумала принять, гавкнула:

— Какая вам разница, кто мамаша? Восемьсот рублей слишком дорого, отправляйтесь обратно.