Гонка - читать онлайн книгу. Автор: Клайв Касслер cтр.№ 26

— Намного дольше.

— В таком случае вы знаете, что так называемое чутье следователя всегда основано на фактах. Чутье не берется ниоткуда.

— Теперь вы будете защищать шестое чувство, — возразил Ван Дорн.

— Я не защищаю шестое чувство, — ответил Белл, — ведь из своего большого опыта вы лучше меня знаете, что шестое чувство и есть чутье. И то и другое основано на наблюдениях за вещами и событиями, причем вы сами не отдаете себе отчета, что именно видели.

— И как по-вашему, какие наблюдения породили ваше чутье?

— Сарказм — это привилегия босса, сэр, — ответил Белл. — Может, я видел, как проворно двигался Фрост, когда убегал. Или что на его лице отразился шок, только когда Арчи сломал ему челюсть, сэр. А не когда мы в него стреляли.

— Может, перестанете называть меня «сэр»?

— Да, сэр, — улыбнулся Белл.

— Что-то вы сегодня оживлены.

— Я рад, что у Арчи есть шанс бороться. Доктор Нуланд-Новицки сказал, что самое важное прожить первые двадцать четыре часа, и Арчи их прожил.

— Когда я смогу его навестить? — спросил Ван Дорн.

— Пока не нужно. В его палату допускают только Лилиан. Даже мать Арчи вынуждена ожидать в коридоре. Другая причина моего оживления — в любой день может приехать из Сан-Франциско Марион. Уайтвей нанял ее, чтобы она снимала фильму о гонке.

Ван Дорн несколько мгновений молчал, обдумывая этот обмен репликами. А когда снова заговорил, то был серьезен:

— То, что вы сказали о чутье, верно — ну, если не совсем верно, опытные агенты с вами согласны.

— Неосознанные наблюдения — очень интересный феномен.

— Но, — сказал Ван Дорн, многозначительно поднимая мясистый палец, — опытные полевые агенты также признают, что чутье и шестое чувство позволяют букмекерам наживаться с самых первых скачек в истории человечества. Сегодня утром я узнал, что вы удвоили свою ставку, вызвав в Белмонт-парк моих лучших людей, которые и так слишком редко рассеяны по стране.

— «Техасец» Уолт Хэтфилд, — решительно и не думая извиняться ответил Белл. — Эдди Эдвардс из Канзас-Сити. Артур Кертис из Денвера. Джеймс Дэшвуд из Сан-Франциско.

— Я бы не стал помещать Дэшвуда в эту компанию.

— Я работал с парнем в Калифорнии, — сказал Белл. — Дэшу не хватает опыта, но он восполняет это упрямством. К тому же он лучший стрелок в агентстве. Он проделал бы Гарри Фросту третий глаз во лбу.

— Как бы то ни было, перемещение людей обходится дорого. Не говоря уж об ущербе делам, которыми они занимаются.

— Я разговаривал с управляющими их отделениями, прежде чем вызвал их.

— Вам следовало поговорить со мной. Могу сразу сказать, что отправляю «Техасца» Уолта назад в Техас, закончить дело об ограблении поезда в Сан Антонио, и Артура Кертиса в Европу на открытие нашего отделения в Берлине. Арчи Эббот подобрал несколько хороших местных людей. Артур — самый подходящий человек, чтобы управлять ими, потому что говорит по-немецки.

— Мне тоже нужны лучшие, Джо. Я исполняю четыре вида работы: защищаю Джозефину, охраняю воздушную гонку через всю страну, охочусь на Фроста и расследую, что произошло с Марко Селером.

— И здесь факты говорят, что он мертв.

— И здесь тоже нет тела.

— Вчера вечером я обменялся телеграммами с Престоном Уайтвеем. Он хочет получить тела: Селера, чтобы можно было предъявить обвинение Фросту, и Фроста, чтобы похоронить.

— Мне бы тоже хотелось, чтобы Фрост был мертв, — сказал Белл. — Джозефина была бы в безопасности, а я мог бы спокойно разыскивать Селера.

— Зачем это, если Фрост мертв?

— Не люблю убийства без трупов. Что-то тут не так.

— Снова чутье?

— А вам нравятся убийства без трупов, Джо?

— Нет. Вы правы. Здесь что-то не так.

Кто-то осторожно постучал в дверь. Ван Дорн рявкнул:

— Войдите!

Вошел помощник с телеграммой Исааку Беллу.

Белл прочел телеграмму, лицо его омрачилось, и он сказал помощнику, который ждал на цыпочках, готовый убежать:

— Телеграфируйте им, что мне нужны объяснения, почему этот проклятый плакат так долго не поступал в банк.

Помощник убежал. Ван Дорн спросил:

— Что случилось?

— Фрост не погиб.

— Опять чутье?

— Гарри Фрост снял десять тысяч долларов со своего счета в Первом Национальном банке в Цинциннати. Вскоре после его ухода наше отделение наконец доставило в банк плакат, предупреждающий, что Фрост может обратиться за деньгами. К тому времени как менеджер банка позвонил нам, Фрост уже ушел.

— Эти плакаты — выстрел наудачу, который все-таки попал в цель, — сказал Ван Дорн. — Удачно вышло.

— Было бы гораздо лучше, если бы кое-кто в Цинциннати внимательней относился к работе.

— Я собирался проредить наш филиал в Цинциннати. Теперь это дело решенное. О ранах Фроста что-нибудь сказали?

— Нет. — Белл встал. — Джо, я должен попросить вас лично присматривать за охраной Джозефины, пока не вернусь.

— Куда вы?

— В Массачусетс, на восток от Олбани.

— Что ищете?

— Молодой Дэшвуд раскопал интересный факт. Я попросил его присмотреться к прошлому Марко Селера. Оказывается, Фрост был не единственным, кто хотел его убить.

Ван Дорн бросил на своего старшего дознавателя вопросительный взгляд.

— Когда кого-то хочет убить не один человек, мне становится интересно. Кто это?

— Невменяемая итальянка — Даниэлла ди Веккио — ударила Марко ножом с криком «Lardo! Lardo!» Lardo по-итальянски означает «лжец».

— Известно, что ее рассердило?

— Нет. Ее заперли в частной психиатрической лечебнице. Я собираюсь посмотреть, нельзя ли что-нибудь узнать от нее.

— Прислушайтесь к разумному совету, Исаак: сотрудники таких частных лечебниц могут оказаться препятствием.

У них такая власть над пациентами, что они становятся этакими наполеончиками — смешно, однако многие их пациенты считают себя Наполеонами.

— Я попрошу Грейди отыскать слабое место в их броне.

— Только возвращайтесь к началу гонки. Вы, молодежь, лучше приспособлены к тому, чтобы гнаться по земле за летающими машинами и спать не дома. О Джозефине не волнуйтесь. Я лично присмотрю за ней.

Белл проехал в «Эмпайр стейт экспресс» до Олбани, взял напрокат мощный «форд» модели К и проехал двадцать миль по грязным дорогам на восток, в малонаселенный северо-западный Массачусетс. Местность была холмистая, с редкими фермами, разделенными участками леса. Дважды он останавливался и спрашивал дорогу. Во второй раз молодой мрачный водитель, менявший шину на обочине пыльной дороги, объяснил ему, куда ехать. В его фургоне лежал разобранный аэроплан со сложенными крыльями.