Мираж черной пустыни - читать онлайн книгу. Автор: Барбара Вуд cтр.№ 106

Нджери уже не помнила то время, когда она не мечтала жить в большом каменном доме и быть рядом с красивой женщиной, похожей на обретший человеческие черты солнечный зайчик. С ранних лет, когда Нджери в очередной раз убегала из хижины матери, чтобы поглядеть на женщину в роще, она чувствовала особую магию своей госпожи. Приятная грусть наполняла жизнь хозяйки, она шла по жизни источая какую-то едва уловимую меланхолию. Остальные этого, казалось, не замечали, но Нджери, натура чувственная и восприимчивая, ощущала ее всеми фибрами своей души.

Они всегда были вместе — Нджери и леди Роуз. В детстве Нджери убегала от матери, чтобы посидеть с женщиной из рощи. Роуз никогда не спрашивала, почему чернокожая девочка приходила к ней, но с улыбкой принимала ее и кормила из неизменной плетеной корзины. В то время госпожа Мона, дочка женщины, ровесница Нджери, тоже ходила с ними в беседку и занималась с гувернанткой. Но потом Мона уехала в школу, в Найроби, и госпожа осталась в полном распоряжении Нджери. Госпожа Роза взяла Нджери в дом, назначив личной служанкой и выплачивая ей три шиллинга в месяц, которые Нджери отдавала матери. Тогда девушка зажила великолепной жизнью: носила старые платья госпожи, спала рядом с ее спальней в большом каменном доме, приносила ей по утрам чай, а потом целый час расчесывала ее роскошные волосы.

Нджери не понимала, как ее брату Дэвиду или девушке Ваньиру могли не нравиться вацунгу. Нджери была просто очарована их светлой кожей и необычным образом жизни, ей казалось, что до их прихода земля кикую была вовсе не такой замечательной.

Она семенила по дорожке, нагруженная одеялом, подушкой и набором специально заказанного госпожой лавандового мыла, и не спрашивала, зачем это потребовалось. Нджери никогда не сомневалась в приказаниях госпожи и исполняла их неукоснительно.

Но, войдя в теплицу, Нджери вскрикнула и уронила свою ношу на пол.

— Тихо! — шикнула на нее Роуз. — Иди сюда и помоги мне.

Нджери не могла пошевелиться. Древние табу кикую пригвоздили ее к каменному полу.

— Нджери!

Девушка во все глаза смотрела на лежавшего на полотенце лицом вниз мужчину. Рубашка, которая некогда прикрывала обнаженную спину, сейчас валялась в стороне. Госпожа обмывала его все еще кровоточащие раны.

Роуз вскочила на ноги, подхватила с пола мыло и взяла Нджери за руку.

— Хватит глазеть, лучше помоги мне. Этот мужчина ранен.

На деревянных ногах Нджери приблизилась к нему, но заставить себя коснуться его тела она не могла. Только смотрела, как Роуз обрабатывает еще не зажившие красные полосы на его спине, видела, как изящные белые руки, которые никогда не касались ничего грязного или некрасивого, смывают засохшую кровь и следы земли, бережно подсушивают раны, а затем наносят заживляющую мазь.

Наконец Роуз отстранилась от него и сказала:

— Это должно помочь. Не знаю, что еще можно сделать. Мне кажется, у него очень высокая температура. Он может от нее умереть. В некоторые раны попала грязь, началось заражение.

Взгляд Нджери невольно опустился на спину незнакомца. Она видела то же, что и ее хозяйка: помимо свежих шрамов там были и старые.

— Его наказывали много раз, госпожа.

Роуз изучала бутылочку с пенициллином. Она не имела никакого представления, сколько лекарства вводить больному. Слишком мало — это все равно что не колоть. А вдруг слишком большая доза погубит его? Да и что вообще такое — этот пенициллин?

Дрожащими руками она набрала жидкость в шприц, вспоминая, как это делала Грейс, поместив два пальца в металлические кольца и выдвигая большим пальцем поршень. Это производило довольно пугающее впечатление, а иголка казалась просто огромной.

Набрав препарат в шприц, Роуз посмотрела вниз и неуверенно пробормотала:

— И куда колоть?

Подумав, что вакцины обычно колют в руку, она промыла небольшой участок кожи на тугих мускулах на плече и вонзила иглу.

С его стороны никакой реакции не последовало.

— Боже мой, — молила небеса Роуз, надавливая на поршень. — Главное, чтобы я не ошиблась.

Покончив с инъекциями, Роуз подалась назад и стала наблюдать за незнакомцем. Он крепко спал, как ей казалось, слишком крепко. Она отметила, что у него благородный профиль.

Когда она нащупала у него на шее пульс, ритм ей не понравился. Его сердце работало словно из последних сил, с каждым толчком разгоняя не кровь, а отчаянные мольбы о помощи.

Потянувшись вперед, Роуз убрала с его лба влажные от пота темные волосы.

— Бедняга, — произнесла она сочувственно. — Что же ты натворил, чтобы заслужить такое обращение?

А потом она замолчала, глядя на его черные волосы. Время как будто остановилось; воздух стал влажным, в нем перемешались душистые ароматы цветов и запах земли. В небе промелькнула какая-то быстрая птица. Солнце клонилось к закату, прячась за высокий эвкалипт и заставляя причудливые тени выползти из своих дневных убежищ и заполнить оранжерею. Две женщины, белая и африканка, сидели по обе стороны от спящего раненого.

Во время своего длительного бдения возле лежащего перед ней мужчины Роуз тщетно пыталась бороться с одолевающим ее ощущением беспомощности. Как же ей хотелось, чтобы ее слабость и нерасторопность куда-нибудь улетучились хотя бы на то время, пока в ее руках находится жизнь другого человека.

Незадолго до захода солнца Нджери напомнила своей госпоже, что начинает темнеть. Роуз боялась ночи и каждый раз старалась попасть домой засветло. Но сейчас она не спешила уходить. Она положила руку на горячую щеку и подумала: «Наверное, ты умрешь здесь в ночи. Один, мучаясь от боли, и некому будет тебя утешить».

Но темнота пугала ее, и Роуз все же решилась покинуть оранжерею. Убедившись, что ему тепло и, насколько это возможно, удобно, она застыла в дверях, вглядываясь в лежащую на полу фигуру.

Она вспомнила о своем рукоделии, в котором до недавнего времени видела смысл своей жизни. Почему-то эта мысль вызвала у нее волну презрения к самой себе.

Незаметно проскользнув в дом, чтобы случайно не наткнуться на Мону, она направилась сразу к себе в спальню. Теперь она сидела на подоконнике в свете ночного фонаря и смотрела на стену темного леса.

Включая радиоприемник, Роуз думала развеять гнетущую тишину какой-нибудь музыкой, но вместо этого из динамика донесся голос диктора, рассказывающего о последних новостях. Она быстро приглушила звук и услышала сообщение, прочитанное без всяких эмоций. «Обнаружены двое военнопленных, сбежавших накануне из лагеря в Наньяки. Третий все еще находится на свободе. Его личность установлена, это генерал Карло Нобили, герцог д'Алессандро».

Так вот как его зовут.

А он сейчас лежит в холодной оранжерее и медленно умирает. Она пыталась представить, что, если его разбудят, какой ужас охватит его в последние мгновения его жизни. Вспомнились и раны на его спине, старые и новые, явные свидетельства жестокого обращения в лагере. Неудивительно, что пленные убежали. Возможно, человек, которого они убили, действительно заслуживал смерти. Роуз подумала, что наверное, должна была сделать для генерала нечто большее. Но что, что она могла?