Благословенный камень - читать онлайн книгу. Автор: Барбара Вуд cтр.№ 4

Лев не всегда был главным в семье. До него их возглавлял человек, которого называли Река, он забирал себе лучшие куски, никому не уступал женщин и решал, где семья будет останавливаться на ночлег. Реку прозвали так после одного рокового селя. Семья сумела вовремя выбраться на сушу, а вот Реку подхватило и унесло. Он спасся случайно, выплыв на вырванном с корнем дереве, которое через несколько дней отнесло его, избитого и измученного, но выжившего, на песчаную отмель. Семья назвала его в честь новой реки, которая текла по их территории, и некоторое время он с удовольствием главенствовал среди них, пока Лев не отбил у него женщину.

Они бились насмерть, избивая друг друга дубинками, а семья наблюдала, издавая вопли и крики. И когда наконец окровавленный Река убежал, Лев потряс в воздухе кулаками, быстро залез на Нашедшую Мед, уже ожидавшую этого, и яростно ею овладел. С тех пор Реку больше никто не видел.

После этого семья покорно и безропотно стала ходить за Львом. Такой вещи, как равенство, не могло быть в этом первобытном сообществе по той простой причине, что члены семьи были не способны думать самостоятельно. Подобно пасущимся в саванне стадам и своим собратьям-обезьянам, живущим в далеких влажных джунглях, они нуждались в лидере, чтобы выжить. Кто-то из них, более сильный или более умный, всегда главенствовал над другими. До лидера по имени Река у них была сильная женщина, которую называли Гиеной за то, что она хохотала как гиена. Гиена помнила, где находятся границы территории, знала, где можно найти хорошую воду, где растут ягоды и когда созревают орехи и семена. И когда однажды ночью она отбилась от остальных и ее по иронии судьбы разорвала стая гиен, семья неприкаянно бродила до тех пор, пока Река не стал их новым лидером.

Лев привел их к источнику пресной воды, который он помнил с прошлого года, — артезианскому колодцу, надежно укрытому под скалистым навесом. Они припали к воде и с жадностью напились. Однако, утолив жажду и оглядевшись в поисках пищи, они не смогли ничего отыскать. Ни песчаного берега, где можно было бы отрыть черепашьи яйца или пресноводных моллюсков, ни цветов с нежными корешками, ни растительности, скрывающей в себе вкусные семена. Лев с недовольством оглядел это место — конечно, когда-то здесь росла трава — и наконец хрюкнул, давая тем самым понять, что надо идти дальше.

Высокая задержалась, чтобы разглядеть источник, из которого они только что напились. Она внимательно рассмотрела прозрачную поверхность воды, затем взглянула на затянутое дымом небо. Снова взглянула на воду, потом на скалистый навес. Нахмурилась. Воду, возле которой они проснулись на рассвете, пить было нельзя. Эта вода — чистая и вкусная. Сознание отчаянно пыталось что-то выяснить. Затянутое сажей небо — скалистый навес — чистая вода.

И, наконец, сформировалась мысль: эта вода защищена.

Она смотрела, как медленно уходят прочь члены семьи под руководством Льва, который шел впереди, выделяясь своей волосатой, облепленной шкурой спиной, рядом с ним шла Нашедшая Мед, держа на руках младенца, на плечах у нее сидел другой маленький ребенок, третий, постарше, вцепился в ее свободную руку; они шли, спотыкаясь и подпрыгивая, позабыв про жажду, чувствуя сильный голод. Высокой захотелось позвать их назад. Ей хотелось о чем-то предупредить их, вот только она не знала, о чем. Это было как-то связано с той новой безымянной опасностью, которую она стала ощущать с некоторых пор. А сейчас она знала, что эта безымянная опасность как-то связана с водой — с той покрытой сажей водой, которую они пили на рассвете, с этим чистым источником и с тем прудом, к которому ведет их дальше Лев по древней тропе.

Она почувствовала, как ее тянут за руку. Это была Старая Мать, которая смотрела на нее с выражением тревоги. Им нельзя отставать.

Когда семья набрела на ломящийся под тяжестью плодов баобаб, каждый, кто мог держать в руках палку, стал, раскачивая ветви, сбивать маслянистые стручки. Семья поела прямо на месте — кто-то сидя, кто-то присев на корточки и даже стоя, внимательно высматривая хищников. Затем они вздремнули под ветвями огромного дерева, чувствуя, как налились полдневным жаром плоть и кости. Матери кормили грудью младенцев, а братья с сестрами резвились, катаясь в грязи. Одноглазому захотелось женщину. Он присмотрел Малышку, которая перебирала пустые стручки, надеясь, что кто-то просмотрел один, и, когда он стал щекотать и гладить ее, захихикала и опустилась на четвереньки. Нашедшая Мед рылась в космах Льва, высматривая вшей, а Высокая, мрачно прислонившись к дереву, не отрываясь смотрела вдаль на разгневанную гору.

Вздремнув, они встали и снова двинулись на запад, повинуясь чувству голода. На закате семья подобралась к широкому потоку, через который переходили слоны, поливая себя водой из хоботов. Люди с опаской подошли к берегу, взглядом выискивая предметы, похожие на плавучие бревна. Это были крокодилы, у которых над водой возвышались только глаза, ноздри и маленький горб на спине. И хотя крокодилы охотились главным образом ночью, они могли напасть и днем, если чуяли легкую добычу. Людям не раз приходилось видеть, как кого-то из них прямо с берега хватал крокодил и в мгновение ока скрывался вместе с жертвой под водой. И хотя они почувствовали разочарование, увидев, что медленные воды потока покрыты сажей и пеплом, они также заметили, что его берега изобилуют птицей — ржанками и ибисами, гусями и песочниками, — а это значит, что неподалеку можно обнаружить полные гнезда яиц. А так как солнце клонилось к горизонту и тени удлинялись, они решили переночевать здесь.

Пока несколько женщин и детей собирали высокую траву и гибкие листья, чтобы устроиться на ночлег, Старая Мать, Высокая и другие женщины рылись в песчаных берегах пруда в поисках моллюсков. Лягушка вместе с братьями выискивал лягушек-быков. Во время засухи лягушки-быки впадали в спячку в своих подземных норках, вылезая наверх с первыми дождевыми каплями сезона дождей, смягчавшими землю. Дождя не было уже несколько недель, поэтому мальчики рассчитывали на хороший улов. Разжигающая Огонь отправила детей собирать помет, оставленный недавно прошедшими стадами, а сама принялась высекать искру из камней, подкладывая сухие веточки, чтобы они потихоньку тлели. Огонь быстро разгорелся, когда в него подложили навоз, оставленный зебрами и антилопами, мужчины соорудили факелы из больших ветвей и врыли их по периметру лагеря, чтобы отпугивать хищников. На ужин были листья дикого цикория, стебли сныти и дохлый жирный мангуст, который еще не начал разлагаться. Люди жадно глотали, съедая все подчистую, не оставляя на завтра ни одной семечки, ни одного яйца.

Наконец, сбившись в кучу, они расположились на ночь под защитой терновых кустов и ветвей акации; мужчины улеглись по одну сторону костра, женщины и дети собрались на другой стороне. Пришло время приводить себя в порядок — это был ежевечерний ритуал, вызванный изначальной потребностью в общении и прикосновении и положивший начало некому подобию общественного порядка.

С помощью острого ручного топора, который Голодный выточил для нее из кварца, Малышка стала обрубать волосы своему ребенку. Если за волосами не следить, они дорастут до пояса и станут помехой. Малышка пережила это на собственном опыте, убежав в детстве от матери, — она терпеть не могла, когда прикасались к ее волосам, и они доросли до пояса и стояли торчком, слипшись от жира, пока однажды она не зацепилась ими за терновый куст, да так, что не было никакой возможности из него выбраться. Когда семье наконец удалось высвободить из терновых зарослей бьющуюся в ужасе Малышку, у нее были сорваны лоскуты кожи на голове, и из ран ручьем лилась кровь. Теперь у Малышки на месте шрамов образовались залысины, а остатки волос росли устрашающими пучками.