Искусство обольщения - читать онлайн книгу. Автор: Кэтрин О'Нил cтр.№ 23

– Я не могу, – сказал он тихо.

Мэйсон, сделав над собой усилие, приподнялась на локте – тело ее было настолько расслаблено, что не хотелось шевелиться.

– Что ты не можешь? – спросила она.

Ричард обернулся к ней. Его лицо было едва различимо, но она не могла не увидеть на нем муку. Что-то его терзало.

– Это. – Он кивнул в ее сторону. – Это чересчур… Я не думал, не мог знать…

Ричард резко замолчал, как будто и так сказал больше, чем хотел. Он смотрел на Мэйсон так, словно перед ним была средневековая ведьма, что опоила его приворотным зельем.

И вдруг она поняла.

Он влюбился в нее. Или почти влюбился.

Не желая того.

Мэйсон встала с постели, подошла к Ричарду, погладила его по руке. Рука его была твердой, словно ее отлили из стали.

– Ничего страшного, – сказала Мэйсон ласково. Ричард пронзил ее взглядом.

– Этого больше не случится.

– Конечно, нет, – сказала она.

Он прищурился, глаза его стали, как щели прицела.

– У нас миссия. Мы должны сосредоточиться на ней. Мы не можем позволить себе… отвлекаться.

Никогда раньше Мэйсон не доводилось так «отвлекать» мужчину от дела, чтобы он испугался. Она не смогла сдержать довольной улыбки.

– Я серьезно, – сурово подтвердил Ричард.

– Конечно, серьезно.

– Этого больше не случится.

– Конечно, не случится.

Он схватил ее за плечи и тряхнул.

– Этого больше не случится, – с расстановкой произнес он.

– Никогда.

Мэйсон приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку, и мимоходом притронулась к его члену. Он был уже мягким, но под ее пальцами тут же отвердел.

Ричард отшатнулся от Мэйсон, вновь повернулся к ней спиной.

– Пожалуйста, – простонал он, – уходи.

– Конечно, я уйду.

– И прекрати говорить «конечно».

Мэйсон собрала вещи, затем подошла и встала перед Ричардом. Поцеловав кончики своих пальцев, она приподнялась и прикоснулась ими к его губам.

– Конечно, – с улыбкой сказала она.

Ричард на следующий день выехал в Лондон, чтобы пообщаться с лондонскими редакторами Катбера и подготовить почву для статьи. Мэйсон была только рада этому обстоятельству, поскольку ей требовалось время, чтобы написать работы, которые должны «доставить кораблем из Америки». И еще ей хотелось, чтобы Ричард успел по ней соскучиться. Однако как-то так вышло, что ни на следующий день после отъезда Ричарда, ни за последующие несколько дней вдохновение ее так и не посетило. Неизвестно, скучал ли по ней Ричард, но вот Мэйсон ужасно его недоставало. Все чаще она ловила себя на том, что подходила к окну и рассеянно смотрела на здание «Лё-Гранд-Отеля». Она мысленно уносилась в его номер, туда, где она познала блаженство, но лишь затем, чтобы быть отвергнутой. Да, она очень остро ощущала отсутствие Ричарда в своей жизни.

Наконец она сама себе стала противна из-за этой тоски. Ей срочно надо было отвлечься.

Все совпало как нельзя лучше. Цирк Фернандо как раз закончил сезон, и до начала нового оставалось несколько недель, так что Лизетта вполне могла составить ей компанию. Они могли бы выехать за город на пленэр.

Мэйсон отправила записку Лизетте, собрала все купленные в день отъезда Ричарда в Лондон принадлежности для занятий живописью, отправилась в риелторскую компанию на бульваре Монмартр и сообщила, что желает снять на лето домик в Овер-сюр-Уаз, который ее сестра Мэйсон снимала прошлым летом. Воспользовавшись аккредитивом, выданным Фальконе, она оплатила ренту за три месяца вперед. Таким образом, у нее будет тайное убежище, где она сможет рисовать вдали от посторонних глаз.

На следующее утро Лизетта встретила ее на вокзале Сен-Лазар со всеми своими семью псами. Лизетта была в восторге оттого, что сможет уехать из Парижа.

– Наконец-то мне удастся скрыться от этого несносного Джуно. С тех самых пор, как он увидел те мои портреты, он мне проходу не дает. Совсем обезумел. Каждый день дарит цветы. Если я увижу еще один букет алых роз, то точно сойду с ума. Каждый день розы, коробки конфет, стихи.

Мэйсон рассмеялась.

– Джуно, предводитель банды апачей, пишет стихи?

– Чушь! Он и имени своего написать не сможет. Наверное, нанял какого-то нищего поэта, чтобы писал за него.

Мэйсон пристально посмотрела на подругу.

– Он, похоже, очень тебе предан. Ты же заводишь любовников с легкостью, но упорно отказываешь мужчине, по которому сохнут сотни девчонок, считающих его парижским Робин Гудом наших дней. Чем он так провинился перед тобой?

– Он сделал нечто такое, чего я не могу ему простить.

– Наверное, что-то по-настоящему ужасное?

– Более чем! Отвратительное. Я даже не хочу об этом говорить.

Поезд проезжал по северным окраинам Парижа, пересек Сену у городка Аньер-сюр-Сен, который импрессионисты обессмертили в своих картинах. Успешно справившись с нелегкой задачей размещения целой стаи собак в маленьком купе, подруги уселись сами. Лизетта вытащила из сумочки пакет с виноградом и, протянув кисть Мэйсон, сообщила:

– Я навела справки о твоем воздыхателе.

– Ты справлялась о Ричарде?

– Конечно. Я еще ни разу не видела, чтобы ты в кого-то так влюблялась, и потому я забеспокоилась. К тому же, как мне показалось, ты не слишком хорошо его знаешь.

– И что ты выяснила?

– Не слишком много. Он ездит по Европе, вращается в обществе. Живет в отелях. Приезжает в Париж несколько раз в году. У него есть деньги, но никто, похоже, не знает, откуда они у него берутся. – Лизетта бросила виноградину одному из терьеров. – Он просто загадка какая-то.

– Как насчет женщин?

– О, много женщин. Но ни одна надолго не задержалась.

– И что за женщины?

– Главным образом дамы из высшего общества. Итальянская баронесса, которая так и не смогла его завоевать. Несколько англичанок с наследством. В этом роде.

– Надеюсь, он не женат?

– Упаси Бог! Если бы я обнаружила, что он женат, то сама бы его пристрелила – за тебя. – Все собаки повскакивали с мест, выпрашивая виноград, и Лизетта принялась угощать их всех, одаривая псов улыбками обожания.

Мэйсон переваривала информацию.

– Ты думаешь, что все это слегка смахивает на помешательство, верно?

– Что же тут безумного? Прожить жизнь, притворяясь собственной сестрой, которой у тебя никогда не было, с человеком, который хочет положить жизнь на продвижение твоих картин, которые тебе приходится писать тайно, потому что он нe должен знать, что ты жива? Что тут безумного?