Внезапно Марише стало до отвращения противно. Какой гнусный тип! Да, верно, что такой за копейку удавится. Конечно, это он испугался, как бы Тася не сорвала его планы. И что-то с ней сделал! Мерзавец! Гад! Таких нужно отстреливать еще в младенчестве!
– Так сколько вы хотите? – продолжал настаивать Толстой. – Не стесняйтесь, у нас нормальные деловые отношения. Вы называете цену, я торгуюсь.
– И сколько у вас попросила Тася?
– Тася?
Толстой выглядел изумленным.
– Только не пытайтесь мне соврать, что это имя вам незнакомо! Я знаю, она приходила к вам.
– Тася… Да-да, приходила. Но откуда вам об этом известно? Или вы что? Работаете с ней в паре? Нет, это маловероятно. Иначе она принесла бы мне те же козыри, которые есть у вас.
И он кивнул на документы, по-прежнему разложенные перед ним на столе.
– А Тася главным образом напирала на мою порядочность. Если бы она была в курсе моих дел, то построила бы разговор иначе.
– Чего же хотела от вас Тася?
– Всего лишь, чтобы я порвал с Анечкой и вернулся к своей жене.
– Значит, про других ваших жен Тася не заикалась?
– Нет. Ни разу. Даже намека не делала.
– И что вы ей ответили на ее просьбу?
– Что я мог сказать? Разумеется, обещал, что забуду про Анечку и полностью сосредоточусь на супруге.
– Вы собирались сдержать свое слово?
– Да. Моя супруга что-то последнее время заметно нервничает. Нужно усилить внимание к ней. Возле нее стали крутиться другие мужчины. А я не могу рисковать. Пусть моя дуреха думает, что у нас с ней все в порядке. Анечка, как ни прелестна эта девочка, сильно мне в этом мешает.
– Что? Даже ее квартиры вас не удержат?
– Я никогда не бросаю дела на полпути. С моей теперешней женой мы прожили больше года. И я не уйду от нее с пустыми руками! Если хотите знать, это мой принцип! И я от него не отступлюсь!
– Так о чем вы договорились с Тасей?
– Я рву с Анечкой и возвращаюсь к жене.
– И все?
– Все.
– Больше Тася от вас ничего не потребовала?
– Нет.
– Я вам не верю!
Толстой задумчиво посмотрел на Маришу. Его глаза за стеклами очков казались такими трогательно детскими и наивно-кроткими. Как же бывает обманчива внешность! И на первый взгляд, и на второй, и даже на десятый человек может казаться совсем не тем, кем он является на самом деле.
– Вам ведь не деньги от меня нужны, верно? – проницательно спросил Толстой у Мариши. – Вы пришли ко мне поговорить о Тасе. Вам нужна от меня какая-то информация?
– Да! Девушка пропала, и я… Мы все ищем ее!
– Вот как, – задумался Толстой. – Выходит, я в этом деле величина отнюдь не первостатейная?
– Отнюдь.
– И вам нужна Тася?
– Да.
– И как только я вам докажу, что не причастен к ее исчезновению, вы оставите меня в покое?
– Ну… Если докажете, то да.
– И не станете больше меня шантажировать?
– Шантаж – это не моя стихия! – взвилась Мариша.
Толстой внезапно поднялся из-за столика.
– Что же, тогда поедем.
– Куда?
– Ко мне домой.
– Зачем это?
– Там я предоставлю вам доказательства своей непричастности к исчезновению вашей Таси.
– Но…
– Вы что, боитесь? – насмешливо прищурился Толстой. – Боитесь меня?
Мариша вспыхнула:
– Вот еще! Чего мне бояться? Все мои родственники знают, с кем я встречаюсь. Ваш адрес нам тоже известен. Постойте, а куда вы меня зовете? К себе домой? А как же ваша жена?
– О-хо-хо! – покачал головой Толстой. – Как трудно с порядочными людьми. Разумеется, я зову вас не к жене. Я еще не сошел с ума. Мы поедем на мою личную квартиру. Кстати, вы можете гордиться. Никто из моих женщин о ней даже не подозревает. Но если вы боитесь…
– Ничего я не боюсь.
– Тогда идемте. И, кстати, расплатитесь с официантом за ужин.
– Мне казалось, это привилегия кавалера.
– У нас с вами сугубо деловые отношения.
– В таком случае я заплачу за стакан минералки. А за свой ужин вы заплатите сами.
Квартира, куда привез Маришу многоженец Толстой, приятно поражала обстановкой. Шикарное лежбище богатого холостяка, оформленное в восточном стиле. Кальян на устеленном коврами полу, груда шелковых подушек на широкой низкой кровати под шелковым балдахином. У противоположной стены стоял плазменный телевизор, занимающий собой почти полкомнаты.
– Ничего себе! – поразилась Мариша. – Сколько же стоит такая махина?
– Сейчас уже не так дорого, как в прошлом году, когда я ее приобрел.
Мариша только головой покачала. Странный человек этот Толстой. Действительно, какой-то подпольный миллионер Корейко. Днем ведет полунищую жизнь простого служащего, которому даже с любовницей уединиться негде. А сам при этом буквально нашпигован миллионами. «Плазма», которая стояла в квартире Толстого, Мариша отлично это знала, стоила сто пятьдесят семь тысяч рублей. И это после всех распродаж. А в прошлом году панель могла стоить чуть ли не в два раза дороже. Но Толстой все равно приобрел ее для себя, любимого. И кто он такой после этого? Гад последний и есть!
– И где ваши доказательства? – холодно произнесла Мариша. – Показывайте, и я пойду.
– Я вам не нравлюсь? – усмехнулся Толстой.
– Не нравитесь.
– А вот вы мне напротив. Может быть, вы оцените степень доверия, которое я вам оказал?
– Доверия?
– Я же вам говорил, что в эту квартиру еще не заходила ни одна из моих знакомых женщин, – напомнил ей Толстой. – А для вас я сделал исключение.
– Великая честь!
– Напрасно вы так, – вроде бы обиделся Толстой. – Уверяю вас, я очень перспективный жених.
– Благодарю за предложение, но, во-первых, я уже замужем. А во-вторых, меньше всего я хотела бы выйти замуж за мошенника.
– Почему же?
– А зачем? Чтобы потом постоянно быть начеку? Ждать, когда муж задумает обвести меня вокруг пальца?
– Но в этом же вся и прелесть! Вы никогда со мной не соскучитесь!
Мариша покосилась на Толстого. Он что, еще и идиот в придачу ко всем своим недостаткам? Или только прикидывается? Но по добродушной круглой физиономии Толстого ничего не поймешь. Если он и издевался, то делал это виртуозно.
– Замуж я за вас не пойду, и не просите. Демонстрируйте ваши доказательства, и я пойду.