Три изысканных детектива - читать онлайн книгу. Автор: Клод Изнер cтр.№ 16

— Дю Уссуа, Антуана. Два «с». Эй, вы слышите?

Сердце Виктора так и подпрыгнуло.

«Убит Антуан дю Уссуа! Вот тебе и новая загадка!»

— Его близкие сейчас здесь? — спросил он безразличным тоном.

— Поехали в морг — все, кроме старика, отца мадам. Он слегка тронутый, не понимает, что случилось. Бедная мадам Габриэль! Хорошо, что рядом с ней кузен, месье дю Уссуа, он возьмет на себя все хлопоты. В каком жестоком мире мы живем! Месье был образованный человек, сотрудник музея! Полиция приехала утром, я был тут и все слышал. Месье уехал в пятницу, предупредив жену и секретаря, что отправляется в Медон. А вчера вечером его нашли мертвым с пулей в груди. Мадам Габриэль упала в обморок, услышав это известие. Мы с месье Уоллерсом уложили ее на диван.

— Где нашли тело?

— В каком-то подвале в квартале Лe-Аль. Портфель у месье украли, но, к счастью, в кармане его сюртука завалялся счет из прачечной. Иначе его нипочем бы не опознали.

— На каком этаже живут дю Уссуа?

— На втором. На цокольном этаже располагаются комнаты кухарки, мажордома и прислуги, а на первом живет издатель партитур. Этот небольшой частный дом называют Беранкур, и построил его тут в 1705 году месье де ля Гард, надо бы упомянуть его имя в статье.

Виктор навел объектив на белокаменный фасад и замер. Ему показалось, что за легкими муслиновыми занавесками мелькнуло чье-то лицо.

— Портфель! Шпион…

Фортунат де Виньоль резко отвернулся от окна и устроился в кресле напротив засиженного мухами псише. [52] Он пригладил редкие бесцветные пряди, поправил коричневый цилиндр, одернул желтый поношенный сюртук со слишком короткими рукавами.

— У этого славного шевалье благородный вид! Черт побери, мы выкинем предателей из королевства! Ваше Величество, если понадобится, я буду рыть землю зубами, но найду их! Клянусь святым крестом, я верну сокровища тамплиеров вашему наследнику! Ваша смерть будет отомщена!

Он преклонил колени перед портретом Людовика XVI, под которым лепились огарки свечей и ронял лепестки увядающий букет роз. Стены были сплошь увешаны портретами французских монархов. Мраморный туалетный столик украшали литография крепости тамплиеров и вычерченные от руки планы квартала Маре. Если не считать этих деталей, оживляющих интерьер комнаты, она больше напоминала берлогу карпатского медведя, чем апартаменты парижского аристократа. Повсюду валялось множество предметов, словно свалившихся через растрескавшийся потолок: у кровати — груда ржавых шпаг, на полу разбросана одежда и потрепанные книги, и все это, словно снегом, припорошено исписанными бумажками — тщательно сложенными, скомканными, свернутыми аккуратными квадратиками и даже порванными на конфетти.

Старик поднялся и потер поясницу: в дверь стучали.

— Кто там?

Вошла кухарка, поставила поднос на угол письменного стола.

— Ваш шоколад, месье. Позвольте мне прибрать, здесь же настоящий свинарник!

— Молчи, несчастная! Я не пущу тебя в свое святилище! Пусть это будет моей последней битвой! — И старик, схватив тупую шпагу, прорычал: — Смерть английской королеве, объявившей нам войну!

Бертиль Пио, привыкшая к подобным эскападам, невозмутимо пожала плечами и покинула кабинет. Но закрыв за собой дверь, тут же прильнула к замочной скважине. Зрелище, которое она увидела, вернуло ей бодрость духа, утраченную после смерти господина дю Уссуа.

Фортунат де Виньоль некоторое время бродил в задумчивости вокруг стола, как бы оценивая силы противника, затем удобно устроился в сером от пыли кресле. С выражением полнейшего безразличия на лице он налил в чашку дымящийся шоколад и, брезгливо оттопырив губу, наклонил над ним кувшинчик со сливками. К вящему ликованию Бертиль Пио, старик обратился к напитку с такой речью:

— Как, вы снова здесь, месье в белом парике?! Я, кажется, запретил вам появляться за моим столом! Это верх наглости! Как, вы смеете мне возражать?! Потише, любезный. Вам прекрасно известно, что вы мне запрещены. Моя печень и сосуды страдают от одного вашего запаха. Ищете, как бы навредить моему здоровью? Что ж, я поворачиваюсь к вам спиной.

Де Виньоль притворился, будто его до крайности интересует какой-то документ, но вскоре возобновил наступление:

— Что ты несешь, негодяй? Ах, ты явился только затем, чтобы просить у меня отставки? Скажите пожалуйста, а ведь вчера ты утверждал… Настаиваешь? Довольно болтовни! Исчезни, злосчастное питье, черт бы тебя подрал!

Бертиль Пио задыхалась от едва сдерживаемого смеха. Рука старика дрогнула, подобралась к чашке и ухватила ее за ручку.

— Что ж, сегодня я проявлю великодушие. Но это в последний раз, ты слышал? Если осмелишься появиться тут завтра, отправишься прямиком в раковину!

Фортунат де Виньоль торжественно осушил чашку, облизнул губы и вздохнул.

— Каналья, ты чертовски вкусен…

Представление закончилось, и Бертиль Пио поспешно отступила. Почти в тот же миг старик осторожно подкрался к двери, выскользнул за порог и на цыпочках двинулся по коридору к лестнице. Спустившись на первый этаж, он потрусил к вестибюлю, где располагался вход в подвал. Де Виньоль нырнул туда. На полке его поджидали свеча и коробок спичек.

Внизу, у лестницы, в нос ему ударил запах плесени. Просторный подвал с арочными сводами загромождали сундуки и поломанная мебель. Старик прошел в дальний угол к небольшой дверце, вставил тяжелый ключ в замочную скважину, повернул, толкнул дверцу и оказался в маленьком помещении, где стояло такое густое зловоние, что ему пришлось зажать нос платком.

— Немного денег, и все наладится…

Он шумно вдохнул понюшку табаку.

— А вот и вы, мои верные друзья… К ноге, ребята, к ноге… Артуа! Мортимер! Ногаре! А где Эвре? Держу пари, бегает по бабам… Ату его!

Он обращался к чучелам четырех собак — трем спаниелям и сеттеру, — стоящим у подножия алтаря, где горела свеча, лежала веточка самшита и стояли статуэтки святых. Де Виньоль заглянул в глубокое жестяное корыто, заполненное подтаявшим льдом. Там лежал окоченевший труп ретривера. Капельки воска, упавшие со свечи, застыли в воде расплывчатыми пятнами.

— Мой бедный Ангерран, держись. Еще два-три дня, и я раздобуду деньжат, чтобы заплатить таксидермисту.

И он вышел.

— Нет, я определенно должен пополнить запасы табака. Мошна не оскудеет, если я возьму шесть су. — Де Виньоль протиснулся к узкому шкафу, протянул руку, нащупал завернутый в ткань предмет, вытащил его, поставил свечу на стул, развернул сверток. Из его горла вырвалось хриплое карканье. Нет! Не может быть! Это чья-то злая шутка! Какой злодей мог… — Изыди, Сатана! Проклятье! Это… это…

Фортунат де Виньоль, охваченный ужасом, не мог подобрать слов. Весь дрожа, он уставился на омерзительный предмет.