Тень всадника - читать онлайн книгу. Автор: Анатолий Гладилин cтр.№ 20

Что же касается обстоятельств, имеющих скверную тенденцию совпадать, то к тому возрасту, когда ее могли избрать депутатом Верховного Совета (21 год), Дженни убедилась: мальчики ее поколения приятны в постели, забавны на вечеринках, но... полная пустота и ничтожество. Употребить очередную телку, на халяву заработать сто долларов, сесть в иномарку, напиться вусмерть в ресторане - предел их мечтаний. Более того, в компании своих сверстников Дженни становилась такой же, как и они. Ее заносило. Не два-три вздыхателя, вокруг нее должна была клубиться вся улица, вся тусовка! Однако романтические чувства из мезозойской эры ее предков считались смешными, мальчики клубились охотно, когда чувствовали запах свежесорванной клубнички. Короче, дорогой мой профессор Энтони Сан-Джайст, вряд ли я расскажу тебе все мои подвиги, ибо случалось, что твоя целеустремленная девочка вела себя как девочка легкого поведения ограничимся этим эвфемизмом. И вопрос не в том, кто кого употреблял - у Дженни на этот счет была своя теория, - просто Дженни поняла, что ее натуральное окружение - замшелое болото, в которое можно погрузиться и не вылезти. Еще один довод в пользу Калифорнии, где солнечные дни одиннадцать с половиной месяцев в году.

Роман с 3.А. открыл ей какие-то вещи в ней самой, или, скажем так, ее настоящий человеческий умственный потенциал. Роман был обречен заранее. Тривиальная ситуация: неглупая жена, позволяющая мужу прыжки в сторону и умело игравшая на семейной привязанности и его любви к ребенку. И слишком много славы. И слишком много профурсеток вокруг, ждущих удобного момента запустить руку в его брюки. Разумеется, Дженни нравилось появляться с 3.А. в престижных домах, на концертах и в театре и слышать со всех сторон восторженное "ах", и ощущать на себе завистливые взгляды. 3.А. был слаб, капризен, мнителен, но личностью - совсем другой интеллектуальный уровень. Личность, величина, человек иного измерения - таких теперь нет, вымерли, как мамонты. За ним хотелось тянуться, учиться всему, в том числе и душевной щедрости, размаху. Самое интересное: он ее не подавлял, она чувствовала, что соответствует ему, что его слабость компенсируется ее силой, и сложись жизнь иначе, они бы составили идеальную пару.

Когда он упал на сцене и после лежал в больнице, так и не приходя в сознание, его друзья, дежурившие у изголовья, впустили Дженни в палату. Они помнили, что она для него значила. Она плакала над ним и (признаться или нет?) оплакивала себя. Она думала, что теряет последний шанс. Ведь окажись она в адекватной себе компании, кто знает, может, и она бы стала значительной личностью, кем-то вроде Голды Меир или Софьи Перовской.

Джек (тогда еще Джек Лондон) козырнул картой. Географической. И он был старше ее на 15 лет. Значит, по логике, она попадала не только в другую страну, но и в другую среду. Особых иллюзий в городе Грез Дженни себе не строила. Внешне она не соответствовала американским стандартам (голубоглазая блонда, рост 180 см, причем полтора метра приходятся на ноги), около нее не затормозит красный "феррари" и известный режиссер не позовет: "Хэлло, бэби, я хочу тебя снимать в кино". Такие номера откалывали в Москве третьестепенные киношники, и кончалось, естественно, тем, что девочку не снимали, а с девочки снимали. Однако по теории вероятностей где-нибудь в десяти милях от Голливуда вполне мог иметь место какой-нибудь вшивый коктейль, и какой-нибудь (нибудь - второй смысл: не быть?) старый приятель Джека, сменивший боксерские перчатки на... Осветитель? Оператор? Администратор? Козел-каскадер в телеогороде? И вот светская беседа о погоде плавно заворачивает на профессиональные творческие темы (скандал на съемке, который закатила N, звезда секс-поп-рока) и приятель Джека, заинтригованный эрудицией Дженни (все-таки ВГИК, факультет кинокритики!), небрежно роняет: "Позвони мне, деточка, в контору". И если бы Дженни зацепилась хоть четвертой ассистенткой пятого помощника, то дальше благодаря воле, энергии, целеустремленности - она бы вышла со временем на определенный уровень, она бы поднялась по этажам. Режиссер? Гм... проблематично. Пресс-атташе? Возможно. Менеджер? Да! Человек, к которому прислушиваются звезды и мимолетные кометы голливудского небосвода. Ведь от нее бы зависело, какая завтра будет погода.

Фигушки, фигушки, фиг-фигнюшечки!

Ее Лос-Анджелес оказался глухой провинцией. Из этой провинции не было доступа в воздушные телекинозамки. Видит око, да зуб неймет. Как ни странно, теоретически из Москвы было ближе. Гостя из Москвы встретили бы не через парадный ход, но с любопытством. Правда, для этого требовалось быть 3. А. или... быть рядом с 3.А.

Она не нашла адекватной себе компании. Нашла работу в медицинской компании. Поднялась на второй этаж. Вице-президент. Звучит впечатляюще.

Звонит Президент:

- Дженни, мы горим. Нам надо триста тысяч долларов.

Что ж, разговор в духе большого бизнеса. А подоплека? Хозяин, хитрый, пронырливый япошка, сделал деньги на медицинских страховках. И продолжает в том же направлении. Значит, Дженни нужно просмотреть досье каждого пациента и посоветоваться с каждым врачом. Какой курс лечения в госпитале они могли бы еще провести (совсем не обязательно, что проводили!), который социальное страхование обязано компенсировать. И не лепить от фонаря (перелом обеих ног шизофренику! Выгодная операция, да инспекция Сошел Секьюрити, социальное страхование поймает, накажет крупным штрафом, и накрылись тогда карьера Дженни алюминиевой пуговицей), а придумать нечто достоверное, например, в случае с шизом - ежедневные сеансы психоанализа. Их наличие или отсутствие никаким рентгеном не обнаружить. Тут главное - не промахнуться. Безнадежному шизу психоанализ - как мертвому припарки, явная ошибка диагноза, доктора на себя ответственности не возьмут. Выбрать полувменяемого пациента, который бормочет несусветную чепуху, - к нему инспекция приставать с вопросами не будет. Выбор кандидатов (в депутаты!) на совести докторов. Задача Дженни просчитать рентабельность операции и, если годится, - правильно ее оформить, внести в компьютер. И искать следующую. Это Дженни называла "скрести по сусекам". Так она наскребла требуемую сумму. Между прочим, зарплату ей платили не за это, от основной работы ее никто не освобождал. Никого не интересовало, как Дженни выкрутится, хоть сиди по ночам. Зато когда она приносила то, что наскребла, на блюдечке с голубой каемочкой, представитель Страны восходящего солнца встречал ее, как императора Хирохито. "У тебя не голова, а филиал Уолл-стрита!" Хирохито с Уолл-стрита! В Дженни пропадал поэт.

Но где наша не пропадала! Пусть ей не мелькать на голливудских party, не украшать своим присутствием интеллектуальные тусовки - эта жизнь прошла мимо, у Дженни другой путь. Нормальные герои всегда идут в обход. Она вылезет, наберет сил и опыта (и материальных средств), а потом откроет собственный бизнес. Деловая женщина, хозяйка фирмы, офис в стеклянном небоскребе Даунтауна - вот исполнение ее американской мечты.

И хорошо бы ей заранее запастись партнером. Лучше - партнером и мужем по совместительству, с деньгами, связями и чтоб умел пахать, не отлынивал от работы. К экзотическому Востоку Дженни склонности не имела. Выходцы из России автоматически исключались. Сколько она их повидала, непризнанных гениев театра, кино, зубоврачебных кабинетов, общественных туалетов, геологических перемычек и дверных отмычек - перекуры, перезвоны, пожарная боевая готовность к задушевной беседе о смысле жизни и к приему стакана. "А работать когда будешь?" "Работать? Завтра". (Вот кто пахал почти круглые сутки на концертах, съемках, спектаклях и репетициях - так это 3.А. Не халтурил, вкалывал без дураков. Увы, 3.А. - штучного производства, таких больше не делают.) То есть вырисовывался портрет-робот (Роберт? Пускай повесится!) туземного американца, потомка пионеров и землемеров, помесь ковбоя с плейбоем (писать, писать надо Дженни стихи!), неутомимо погоняющего лошадей или машину мощностью в двести лошадиных сил. Но тут вступала в действие специфика Города Ангелов. К тому же плейбоя требовалось заарканить в ближайшие несколько лет, ибо Дженни, как специалист по истории кинематографа, знала: плейбои-ковбои гонялись по пустыне и прериям за кем и чем угодно - коровами, бандитами, золотом, бизонами, дилижансами, индейцами, злодеями, прохиндеями - и никогда никто за пожилыми дамами!