Слеза дьявола - читать онлайн книгу. Автор: Джеффри Дивер cтр.№ 42

А потом еще пресса высекла Кеннеди и местную полицию за полную неготовность противостоять преступникам такого масштаба. И еще за чрезмерную мягкость к правонарушителям в целом и сокрытие фактов. Одна газетенка взялась даже утверждать, что до Кеннеди невозможно было дозвониться, потому что он заказывал билеты на матч своей любимой футбольной команды, как раз когда разворачивались трагические события в театре. Отзывы на его обращение по телевизору тоже оценили, скорее, негативно. Один из политических комментаторов почти в точности повторил слова сенатора Ланьера про «уступки террористам». Причем еще умудрился ввернуть в свое выступление эпитет «трусливо». Дважды.

Зазвонил телефон. Уэндел Джеффрис, сидевший напротив мэра, первым дотянулся до трубки.

— Угу… Гм… О'кей… — Он прикрыл глаза и покачал головой. Послушал еще немного и дал отбой.

— Ну что?

— Они буквально на брюхе исползали весь театр, но не нашли ни одной, самой крошечной улики. Ни отпечатков пальцев, ни свидетелей. По крайней мере таких, чьим показаниям можно доверять.

— Боже милостивый! Этот тип невидимка, или как?

— У них появились кое-какие зацепки, подсказанные тем бывшим агентом.

— Что еще за бывший агент? — спросил Кеннеди, который впервые об этом слышал.

— Эксперт по документам. Он что-то там раскопал, но не слишком много.

Мэра все это только расстроило.

— Нам сейчас нужны бойцы, — пожаловался он помощнику. — Нам нужно поставить на каждом углу по полицейскому. А нам подсовывают бывших бюрократов, возившихся с бумагами.

Джеффрис посмотрел на него, склонив набок голову и почти не скрывая иронии во взгляде. Идея поставить по копу на каждом городском перекрестке выглядела, конечно, соблазнительно, но была из области чистой фантастики.

— Должно быть, он не слышал меня, — со вздохом сказал мэр. — Я имею в виду обращение по телевизору.

— Вероятно, нет.

— Но это же двадцать миллионов долларов! — Кеннеди словно уговаривал невидимого собеседника, Диггера. — Почему же, черт побери, он не выходит с нами на связь? Если запросто можно получить целых двадцать миллионов.

— Они его почти сцапали. В следующий раз может получиться.

Кеннеди подошел к окну и остановился, глядя на градусник, показывавший уличную температуру. Почти ноль. Еще полчаса назад было плюс три.

Холодает…

В небе скапливались заряженные снегом облака.

«Зачем ты сюда явился? — Мэр снова мысленно обратился к Диггеру. — Почему именно к нам? Почему сейчас?»

Он поднял взгляд и увидел напоминающий свадебный торт купол здания Капитолия. Когда Пьер Л'Анфан делал набросок «Плана города Вашингтона» в 1792 году, он попросил картографа провести линию строго с севера на юг, а потом вторую, перпендикулярную ей, поделив будущую столицу на четыре квадратных района, которые сохранились и по сей день. Капитолий возвели в месте скрещения этих линий.

«Как в перекрестии прицела» — такое сравнение пришло на ум одному стороннику ограничения свободной продажи оружия, когда он выступал там на слушаниях, в которых довелось участвовать и Кеннеди.

Вот и сейчас оптический прицел вполне мог быть наведен в грудь стоявшего у окна мэра.

Город площадью более ста квадратных километров постепенно приходил в упадок, и Кеннеди всей душой стремился остановить этот процесс. Он был уроженцем Вашингтона — то есть тоже представителем вырождающегося племени, потому что, достигнув одно время пика в 800 тысяч человек, население города теперь составляло примерно полмиллиона. И продолжало таять каждый год.

Задуманный как странный гибрид для сосредоточения органов власти, город получил самоуправление только в 1970 году (не считая краткого периода столетием раньше, когда коррупция и некомпетентность быстро обанкротили Вашингтон и вернули под эгиду конгресса). Но вот уже в XX веке федеральные власти решили вновь разрешить ввести институт городского совета, и с тех пор тринадцать его членов во главе с мэром изо всех сил старались держать в узде преступность (а Вашингтон не так уж редко становился рекордсменом страны по числу убийств на душу населения), сохранять систему образования (тесты показывали, что уровень знаний местных школьников ниже, чем в других крупных городах), добывать источники финансирования (не вылезая из долгов) и предотвращать межрасовые конфликты (азиаты — против черных, белые — против азиатов, черные — против всех).

Причем существовала вполне реальная угроза, что конгресс снова отберет у города самостоятельность — законодатели уже лишили мэра права по своему усмотрению распоряжаться бюджетом.

И это будет настоящая катастрофа, потому что, по твердому убеждению Кеннеди, только его администрация способна была спасти город, чтобы он не извергнулся, подобно вулкану, раскаленной лавой преступности, бунтами обездоленных и бездомных, окончательным распадом семей. Более сорока процентов чернокожего населения округа Колумбия и так уже попали в колеса «системы» — они либо сидели, либо находились на испытательном сроке, либо скрывались от ареста. В 1970 году четверть вашингтонских детей воспитывалась только одним из родителей. Теперь же цифра приблизилась к трем четвертям.

Джерри Кеннеди в свое время на своей шкуре испытал, что будет означать дальнейшее сползание города в пропасть. В 1975 году, тогда еще простой юрист, работавший в окружном Совете по образованию, он вместе со всеми отправился на Молл — красивую улицу, всю в цветущих деревьях и аккуратно подстриженных газонах, чтобы отпраздновать Всеобщий день братства. Целью праздника было объявлено сближение между различными расовыми группами населения. И в итоге Джерри оказался одним из сотен раненых, когда в толпе вспыхнула драка на расовой почве. Именно в тот день он отказался от планов переехать в Виргинию и выставить свою кандидатуру в конгресс. Он твердо решил стать однажды мэром столицы государства. И был преисполнен стремлением навести здесь полный порядок.

Причем он даже знал, как это сделать. Для Кеннеди решение выглядело очень просто. И ключевым словом здесь было — образование. Надо во что бы то ни стало удержать молодежь в школах, а неизбежным последствием этого станут рост собственной самооценки молодых людей и понимание, какие широкие перспективы открывает перед ними жизнь. (Да-да, знание действительно сила, способная спасти человека. Спасла же она его самого, вытащив из нищеты северо-восточных районов округа, позволив закончить хорошую школу, а потом юридический колледж. Эта сила подарила ему красивую и умную жену, двоих сыновей-погодков и карьеру, которой он вправе гордиться.)

Естественно, вслух никто не оспаривал его тезис о спасительной роли образования. Разногласия возникали, когда речь заходила о том, как заставить детей усесться за парты. Консерваторы имели свои представления о том, как должна формироваться личность человека, и если они держались собственных семейных ценностей, а соседи поступали по-другому, то возникала проблема. «Мы даем своим детям хорошее домашнее образование. Почему так не могут поступать все остальные?» Либералы хотя и ныли, но соглашались вкладывать больше средств в школы, но отпущенные деньги лишь замедляли процесс разложения инфраструктуры, нисколько не помогая привлечь новых учащихся в эти стареющие на глазах помещения.