Шулер с бубновым тузом - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Солнцева cтр.№ 35

— Нельзя ли ближе к делу? — снова перебил я. — Какое отношение барон имел к бриллиантам?

— По сути, никакого. Зато он водил близкое знакомство с княгиней Голицыной и ее приятельницей графиней де Гаше…

Я пытался сообразить, где я слышал о бароне Боде. «Напрасно я рассчитывала на благородство барона Боде!» — вспыхнуло у меня в уме. Эту фразу произнесла Анна, но где… когда? Во сне! Точно… она мне снилась, и…

— Обе дамы бывали у него в гостях, — тем временем объяснял Томашин. — По слухам, барон даже предлагал графине купить у него сад. Боде нуждался в деньгах для виноградников под Судаком, они долго торговались, потом графиня де Гаше заболела… словом, сад она так и не успела приобрести. Вскоре нарочный привез барону сообщение от графини: она-де совсем расхворалась и просит приехать проститься. Боде отправился в Старый Крым, но опоздал.

— Графиня де Гаше умерла?

— Да, — подтвердил детектив. — Накануне, почувствовав себя плохо, она жгла бумаги и отдавала последние распоряжения служанке. Барон прибыл в Старый Крым через сутки после кончины графини. По его же письменному объяснению, данному губернскому чиновнику, он обнаружил в ее комнате кожаный баул и внутри него темно-синюю шкатулку. Шкатулка была опечатана представителем городской власти. По требованию барона ее распечатали при свидетелях, однако она оказалась пуста. Именно барона Боде покойная назвала в числе своих душеприказчиков и поручила ему распродать оставшееся после ее смерти имущество. Часть вещей она подарила на память княгине Голицыной. Все прочее барон выставил на аукцион, а некоторые предметы выкупил сам.

— Откуда такие сведения?

— Я нашел в Судаке одного местного краеведа, учителя истории на пенсии. Просто кладезь полезной информации! Говорит по-французски и переписывается с учеными-историками из Парижа. Они пришли к единому мнению, что таинственная графиня де Гаше и якобы умершая в Лондоне авантюристка Жанна де Ламотт — одно и то же лицо.

Меня бросило в жар, сердце отчаянно заколотилось. Так я и знал! Кладоискатель Сим сказал примерно то же. После своей мнимой смерти в Лондоне Жанна некоторое время скрывалась, а затем объявилась в России, в Санкт-Петербурге под именем графини де Гаше. Она поселилась в скромном, но приличном особняке и жила уединенно, избегая великосветского общества. Постепенно графиня обзавелась полезными знакомствами. По вечерам в ее гостиной зажигались свечи, у парадного останавливались богатые экипажи, откуда выходили знатные особы, среди которых была и госпожа Бирх, придворная дама императрицы.

Крыши домов утопали во мгле, а в уютной комнате пылал камин, в бокалах пенилось шампанское. Дамы в изящных туалетах, раскрыв рот, слушали рассказы француженки о чародее Калиостро и альковных тайнах Версаля. Графиня называла себя ученицей Великого Копта, дамы благоговейно вздыхали, ахали и закатывали глаза.

Мадам де Гаше заинтересовались при дворе. Способствовала ли этому Бирх, или царю доложил об «аристократке в изгнании» начальник тайной полиции, неизвестно. Так или иначе, император пожелал лично встретиться с француженкой.

«Вы носите не свою фамилию, — якобы заявил он графине. — Назовите мне настоящую».

На что дама потупилась и прошептала: «Мой долг повиноваться вам, сир… но я назову свою фамилию только вам одному».

Они долго беседовали тет-а-тет, после чего графиня вышла от государя. По ее лицу ничего нельзя было прочитать. Вернувшись домой, она приказала паковать вещи и собираться к отъезду. А вскоре графиня де Гаше в компании двух благочестивых дам отправилась в Крым…

— …это были княгиня Голицына и баронесса Крюденер, — донеслись до меня из трубки слова детектива. — Они рассчитывали обратить в христианскую веру крымских татар. Де Гаше присоединилась к ним то ли по просьбе царя, то ли по собственной инициативе.

Мои мысли текли параллельно с докладом Томашина и удачно состыковались в финале. В тот же миг «ниссан-кашкай» тронулся с места и выехал с площадки перед клиникой.

— Извини, я перезвоню…

Я бросил мобильник на сиденье и включил зажигание. Номера «ниссана», как назло, были забрызганы грязью. Я ехал на расстоянии, боясь спугнуть его. Он словно не чувствовал слежки, не прибавлял газу и не стремился оторваться. Я расслабился и потерял бдительность. Меня одолевала сонливость. Пару раз я клюнул носом и подумал, что в таком состоянии мне лучше не кататься по городу.

Где-то на Рязанском проспекте «ниссан» потерялся. Куда и когда он свернул в пелене дождя? Я разозлился на себя и поехал обедать в ресторанчик, где подавали блюда французской кухни. Я пристрастился к ней в Европе.

Вкусная еда и две чашки крепкого кофе подействовали на меня благотворно. Ожидая официантку со счетом, я набрал номер детектива. Тот не отвечал. Вероятно, был занят.

Вместо того чтобы ехать в офис, я купил цветы, вино и завалился к Лоре. Мне хотелось отвлечься. Я застал ее сонной и раздраженной. На мой глупый вопрос: «Ты дома?», она заявила, что у нее сегодня выходной.

— Давай проведем его вместе, киска, — предложил я.

Она начала ломаться, но обещание купить ей новые летние наряды сделали ее сговорчивее. На зарплату танцовщицы не разгуляешься, если при этом надо снимать отдельную квартиру в Москве. Время от времени я подкидывал Лоре деньжат, подозревая, что у нее есть и другие «спонсоры».

То, что произошло потом, вызвало у меня брезгливое недоумение. Неужели раньше я млел от ласк этой бесстыжей костлявой барышни, которая выделывала в постели заковыристые коленца, словно на сцене своего варьете. Ее разработанные икры вдруг показались мне некрасивыми, груди плоскими, а ее любимые кружевные панталоны до колен, которые должны были возбуждать меня, рассмешили. Я запутался в дурацких атласных ленточках, когда снимал их, и ощутил сбой эрекции. Мне чудом удалось довести дело до конца. Ожидаемое блаженство разочаровало меня. Я с трудом сумел не подать виду, как мне тошно. Лежащая рядом на шелковой простыне Лора выглядела селедкой на тарелке.

Анна, бесспорно, деревенщина, и до Лорика ей как до облаков. Зато в ней крылась тайна, которая возбуждала меня посильнее заученных приемов искушенной в сексе танцовщицы. Я представил, как Лора с тем же фальшивым пылом отдается богатым завсегдатаям ночного шоу, и меня передернуло.

«Твоя Анюта тоже спала с карточным шулером, — не преминул уколоть меня второй Нико. — И вообще, не смей думать о ней, как о женщине. Она твоя сестра!»

«Ну и что? — мысленно возразил я. — Древнейшие цивилизации, например, Египет, возвели кровосмешение в ранг закона».

«Ты не в Египте, — усмехнулся мой двойник. — Тебе не поздоровится, если ты начнешь приставать к сестре. Отец проклянет тебя с того света!»

Я застонал от стыда и тоскливого сожаления. Лора лениво повернулась ко мне, спросила:

— Хочешь еще?

— Нет.

Я встал и отправился в ванную. Десять минут под контрастным душем привели меня в чувство.