Девять жизней Греты. Смерть отключает телефон - читать онлайн книгу. Автор: Анна Данилова cтр.№ 34

— C’est I!

— Vous avez manqué?

— Je t’aime.

Она взяла трубку и ответила так поспешно, словно ждала этого звонка все эти месяцы. Словно эта фраза — «Je t’aime», «я люблю тебя», — была готова сорваться с ее языка в любое время дня и ночи. Несчастная, обожаемая им Мари!

— Par Marie, j’ai le malheur… J’ai le grand malheur. Je suis resté entièrement un. Ce m’est mauvais! J’ainsi ne me suis pas habitué! Ce qui à moi а faire? Ma mère périe! L’йpouse a disparu! Je crains, cela je qu’ils planteront, par Marie… Et… pardonnez-moi. Pardonnez, si vous puissiez. Je vous aime seulement. Seulement vous. Vous. (Мари, у меня беда… У меня большая беда. Я остался совсем один. Мне плохо! Я так не привык! Что мне делать? Моя мать погибла! Жена исчезла! Боюсь, что меня посадят, Мари… И… прости меня. Прости, если сможешь. Я люблю только тебя. Только тебя. Тебя. )

И он отшвырнул от себя телефон, понимая, что голос Мари был наваждением, плодом его воображения, что его телефонный аппарат, этот мертвый холодный предмет, лжет ему точно так же, как лгала его мать, замутившая его рассудок своей болезненной любовью. Как Грета, клявшаяся ему в любви, а потом бесследно исчезнувшая и бросившая его на произвол судьбы! Как все эти полицейские и следователи, которые прожгли его своим презрением так, словно им было известно о нем больше его самого! Их молчание — это ли не ложь? Если ты что-то знаешь, скажи — прямо в лицо, глядя глаза в глаза! Зачем они мучают его? Что им известно о Грете?!

После супа он опьянел. Так всегда с ним бывало, когда он отогревался после мороза и насыщался. Глаза его слипались. Он вдруг понял, что в последнее время сильно недосыпает. Часто просыпается среди ночи и ищет Грету. Хочет ее обнять, прижать к себе, но вместо этого руки его хватают вязкую, прохладную темноту, пустоту. И подушка Греты — холодна.

Горги вышел из ресторана, пошатываясь, вяло обматывая на ходу шею шарфом. Этот шарф связала ему одна девушка, имени которой он даже не потрудился запомнить. «Потерявшая голову» — так называла ее Магдалена, даже не видевшая ее в лицо, но так часто говорившая ей грубые слова по телефону, отбривая ее попытки связаться с ним. Господи, как же ее звали? Какое-то очень простое имя… Кажется, Елена? Она ходила за Горги повсюду, поджидала его на лестнице, возле кафе или магазинов, где он бывал. Или присаживалась за соседний столик и заказывала себе кофе, чтобы просто находиться рядом с ним, видеть его. В первый раз он подцепил ее прямо на улице. Магдалены не было, она уехала в Грецию с очередным другом. Квартира была свободна для свиданий. Горги обращался с девушкой грубо, бесцеремонно. Даже не целовал ее. Повел себя, как животное. Перед тем как выставить ее за дверь, даже кофе не угостил. Переспал с ней, как сделал ей одолжение. Подарил себя. Разве что розовой лентой себя самого не перевязал.

А она была счастлива. Просто сияла! Говорила, что любит. В какой-то степени она была безумна. А однажды она подстерегла его возле подъезда и всучила ему пакет. И убежала. Больше он ее никогда не видел. В пакете он нашел шарф и большую плитку шоколада.

Он долго кружил вокруг дома, не решаясь войти. Ему казалось, что все, что произошло с ним в этот день, — ночной кошмар. Что этого просто не может быть. Невозможно такое, чтобы Магдалены не стало! Чтобы он не слышал ее голоса, не видел, как она, положив ногу на ногу, пьет кофе и курит, сидя у окна.

Когда совсем уже стемнело и он окончательно промерз, Горги нырнул в темный подъезд, поднялся к себе, открыл дверь, и первое, что он почувствовал, — запах матери. Аромат ее духов, ее кожи. Включив свет в передней, он обнаружил на вешалке ее плащи, куртки. Почему-то одежда, оставленная в квартире Гретой, не вызывала в нем таких сильных чувств, как вещи матери. Он повсюду ощущал ее присутствие. Разве что не слышал ее голоса. Но он словно бы знал, что она находится где-то совсем рядом. Если он в гостиной, значит, она либо в спальне — смотрит телевизор, либо в кухне — готовит банницу или жарит котлеты.

Он включил телевизор. Переключал каналы, пытался найти что-то такое, что хоть на минуту отвлекло бы его от этого кошмара. Но программы в тот вечер все подобрались таким образом, что повсюду была смерть. Фильмы, где герои либо умирали, либо стрелялись; передача о животных, где несчастной собаке делали полостную операцию; даже клипы песен известных групп все были о смерти, о горьких потерях… Повсюду ощущалось присутствие смерти.

Он не заметил, как уснул.

И не знал, сколько проспал.

— Джорджи! — вдруг услышал он тонкий и нежный голос Греты.

Она позвала его! Он резко оглянулся. Ему почудилось, что в углу кто-то притаился. За креслом. Там, где за торшером стоял футляр со старым немецким аккордеоном.

— Грета? — позвал и он, словно надеялся получить ответ. — Грета, где ты?

И, словно бы в ответ, с обыденным, бесцветным звуком зазвонил домашний телефон. Горги бросился поднимать трубку.

Это оказался следователь.

— Господин Ангелов? Не могли бы вы сообщить телефоны близких и родных вашей жены, Греты Ангеловой?

— Да… да, конечно. Зачем? Можно узнать зачем? Алло! Почему вы молчите? Что случилось? Что с моей женой?!

— Кажется, вам лучше знать, что с ней, — ответили ему на другом конце провода.

«Господи, — пронеслось у него в голове. — Для всех Грета погибла! В двух шагах от дома. Разбилась на бензиновой станции. В черной машине. Господи! Как же хорошо, что я не проговорился. Магдалена бы меня никогда не простила».

— Да, да… Понимаете, я немного не в себе…

— Понимаю. Скажите, вы сообщили ее отцу о ее смерти?

— Нет, еще не успел! — Он перешел на крик. От неожиданности. Почему, почему он держится так неестественно? Конечно же, он должен был сообщить о смерти Греты ее отцу. Немедленно! Сразу же после опознания. Он ведет себя, как самый настоящий идиот! — Знаете, мне как-то не верится, что она погибла. К тому же я… Я не могу! Пока не могу. Как я скажу, что ее больше нет? Что будет потом? Со мной?

— Да ничего не будет. Приедут ее родственники. Похоронят ее или скорее всего… Да нет, я просто уверен! Они перевезут ее тело в Москву. Вам, Горги, следует взять себя в руки и выполнить эту миссию.

— Но я не могу. Не могу!

Как же объяснить этому тупоголовому следователю, что он не может вот так взять и вызвать сюда ее отца, не будучи уверенным в том, что Грета действительно мертва? А что, если через пять минут откроется дверь и она вернется? На волосах ее заблестят нерастаявшие снежинки. А лицо, разрумянившееся от холода, будет нежным и красивым, как тогда, когда он увидел ее впервые…

— Вы поймите, она — дочка известного в России человека. Она не простая девушка!

— Вы что, боитесь?

— Да. Боюсь! Боюсь, что не в силах буду вынести его упреки, мол, не сберег дочку… На самом же деле — не сберег!