Игра в ошибки - читать онлайн книгу. Автор: Алиса Поникаровская cтр.№ 31

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Игра в ошибки | Автор книги - Алиса Поникаровская

Cтраница 31
читать онлайн книги бесплатно

В глубине парка маячило маленькое озерцо, вода в нем всегда была холодной, и поэтому оно не пользовалось славой у недалеких местных жителей, падких на отдых и развлечения. Зато его очень любили серо-синие утки, которые не мыслили себе жизни без его холодной и чуточку мутной воды, без его засыпанных листвой берегов, без его ряби, подаренной ветром-озорником.

Она обходила озеро, здороваясь, набирала в ладони холодную озерную воду и подкидывала ее вверх, поднимая к каплям лицо. Утки встречали ее радостным кряканьем, она доставала из сумки кусок батона и кормила галдящих птиц.

Тропинка слева от озера выводила ее на главную аллею, которая отличалась от остальных только своими размерами, но была так же стара и засыпана листвой. На этом ее путь заканчивался: вдоль аллеи и стоял ее любимый дом. Она устраивалась на потемневшей скособоченной скамейке, которая радостно скрипя, принимала ее тяжесть, и доставала из сумки сигарету. Сигаретный дым поднимался над аллеей и исчезал в густоте листьев, успев подарить им лишь маленькое, едва уловимое объятье тепла.

Дом тоже был старым. В мутных окнах отражалась листва и кусочки неба, две колонны у входа, казалось, давно устали держать обвитый плющем балкон, двери которого уже забыли, что означает слово – «открываться», облупленные стены хранили в себе сотни нерассказанных историй из жизней своих навсегда ушедших обитателей, крыша кое-где зияла прорехами, угодливо подставляя свою внутренность бродяге дождю, звонко или грустно поющему рыцарские баллады вперемежку с задорными песенками. Она смотрела в подернутые поволокой глаза дома и всем сердцем понимала, как он страдает от постоянного и давнего безмолвия внутри него, от нескончаемого одиночества и отсутствия родной души, которую он любил бы, как себя самого, которую, – только дайте ему волю, – он бы холил и лелеял, укрывал от дождя и снега, от затейника-ветра, от слепящих лучей солнца, от невзгод и обид.

Она пришла к нему сегодня рассказать, что прошел год, ровно год, с тех пор, как тот, кого она любила когда-то, бросил ее. Оставил, как оставляют ненужную вещь, как сломанную игрушку, которую лень чинить, как прочитанную книгу, – пусть интересную, но закончившуюся. Она пришла рассказать ему, что она выжила и не сломалась, что дом ей очень помог тем, что все это время был здесь, выслушивал ее, сочувствовал ей, и что в суете и проблемах большого города, в отчаянии и истериках она всегда знала, что он есть у нее, что к нему она всегда может сбежать, чтобы выплакаться на спине этой замечательной скамейки, глядя в его понимающие глаза. Она пришла, чтобы рассказать ему, как теперь все у нее прекрасно – любимая работа, новая книга и новый человек, который любит ее. Любит ее не так, как любил тот, другой. Любит ее не для себя, и даже не для нее. Он любит ее для них. И сейчас ее проблема только в том, что нужно искать жилье, снова искать жилье, вернулся из заграницы хозяин квартиры, в которой она жила, и ей бы очень не хотелось уезжать куда-то далеко, на другой конец этого огромного города, потому что тогда ей будет гораздо сложнее выкраивать время для встреч с ним, и она сможет приезжать сюда гораздо реже.

Дом выслушал ее и сузил глаза-окна, как перед подступающими слезами. Заморосил тонкий, осенний дождь. Зашуршала листва под ее ногами, смешивая желтые и зеленые цвета опавших листьев. На двери дома дернулось и качнулось что-то белое. Она удивлено подошла ближе. С тетрадного, пришпиленного кнопками к дереву двери бумажного листка стекали чернильные буквы: «Сдается». Она аккуратно сняла листок, свернула его вчетверо, положила в карман плаща и, ни во что не веря, и даже боясь надеяться, постучала в дверь.

Дом вздрогнул от ее прикосновения, словно внезапно проснувшаяся кошка, заскрипел, потягиваясь, ступенями крыльца, дверь зевнула и открылась.

На пороге стояла древняя, как сам дом, старуха. Старость превратила в сморщенное печеное яблоко ее лицо, сделала почти горбатой ее фигуру, но не смогла уничтожить ни пронзительного взгляда по-молодому синих глаз, ни горделивой посадки ее головы, ни черного, до пола, кружевного платья, застегнутого у морщинистой шеи большой сверкающей брошью.

— Это шутка? – спросила девушка, доставая из кармана и протягивая ей листок с объявлением.

— Если вы приняли это за шутку, то в таком случае, зачем вы стучали? – голос старухи поразил девушку еще больше, чем ее внешний вид – он был звонок и молод.

Дождь припустил сильнее.

— Войдите, – сказала старуха и сделала шаг назад. – Даже если вы решили, что это шутка, совсем не обязательно мокнуть под дождем.

Девушка шагнула внутрь. Дверь выдохнула, закрываясь.

Тусклое, огромное, кое-где облезшее зеркало в тяжелой дубовой раме, висевшее слева на стене, из последних сил отражало кусок узкой, мраморной лестницы с отбитыми ступенями, ведущей на второй этаж и закрытую облупившуюся дверь напротив с позеленевшей ручкой. За старухиной спиной, прямо под лестницей, застенчиво приоткрылась на несколько сантиметров еще одна дверь.

— Вы действительно его сдаете? – сердце девушки прыгало в груди. Она еще почти ничего не увидела внутри дома, но он был такой, именно такой, каким она его себе всегда представляла.

Старуха оглядела девушку с ног до головы. Несколько секунд помолчала, беззвучно шевеля губами.

— Пойдемте, – наконец решилась она и потянула на себя позеленевшую ручку закрытой двери.

Там была кухня. И девушку не привели в ужас ни паутина, по-хозяйски разросшаяся по углам, ни обветшалая до дыр ткань на стенах, ни заплеванный сажей и давно нерабочий камин, ни почти черный пол у нее под ногами. Она оглядывалась по сторонам со странной смесью благоговения и восторга. На кухонном столе, покрытом чистой клеенкой в крупный красный горошек, стояла электрическая плитка с чайником и две треснувшие чашки из когда-то очень дорогого сервиза. Старуха истолковала взгляд девушки по-своему.

— В остальных комнатах все выглядит так же. Время неумолимо. Все проходит, все меняется…

— Но это же великолепно! – воскликнула девушка. – Всю эту грязь можно убрать, стоит лишь слегка повозиться!

— Вам действительно нравится? – подозрительно прищурилась старуха.

— Я мечтала об этом доме с тех пор, как увидела его в первый раз, – призналась девушка. – Я всегда знала, что он такой…

— Какой?

— Он живой… – тепло ответила девушка, и взгляд синих глаз старухи размяк от этого тепла.

— Дом достался мне от деда, – сказала старуха. – И когда-то действительно он был живым. Здесь звенели голоса, носились горничные, устраивали балы… Здесь родился мой Мишенька… Здесь… – горло у старухи перехватило, и тут же, в одно мгновенье, она из расчувствовавшейся дамы превратилась в величественную и замкнутую особу.

— Вы мне нравитесь, – царственным голосом сказала она. – Я знаю, что вы не сможете платить за этот дом столько, столько он заслуживает. Но зато вы сможете привести его в порядок. Вдохнуть в него жизнь, не дать ему окончательно развалиться до моей смерти. У меня на это нет ни сил, ни денег. Сто долларов в месяц вас устроит?

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению