Опоздавшая - читать онлайн книгу. Автор: Оливия Голдсмит cтр.№ 69

Карен благодарно улыбнулась. Он продумал все и был очень внимателен. Он давал ей отступного и, может быть, тем самым давал возможность спасти ее семейную жизнь. Он был умен и проницателен.

— Еще вот что, Билл: если я приму предложение, то мне нужны гарантии, что вы не уволите никого из моих служащих. Я хочу распределить некоторые акции среди них, но так, чтобы они не оказались платой за увольнение.

— Да что вы! Нам надо будет набирать людей, а не увольнять, — сказал Билл. — Но мне не нравится эта идея распределения акций. Я хочу, чтобы вы сохранили львиную долю их за собой.

— Какая-то часть моих служащих работала со мной с самого начала. И уж если я ввязываюсь в дело, то они должны в нем участвовать как совладельцы, — сказала Карен.

Билл продумал ответ.

— О'кей. — Он повел плечами. — Но я сомневаюсь, что они оценят ваш жест.

Карен поглядела на него с благодарностью. Проиграет ли она сейчас по своей глупой доверчивости? Или он действительно такой понимающий и внимательный человек? Каким бы он ни был, но он был не тем, каким она его себе представляла. Что ей делать? Надо ли ей рассказать все остальным членам команды или подождать, когда у нее самой созреет решение? Билл предоставил выбор ей. Она посмотрела через столик на его румяное, привлекательное лицо.

— Благодарю вас, — сказала она, и ее благодарность была искренней.

— Считайте, что это мой подарок вам, — улыбнулся он.

Билл настаивал, чтобы его лимузин довез ее до работы после того, как он выйдет на углу Пятидесятой и Парка. Но у нее была назначена встреча с мистером Центрилло в «Соуп Бургер» на углу Лексингтона и Одиннадцатой улицы, и она отнюдь не хотела, чтобы водитель сообщил о ее маршруте Биллу Уолперу. Ей казалось, что он и так знает слишком много о ней; не стоит давать ему дополнительную информацию. Поэтому она попросила, чтобы шофер довез ее до Общественной библиотеки Нью-Йорка на Семьдесят девятой улице. Убедившись, что он уехал, она дошла до «Соуп Бургера». При каждом шаге маленькие хористы отбивали ритм, распевая песенку про пятьдесят миллионов долларов. Она не могла в точности описать свое состояние. С ней никогда раньше подобного не случалось. Конечно, ей с Джефри перепадет только часть денег: плата адвокату, премии и часть акций, которые она распределит в дополнение к тем, которые уже принадлежат ее семье и семье Джефри, существенно сократят сумму. Еще надо будет выплачивать налоги. И все же останется уйма денег. Настолько много, что она не знает, как с ними поступить. Она не хочет ни нового дома, ни более роскошной машины. Кроме как иметь ребенка, она, кажется, ничего не хочет. Ей хотелось бы с кем-нибудь посоветоваться. Но все, что скажут ей друзья или родные, она знала заранее. Белл скажет, что она сумасшедшая, если откажется от предложения, с подтекстом, что и те, кто сделал его, тоже свихнутые. Дефина посоветует ей следовать своей интуиции. Мерседес впадет в возбуждение и постарается скрыть бегающие глазки, притворяясь, что не хочет побуждать ее к сделке, а сама быстро подсчитает свою долю. Кейси впадет в еще большее возбуждение, а Карл скажет ей, что она стоит еще дороже. Но она беспокоилась не о них, а о Джефри.

Оказавшись в «Соуп Бургере» и увидев широкое лицо мистера Центрилло, она почувствовала облегчение и улыбнулась ему. На нем была летняя шляпа — помесь Федоры и Панамы. Он похлопал по свободному месту рядом с ним. Ресторан был маленьким — плита, распределительная стойка и дюжина табуреток вдоль стены. Она с радостью села за стол. У нее кружилась голова, как будто она крутилась на обитом красной кожей сиденье стула.

— Ну, миссис Коган, какие новости?

Новости? Мне только что предложили огромное состояние, но вряд ли об этом стоит сообщать вам, мистер Центрилло. Он казался еще более вросшим в землю, чем тогда, в своем бруклинском офисе. Она попыталась сконцентрироваться.

— Гм… Извините, я слегка возбуждена. Неприятности по работе. Но мне очень важно с вами поговорить. Вы узнали что-нибудь?

Она была на грани срыва. Что ей делать, если он вдруг скажет, что обнаружил ее родную мать?

Вот тут-то она и поняла, с кем она хотела бы поделиться новостями. Не с Белл, даже не с Карлом, и уж точно не с Джефри. Ей хотелось похвастаться, что она стоит пятьдесят миллионов, перед женщиной, которая отказалась от нее.

Но Центрилло только покачал головой.

— Извините, мне очень жаль. Если не будет дополнительной информации, то поиски окажутся долгими. Я еще не просмотрел все альтернативные варианты, но пока что не за что зацепиться, кроме как за кирпичные стены. Извините, — повторил он.

«Ну а чего я ожидала?» — спросила себя Карен. Ребенком она была фантазеркой. Фантазеркой она и осталась. Не было никакой мамы на конце радуги. Она была глупой, ранимой, полной несбыточных надежд, как маленькая девочка в книжке «Ты моя мама?», которую она читала Стефи. Почему бы ей просто не выйти на Лексингтон-авеню и не спросить у фонаря и голубей, не они ли зачали ее?

— Не могли бы вы теперь сообщить мне что-нибудь? — спросил Центрилло.

Карен вспомнила про фотографии. Она неопределенно кивнула и стала рыться в сумке в поисках снимков. Наконец она обнаружила их в запертом на «молнию» отделении кошелька, который она брала с собой на свадьбу Элизы Эллиот.

— Вот, — сказала она и протянула ему фотографии. — Я не знаю, где они сделаны, и не знаю когда, но это я.

— Здорово! — сказал он. — Очень здорово.

Звучало так, как будто он получил неопровержимое доказательство. Он перевернул фотокарточки, но не обнаружил никаких надписей или пометок.

— Послушайте, — сказал он, — вы случайно не показывали их своему отцу?

Она сокрушенно опустила голову.

— Подумайте, нельзя ли это сделать? Нам помогут любые сведения. Место и дата были бы хорошим началом, а имя — еще лучше.

Центрилло доброжелательно посмотрел на нее.

— Я знаю, это трудно, но это единственный ваш шанс.

Карен опять вздохнула. Ей трудно было представить, как она покажет карточки Арнольду. Как это получается, что она так смела в одних случаях и так трусит в других и боится задать простой вопрос Арнольду? Может быть, это свойство всех приемных детей? Они так глубоко ранимы, что не могут даже подумать о том, чтобы расспросить приемных родителей. Но, возможно, ей придется пройти через это. Скажет ли он ей хоть что-нибудь? Может ли она попросить его утаить разговор от Белл? Как сильно это заденет его?

— Миссис Коган, я очень сомневаюсь, что смогу что-либо сделать, пока не получу от вас какой-либо информации.

— Я поговорю с ним, — обещала она.

Она дала Центрилло номер личного телефона на работу, отвечать по которому не разрешалось никому, кроме нее. Ей надо помнить о том, чтобы не выдать свое настоящее имя.

Они вместе вышли из ресторана. Ее крупный спутник прошел с ней по Лексингтон-авеню и вошел в подземку на станции IRT. Карен проследовала за ним. Ее сердце сжалось. Голоса в голове прекратили свое пение. Она поняла, что никогда в жизни так не уставала. Она не могла сказать Джефри ни об одном из этих дел. На ней все еще висела неоконченная и весьма посредственная коллекция для парижского шоу, которая ждала ее на работе. Ей казалось, что она развалится на части прямо здесь, на углу улицы. Если бы Билл Уолпер знал ее истинное состояние, то он не предложил бы ей ни пенни.