Битый недобитого везет - читать онлайн книгу. Автор: Марина Серова cтр.№ 4

Я обвела взглядом разнесенную вдребезги комнату и только сейчас заметила его… Егора. Он лежал на полу почти посередине комнаты. Сначала из-за беспорядка я его даже не заметила. Егор лежал в неестественной позе, то ли на боку, то ли на спине. Руки ненатурально заведены за спину, а ноги поджаты к животу. Голова Егора была повернута вбок, и я не могла видеть его лица.

Но, бросив всего лишь один взгляд на положение тела своего друга, я сразу все поняла. В такой позе живые не лежат… Я была почти уверена, что Егор мертв. Хотя в душе еще теплилась надежда на то, что, возможно, он получил ранение, пусть и опасное, но потерял не слишком много крови и его еще удастся спасти.

Нет, крови было много. Войдя в гостиную, я заметила, что голова Егора лежит в луже крови. Кровь разлилась аккуратным алым озерцом, но раны не было заметно. Я подошла к телу поближе и присела на корточки. Протянув руку, нащупала то место на шее, где у живого человека пульсирует артерия. У Егора пульс отсутствовал, это мне стало ясно сразу.

Егор был мертв, теперь я в этом ни капли не сомневалась. Я еще раз вгляделась в его лицо — нет, ошибки быть не могло. Передо мной находился мой одноклассник Егор Веретенев. И я сидела на корточках перед трупом своего приятеля, не зная, что делать.

Столько раз я сталкивалась с подобными ситуациями, но сейчас невольно растерялась. Вернее — не то чтобы я совсем не знала, как поступить. Я прекрасно помнила, что в таких случаях необходимо вызвать милицию. Просто я впала в легкую панику от неожиданности всего произошедшего.

У меня было два варианта действий. С одной стороны, как друг и человек, обнаруживший покойного, я должна сообщить об этом сотрудникам правоохранительных органов. Но с другой стороны, зная, на что порой способны эти самые органы, я не решалась вот так открыто подставляться.

По опыту зная, что первым подозреваемым стану я сама, я начала размышлять, как же все-таки поступить. Раздумывая, я принялась ходить по квартире, чтобы составить для себя примерную картину преступления. Я осмотрела гостиную, где находилось тело Егора, и все остальные комнаты.

Обстановка везде мало чем отличалась. Все было перевернуто вверх дном, мебель валялась на полу, все, что находилось раньше в ящиках, также лежало где попало… В общем, мне не составило особого труда догадаться, что в квартире Егора что-то искали. Я не могла сказать, добились ли преступники того, чего хотели, но то, что они издевались над хозяином, для меня было совершенно очевидно.

Подойдя поближе к Егору, я обратила внимание на то, что его ноги связаны ремнем, а руки, вернее, запястья стянуты бельевой веревкой. Помимо всего прочего, во рту у него был кляп из какой-то тряпки, а на лице имелись следы побоев. И вообще все тело, насколько я смогла заметить, было в синяках и ссадинах.

Сомнения одолевали меня еще какое-то время, но я все же сумела побороть в себе страх перед несправедливым обвинением. В конце концов, я сама юрист и не позволю обвинить себя в чем попало. Да к тому же мои многочисленные друзья в правоохранительных органах также не дадут меня в обиду. По крайней мере, мне хотелось на это надеяться.

Покончив с терзавшими меня сомнениями, я решительно достала из сумочки сотовый и набрала привычное ноль-два. Прослушав несколько положенных гудков, я услышала усталый голос дежурного:

— Милиция…

Безо всяких предисловий я кратко и четко обрисовала ему ситуацию, пояснив, что к чему. Продиктовав напоследок адрес Егора и свое имя, я отошла к окну и стала дожидаться приезда дежурной группы.

Глядя в окно, я раздумывала о скоротечности нашей бренной жизни. Наверное, я была не оригинальна. В подобных случаях люди чаще всего думают именно об этом — как-то так само собой получается, что ничего другого в голову не приходит. Накатывает философское настроение, и не хочется делать абсолютно ничего, а просто вот так встать у окна и стоять, стоять…

— Иванова? — услышала я за спиной незнакомый резкий мужской голос, заставивший меня вздрогнуть. Я простояла, вероятно, весьма долгое время, раз уже успела приехать милиция.

Обернувшись, я увидела перед собой высокого и невероятно худого мужчину в штатском. На висках у него были большие залысины. Это он обращался ко мне резким, даже будто слегка срывающимся на визг голосом.

— Да, — кивнула я. — Это я звонила в милицию…

— Ясно, — деловито сказал опер. — Убитого знаете? Вы кто ему будете?

— Одноклассница бывшая, — помедлив, ответила я. Не хотелось называться подругой Егора, иначе не избежишь дурацких вопросов на допросах. Кто, да что, да как…

— Проживаете вместе? — осведомился худой опер.

— Нет, — почему-то испугалась я. — Просто пришла к нему в гости и обнаружила хозяина мертвым.

— Пойдемте. — Худой осмотрелся. Потом махнул рукой в сторону двери. — Мне необходимо взять у вас показания.

Мы вышли в кухню и уселись на табуретки. Милиционер разложил перед собой бумаги и принялся строчить что-то на бланке. Спросив все положенные биографические и паспортные данные, опер изучающе взглянул на меня и, несколько секунд помолчав, проговорил:

— Ну рассказывайте, — он заглянул в свои записи, — Татьяна Александровна. Что и как было?

Я вздохнула, пытаясь восстановить в памяти все события минувшего часа, и начала повествование. С того самого момента, когда я сегодня позвонила Егору, чтобы удостовериться, что наша встреча не отменяется.

Когда я почти закончила рассказ, в кухню вошел невысокий шустрый мужчина с рыжей копной волос на голове, приблизился к оперу и, наклонившись к его уху, что-то заговорил. Тот время от времени посматривал на меня и кивал. Потом рыжий ушел, а худой опер пристально взглянул на меня.

— Татьяна Александровна, вы умеете обращаться с оружием?

— С каким оружием? — Вопрос был мне вполне понятен, и я сама не знала, зачем переспросила.

— С огнестрельным, — просто пояснил опер.

Меня словно током ударило. Неужели на меня хотят повесить убийство Веретенева? Так я и думала… Черт, и зачем я стала дожидаться ментов? Почему не ушла сразу, как только вызвала бригаду? Мысли крутились в голове одна за одной, но толку от этого сейчас не было. Что сделано, то сделано, и теперь ничего не изменить…

— Так как насчет оружия? — напомнил свой вопрос худой.

— Да, — ответила я, открыто глядя ему в глаза и стараясь не отводить взгляда.

— Умеете… — негромко повторил опер и что-то занес в протокол. — А может, и оружие имеете?

— Имею, — запоздало вспомнила я про свой «макаров», предусмотрительно оставленный дома.

— Да? — несказанно удивился моему ответу опер. — И какое же?

— Пистолет системы Макарова, — спокойно ответила я, по опыту зная, что стоит только мне сейчас хоть на мгновение потерять контроль над собой, и пиши пропало. На меня навешают всех собак, припаяют все, что только возможно, и т. д. и т. п.