История одного замужества - читать онлайн книгу. Автор: Валерия Вербинина cтр.№ 32

– Но среди подозреваемых только три женщины… – начал Желтков и угас.

– Да, – усмехнулась Амалия, – и кое-кого я довольно хорошо знаю. Клавдия Петровна не из тех людей, которые станут носить с собой оружие, а Антонина Григорьевна – очаровательная домовитая женщина, которую проще представить себе с иголкой в руках или с чайником. Остается только Натали Башилова, и вот это уже довольно скверно.

– Уверяю вас, у Натальи Андреевны не было никакого повода убивать Панову, – чуть резче, чем ему хотелось бы, промолвил Игнатов.

– Боюсь, вы плохо осведомлены о прошлом этой милой барышни, – отозвалась Амалия спокойно. – Потому что она однажды уже стреляла в человека из револьвера и чуть не убила его.

Желтков открыл рот.

– Да, да, – кивнула Амалия, – все это случилось, между прочим, во Франции и, как говорят, по вине ее отца. Видите ли, он нанял одного головореза с заданием устранить любовника своей жены.

– И что случилось? – сдавленно спросил товарищ прокурора.

– Ну, в сущности, господин Башилов едва не добился своего. Его наемник подкараулил момент, когда мсье Жерво был в доме один, и напал на него. Тот, однако, стал отбиваться и выбил у убийцы револьвер. В разгар драки домой неожиданно вернулась Наташа, ей тогда было лет тринадцать, кажется. Жерво крикнул ей, чтобы она побежала и позвала на помощь, но она подобрала револьвер и сумела выстрелить в убийцу.

– И что было дальше? – напрягся Игнатов.

– Ну, как полагается: следствие и суд. Жерво взял вину на себя и объявил, что стрелял он. Так как его самого пытались убить, ему ничего не грозило. Полиция сделала вид, что поверила Жерво. Его противник просил о снисхождении, он якобы решил просто ограбить богатый дом и не ждал, что там кто-то окажется. Его посадили в тюрьму, а Жерво отпустили. Через некоторое время Башиловы пришли к соглашению, что дочь будет жить с отцом, а он даст бывшей жене развод, обеспечит ее и обязуется никогда больше не вмешиваться в ее дела. Если бы она не отдала дочь, не исключено, что Андрей Григорьевич повторил бы попытку избавиться от месье Жерво… а может быть, не только от него, но и от своей бывшей жены. Он человек, способный на многое, а кое-кто уверяет, что и на все.

– Все это чрезвычайно грустно, – сухо сказал Игнатов, – но даже если Натали пыталась спасти жизнь человеку, которого любила ее мать, я не вижу тут связи с тем, что произошло вчера. Во-первых, сам револьвер, как вы сказали, дешевый, то есть Натали никогда бы себе такой не купила. И во-вторых, у нее не было мотива для того, чтобы убивать Панову.

– Если речь идет о провокации, – отозвалась Амалия, – мы должны быть вдвойне осторожны. Вы, кажется, не понимаете, что до некоторой степени не так уж важно, принадлежит револьвер Натали или нет, стреляла она из него в Панову или нет. Важно, что все это может быть преподнесено публике как некая версия, которая будто бы все объясняет. Неуравновешенная девушка убила бывшую любовницу своего отца – или что-то в этом роде. Как человек Башилов вряд ли внушает особую симпатию, но свою дочь он обожает и, случись что, будет защищать ее до последнего – ну и, само собой, чем отчаяннее он будет ее защищать, тем больше все вокруг будут верить, что убийца – она. Все это может кончиться очень плохо, самоубийством или какой-нибудь трагедией, и наша задача – не допустить, чтобы авторы провокации – если такая вообще имеет место быть – добились своего.

– Я все же не думаю, что мы имеем дело с провокацией, – рискнул заметить следователь. – Пока вскрытие не произведено, мы даже не можем быть совершенно уверены, что это именно убийство… хотя предшествующие события и фантазии Матвея Ильича вроде бы допускают только одно толкование.

– Да, но заметьте, как удачно все получилось: фантазии Матвея Ильича были воплощены в жизнь на следующий же день, и, как нарочно, тут же, под боком находится известный журналист, который наверняка пожелает освещать ход расследования. Совпадение ли это? Но даже если и совпадение, ничто не мешает нам принять дополнительные меры предосторожности, господа!

– Госпожа баронесса, я понимаю, что вы принимаете участие в расследовании для того, чтобы проследить, что интересы господина Башилова не пострадали, – вмешался Желтков. – Но как же быть, если вдруг Иван Иванович выяснит, что произошло худшее и… и Андрей Григорьевич на самом деле причастен к смерти этой несчастной женщины?

Амалия пожала плечами.

– Господин Башилов может быть арестован только в одном случае: если он убийца и если у нас окажутся непреложные доказательства его вины. Тогда, разумеется, я отхожу в сторону и предоставляю действовать закону. А теперь, Иван Иванович, если вы не возражаете, я хотела бы услышать как можно более подробный рассказ о свидетелях и обстоятельствах дела. Николай Афанасьевич пересказал мне то, что вы вчера успели ему сообщить, но я предпочитаю услышать все еще раз, так сказать, из первых рук.

Что ж, следователь Игнатов не мог отказать баронессе, и он заговорил о том, как вчера оказался на месте преступления, с кем успел побеседовать и какие именно детали внушали ему подозрение.

– Несомненно, что убийца слышал рассказ Матвея Ильича либо узнал об этом рассказе у одного из непосредственных слушателей. Но, конечно, именно слушатели попадают под подозрение прежде всего, и, судя по всему, ни у кого из них нет безупречного алиби. Матвей Ильич был у себя, писал роман. Мотивов для убийства – никаких. То, что именно он начал разговоры об убийствах, конечно, выглядит подозрительно, но, в конце концов, он писатель, и все его истории были только для развлечения. Антонина Григорьевна хлопотала по дому. Мотивов – тоже никаких. Господин Чаев уверяет, что не покидал усадьбу и читал газеты. Никаких мотивов. Господин Свистунов говорит, что он читал стихи, потом задремал. Его родственница работала над статьей. У обоих – ни тени мотива. Затем…

– На Николая Сергеевича в петербургской полиции имеется досье, – усмехнулась Амалия.

– Неужели он кого-то убил? – заинтересовался Желтков. В глубине души товарищ прокурора всегда подозревал, что сочинение стихов – дело нездоровое и нормальный человек заниматься этим не станет.

– Нет, ничего такого не было, – отозвалась баронесса Корф. – Скажем так, что господин Свистунов забрел однажды, э, в область народного творчества… и забрел куда дальше, чем позволяют хороший вкус и элементарные приличия.

Игнатов кашлянул, чтобы скрыть улыбку.

– Так или иначе, он вроде бы ни при чем. Идем далее. Господин Башилов спускался к озеру, затем вернулся к себе, писал письма. Его дочь каталась на лодке с Сережей Карповым, потом вернулась в дом. Кстати, что вы думаете о ее словах по поводу дамы в саду, которая махала кому-то рукой?

– Думаю, что эти слова могут оказаться правдой, – спокойно отозвалась Амалия. – Николай Афанасьевич, я надеюсь, вы распорядитесь проверить все уездные гостиницы, всех приезжих…

– Разумеется, госпожа баронесса. Можете на меня рассчитывать.

– Если не считать того, что Башилов умолчал о том, что знал Панову прежде, – продолжал следователь, – нет ничего, что указывало бы на возможный мотив. Таким образом, у нас остаются четыре человека, которые живут в «Кувшинках». Муж, любовник, сын и приятель сына. – Он повернулся к Амалии: – Если у полиции есть что-то на кого-то из них…