Церковный вор - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Макеев cтр.№ 48

Нагнал я его у подножия горы, когда он, вскочив, собрался бежать дальше, я ухватил за плечо, развернул к себе и тут же получил мощный удар в лицо. Не ожидал я от него такой прыти. Что ж, придется показать все свои способности борца, ну и неплохого «рукопашника», проводившего когда-то в армейских подразделениях с военнослужащими занятия в качестве инструктора по рукопашному бою. Удар пришелся мне в челюсть, но эта часть головы у меня привычна к столкновению с кулаками, а потому я, ничуть не потеряв ориентацию, с ходу выбросил правую руку вперед и угодил ему в нос, отчетливо услышав хруст вывернутого хряща. Зарычав, преступник бросился на меня. Он оказался довольно ловким и сильным противником. Я интуитивно почувствовал, как он выбросил вперед ногу, метя мне в промежность, и чуть развернулся, носок кроссовки пришелся мне в бедро, что, в общем-то, тоже было болезненно, но не смертельно. Стоя боком к нападавшему, я левым локтем ударил его в голову, попал в челюсть, снова раздался хруст, кажется, и челюсть гаду свернул. Противник покачнулся, но тут же восстановил равновесие и ударил меня ногой по обеим голеням. Я упал и в падении снова сумел нанести удар в плечо нападавшего. Его отбросило назад, и он, быстро сообразив, что ему со мной не справиться, и предпочтя податься в бега, рванул вперед. Я со всей силой ухватил его за ногу, потянул на себя, и человек плюхнулся на живот. Я бросился ему на спину, и наша драка перешла в борьбу в «низком партере». Противник извивался подо мной и выкручивался, будто уж, делая то «мостик», то становясь на четвереньки, проявляя при этом чудеса гибкости и изворотливости. Но не зря же я мастер спорта по борьбе – здесь моя стихия! В конце концов я сумел лечь поперек противника, зажать его правую руку между своих ног и с силой надавить на запястье, взяв локоть преступника на излом.

– А-а-а!!! – завопил он диким голосом и свободной рукой застучал по земле, сдаваясь.

В этот момент к нам подбежали спустившиеся с горы Антонио Вердагер и Джорди Клавер. Полицейский навалился всей своей тушей на моего противника, а переводчик включил на своем мобильном телефоне фонарик и осветил перекошенное от злобы и боли лицо Михаила Березина.

Ранним утром следующего дня нас всех, участников похода в пещеру Аделита, собрали на первом этаже отеля «Индиана Парк» в платном ресторане. Помещение располагалось в левом крыле здания и очертаниями напоминало гантель. В дальнем круглом конце ее поставили в середине стол, и мы уселись вокруг него. Я с самого начала решил говорить правду, и только правду, потому что, если хоть один раз соврешь, все равно попадешься, и веры тебе потом не будет, так что лучше быть честным во всем. А уж какое наказание за все наши художества мы получим, пускай решают власти Каталонии. И каким бы суровым оно ни оказалось, правосудие будет правым – нечего было идти на поводу у преступника, лезть в собор Санта-Лучина. Ну, а раз уж я решил обо всем чистосердечно рассказать, то не стал возражать против предложения Антонио Вердагера, ведшего дознание, снимать все происходящее в свободном в этот ранний час от посетителей ресторане на видеокамеру для приобщения к делу, назовем его пока так: «О похищении драгоценностей из собора Санта-Лучина». А дальше, я думаю, дело в связи с вновь открывшимися обстоятельствами будет называться по-иному и объединит в производство дела по другим преступлениям, совершенными российскими туристами в Каталонии.

Камеру установили на штативе рядом со столом. По правую сторону от нее сел сеньор Вердагер, дальше по кругу – Валерия и Женя Аксеновы, Егор Тепляков, Саша Смольникова, Мария Тропинина, я, и замыкал круг переводчик Джорди Клавер, отвечавший, видимо, за видеосъемку, судя по тому, что именно он настраивал видеоаппаратуру и в процессе дознания должен был каким-то образом направлять объектив в сторону человека, с которого ведется дознание.

Михаила Березина среди нас не было по понятным причинам – он находился в каталонской тюрьме.

– Вы хотели сделать признание, сеньор Гладышев! – перевел слова полицейского Джорди Клавер и чуть повернул объектив видеокамеры в мою сторону.

Сидевшие за столом члены нашей команды смотрели на меня кто с сочувствием, кто с испугом: после вчерашнего преследования по кустам Михаила Березина и драки с ним моя физиономия представляла жалкое зрелище – кожа была иссечена и расцарапана ветками, челюсть с правой стороны распухла. Видок, конечно, в самый раз, чтобы сниматься на видеокамеру, но не для показа по телевидению же, а в полицейский архив, так что сойдет.

– Так точно, сеньор Вердагер! – ответил я, криво улыбнувшись из-за перекошенной физиономии. – Но позвольте мне начать, господа, дамы и сеньоры, издалека. – Я сделал паузу и, поскольку никто не возражал, продолжил: – Во время гражданской войны в Испании в 1939 году из Испании в СССР эвакуировали детей. Попал в Советский Союз в пятилетнем возрасте и Хосе Коронель. Воспитывались испанские дети в СССР несколько лет. Для них были организованы занятия на испанском языке, предоставлена возможность учиться в средних и высших заведениях страны. Хосе Коронель окончил в СССР институт, получил комнату в общежитии, познакомился с испанской девушкой Абигейль Бенитес, с которой встречался некоторое время, а потом в возрасте 31 года Хосе вдруг решил вернуться на родину, пообещав Абигейль забрать ее вскоре с собой. Но занятый обустройством жизни на новом месте, Хосе Коронель забыл о своем обещании юной Абигейль воссоединиться. А девушка оказалась беременной.

Я говорил медленно, с паузами, давая возможность Джорди Клаверу переводить мои слова Вердагеру. Когда переводчик закончил говорить, я продолжил:

– Судьба молодой испанки Абигейль Бенитес сложилась трагично. В роддоме девушка умерла, а на свет появился мальчик Константин. Мальчик не остался сиротой. Вскоре его усыновила русская семья Андрея и Екатерины Березиных, у которых своих детей не было. Однако Бог возблагодарил супружескую пару, сделавшую доброе дело, усыновившую ребенка, и через пять лет подарил чете еще одного мальчика, которого родители нарекли Михаилом.

Сидевшие за столом переглянулись, а я подтвердил:

– Да-да, вы не ослышались, разговор идет именно о Михаиле Березине, том самом, что нынче сидит в каталонской тюрьме.

Развесивший свои губы-шлепанцы Антонио Вердагер моргнул глазами и что-то проговорил.

– Сеньор Вердагер спрашивает, откуда у вас такие сведения? – перевел слова полицейского Джорди.

Я потрогал распухшую, все еще болевшую скулу и пояснил:

– Вчера я всю первую половину дня просидел в интернете и раскопал все эти данные. В некоторых статьях прослеживалась жизнь и судьбы некоторых испанских детей, в том числе и Коронеля… Константин воспитывался в семье Березиных, – вернулся я к прерванной теме, – учился в советской школе и даже был пионером, а потом, в возрасте двенадцати лет, его разыскал родной папаша Хосе Коронель и забрал сына из семьи Березиных в Испанию. К тому времени у Хосе уже была своя семья, в которой имелась дочь в возрасте трех лет. – Я сделал паузу, дожидаясь, когда переводчик сделает свое дело, и опять заговорил: – Дети быстро адаптируются в новой среде, адаптировался в ней и Костя. Он пошел в каталонскую школу, ибо родители жили в Каталонии, выучил язык, нашел друзей, в общем, прижился. Русский язык, однако, не забывал. В дальнейшем в жизни он ему пригодился. Константин, теперь уже не Березин, а Коронель, с детства был мечтателем, фантазером, не лишенным артистических способностей, и, наверное, потому поступил учиться в театральный институт. После его окончания молодой человек так или иначе оказался связанным с творческими профессиями. Работал в кинематографии, писал сценарии, правда, не очень удачные, написал пару книг на исторические темы, а иной раз подрабатывал гидом. Нельзя сказать, что он большая знаменитость, но, тем не менее, Константин Коронель в определенных кругах известен. И все эти годы Костя не забывал когда-то усыновившую его семью Березиных, поддерживал с ней связь, а с Михаилом был дружен. Иной раз Березин приезжал отдохнуть на берегу Коста Брава в Каталонии, а иногда и Коронель ездил в Россию, в Москву, где уже обосновался Михаил, повидаться с ним, а заодно решить кое-какие вопросы по своим издательским и кинематографическим делам. И вот однажды во время своих изыскательных работ, как я думаю, в соборе Санта-Лучина, сеньор Коронель наткнулся на описание схемы охранных систем храма. Константин скопировал план и с тех пор стал вынашивать в уме идею ограбления Санта-Лучина, а конкретно выноса из нее знаменитого креста. Не знаю, из каких побуждений сеньор Коронель решил украсть святой крест. Возможно, из-за его баснословной стоимости, а возможно, из-за приписываемых ему сверхъестественных способностей сделать обладателя креста всемогущим человеком. А возможно, и то и другое подвигло Константина на авантюру, в которую он и решил пуститься, вовлекая в нее и своего сводного брата Михаила Березина. Итак, план похищения креста был готов, не хватало лишь для его осуществления хорошего компьютерщика, способного отключить защитные системы собора Санта-Лучина. – Я в упор взглянул на сидевшего напротив меня Теплякова: – А скажи-ка, Егор, не говорил ли ты где-либо и кому-либо о том, что являешься крупным специалистом в области информационных технологий?