Обналичка и другие операции - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Лифшиц cтр.№ 41

Два раза был женат. Первый раз женился до ухода в армию. Сыну было 16 лет. Где живут сын и бывшая жена не знал. Про вторую жену и второго сына десяти лет сказал, что живут в Москве или в Подмосковье, но адрес указать не смог.

Жил у матери на свою инвалидную пенсию, пенсию матери и ежемесячную материальную помощь старшей сестры. Большой нужды не было, денег на его потребности хватало. Того, что живет на содержании двух родных женщин, стеснялся. Постоянно искал приработок. Но, когда находил, всегда от работы отказывался, говорил, что здоровье не позволяет. Хотя внешне производил впечатление здорового человека. Практически не пил. Пьяниц презирал. Мечтал о таком деле, чтобы сразу было много денег. Он бы тогда сестру озолотил, а матери поставил бы мраморный памятник, когда помрет.

В день покушения к нему на мотоцикле приехал человек. Сказал, что приехал от сестры. Сестра рассказала про него, что он хочет заработать, но работы подходящей нет. Как раз такой человек ему нужен. Но сначала нужно его проверить. Поехали на мотоцикле к лесу, протащили мотоцикл через кювет, вышли на опушку, потом на полянку, там мотоциклист стал объяснять, что надо делать. Спрыгнуть с мотоцикла назад у Кувезенкова получилось, из мешка автомат достать — не очень получилось, запутался. Потом мотоциклист велел две очереди дать. Сказал, что больше нельзя, а то «могут прибежать». Отметил, что Кувезенков совсем стрелять не умеет. На что Кувезенков объяснил, что он в стройбате служил, с оружием мало имел дело. Но мотоциклист сказал, что это ничего. Кувезенков предупредил, что в человека стрелять не станет. «Мотоциклист» сказал, что стрелять надо будет по машине. Машина бронированная и стекла бронированные, все пули отскочат. Стрелять надо под углом, сверху вниз, чтобы пули отскочили в асфальт. В машине сидит Калмык. Он всю Москву снабжает наркотиками и паленой водкой, чтобы все спились и передохли. А закона против Калмыка подобрать никакого не могут, у него все судьи и прокуроры куплены. Если его сегодня не остановить, он завтра начнет новую партию наркотиков продавать. Вот правительство и решило попугать этого бандита. Потом его посадят на самолет и отправят в Америку, к его хозяевам, уже билет ему купили и предупредили летчиков. Сестру твою спросили, нет ли у нее надежного парня для такой работы. Она тебя назвала как верного человека, которому деньги нужны, а работы по душе нет. «Мотоциклист» сказал, что за эту работу, если удастся Калмыка напугать, ему заплатят десять тысяч долларов или рублями по курсу. «Мотоциклист» дал Кувезенкову тысячу долларов и сказал, что это аванс в долларах, потому что рубли класть сейчас некуда, слишком толстая пачка получается, а если Кувезенков захочет, то ему потом доллары на рубли обменяют. А эта тысяча вроде правительственной гарантии. Кувезенков сказал, что сразу ехать не может, надо матери сообщить. «Мотоциклист» не разрешил, сказал, что сестре все известно, она матери и скажет. «Да и что говорить, ведь ты вечером дома будешь». После этого мотоциклист дал Кувезенкову таблетку, чтобы руки не дрожали, и запить дал из бутылки с водой. На этикетке было написано «Только для спецотряда Правительства России. Особо чистая вода». Потом стали тренироваться, но уже без стрельбы: соскок с мотоцикла, подготовка оружия, прицеливание. Последний раз «Мотоциклист» сказал, чтобы Кувезенков после «выстрела» опять сел на заднее сидение мотоцикла — тренировал «отход». «Хотя, я думаю, ты и без тренировки запрыгнешь, как наскипидаренный!» — пошутил «Мотоциклист». Затем «Мотоциклист» достал из рюкзака спальный мешок, еще бутылку воды и пакет, на котором тоже было написано, для кого предназначено содержимое: «Только для спецотряда…», а далее стояло «Бутырброт». Кувезенков запомнил это слово, потому что «бутерброд» не так пишется. Кувезенков поел, опять принял таблетку и лег спать в спальнике на еловом лапнике. Под вечер «Мотоциклист» разбудил Кувезенкова, дал воды, бутерброд и таблетку, потом велел самому засунуть автомат в чехол, замаскированный под рюкзачок, дал одежду «для работы», а свою велел закопать. Еще раз потренировались, уже в новом костюме. Потом вытащили мотоцикл на дорогу и поехали в Москву.

Описание подготовки киллера, похожее на анекдот, убедило следователя, что убийство не планировалось. Калмыкова хотели именно «попугать», чтобы он совершил какие-то действия, или, наоборот, не совершал то, что запланировал.

На вопрос, как звали мотоциклиста, Кувезенков ответил: «Ардальон Передонов, нерусский, наверное». «Мотоциклист» показал Кувезенкову удостоверение, в котором было написано «Представитель Правительства России по борьбе с наркотиками и незаконным алкоголем Ардальон Борисович Передонов». Кувезенков, как ни странно, имя и должность запомнил.

Следователя удивило, что Кувезенков был грамотным человеком, имел хорошую память, не очень слабое здоровье, жил в 70 км от Москвы и при этом не достиг ничего. У него не было ни специальности, ни работы, ни семьи.

Участковый милиционер в поселке не считал Кувезенкова опасным человеком. Пьяницей он не был, не буянил, мать не обижал. Узнав, что Кувезенков замешан в тяжком преступлении, участковый задумался и сказал: «Вообще, может. Любил рассуждать о своих правах. А сам по дому ничего не делал, целый день телевизор смотрел. Еще раз в год проходил обследование в больнице. А, по-моему, на нем пахать можно…но медицине виднее».

Друзей в поселке у Кувезенкова не было. Бывшие одноклассники или уехали из поселка, или спились.

Искать мотоциклиста по имени долго не пришлось. Так звали героя романа Федора Сологуба «Мелкий бес».

Сестра ничего не знала про «Мотоциклиста». Наличие безработного брата от знакомых не скрывала, наоборот, рассказывала многим, надеялась, что пристроит брата на работу. Любила брата, заботилась о нем всю жизнь, и до последнего периода ежемесячно помогала деньгами.

Нужно было тщательно исследовать окружение сестры Кувезенкова, но на этом направлении расследования скорого успеха нельзя было ожидать.

Предварительный анализ деятельности Калмыкова тоже не дал результатов. В конце 1997 и в начале 1998 годов механизм проведения взаимозачетов был уже отлажен, в частности, благодаря усилиям Калмыкова. Вначале он активно контролировал сделки, и некоторые зачеты не разрешал проводить. Но в указанный период его вмешательства почти не требовалось. Калмыков знакомился с документами и визировал их без задержки. Обиженного участника зачетной схемы сразу найти не удалось.

Поймали киллера, такая удача. А дело раскрыть не удается!

Узнав про записку Калмыкову с угрозой расправиться с сыном, которую прислали ему в палату, следователь сел изучать список больных, находящихся в этой закрытой больнице. Ничего интересного для себя следователь не нашел. Тогда, на всякий случай, стал просматривать списки сотрудников. Обратил внимание, что в одном из отделений работают врачи исключительно из одного региона России. Следователь предположил, что кто-то из врачей мог сообщить землякам, что в больницу поступил генерал Калмыков с огнестрельным ранением.

Следующим шагом было изучение списка предприятий этого региона с большой задолженностью перед бюджетом. Таких предприятий нашли много. В регион выехал сотрудник с письмом, оповещающим руководителей предприятий, что «предъявитель сего имеет задание облегчить участие предприятий региона в проведении взаимозачетов». На словах сотрудник объяснял, что в Москве известно о больших трудностях периферийных предприятий, поэтому решено было им помочь.