Старик, который читал любовные романы - читать онлайн книгу. Автор: Луис Сепульведа cтр.№ 15

– А какие они – книги про любовь?

– Боюсь, в этом я буду тебе не лучшим советчиком. Книг о любви я почти не читал. Ну, так, может быть, одну или две.

– Да это неважно. Все равно, расскажите мне, какие они, что в них написано?

– Ну, обычно это история двух людей, которые встречаются, знакомятся, влюбляются друг в друга, а затем борются с теми трудностями и препятствиями, которые мешают им обрести свое счастье.

Сигнал с борта «Сукре» возвестил о скором отплытии. Антонио Хосе Боливар не осмелился попросить у священника оставить ему книгу до следующего приезда. Зато от этой встречи у него осталось еще более окрепшее и оформившееся желание что-то читать.

Весь тот сезон дождей он провел в терзаниях и мучительных сожалениях по поводу совершенно бездарным образом не используемого умения читать. Впервые в жизни он попал в когтистые лапы страшного безжалостного зверя – одиночества. Эта тварь была хитрее, чем любая другая. Вцепившись в жертву, она никак не желала ослабить своей мертвой хватки. Дело дошло даже до того, что Антонио Хосе Боливар стал подолгу говорить сам с собой, чтобы хотя бы представить себе, будто он не один и кто-то слушает его речи.

Ему срочно нужно было что-то читать – это он понял абсолютно точно. Не менее очевидным было и то, что для этого ему придется выбираться за пределы Эль-Идилио. Ехать, может быть, далеко и не пришлось бы. Вполне возможно, что в том же самом Эль-Дорадо найдется кто-нибудь, у кого есть книги. Антонио Хосе Боливар Проаньо ломал себе голову над тем, как добраться до этих книг, как получить разрешение на то, чтобы читать их в свое удовольствие.

Когда дожди наконец прекратились, а сельву заполнили молодые, родившиеся за время сезона дождей звери, Антонио Хосе Боливар вышел из дома и, вооруженный ружьем, крепкой веревкой и должным образом наточенным мачете, скрылся в зеленой чаще.

Две недели он пропадал в джунглях, как раз в тех местах, где селятся столь ценимые белыми людьми животные.

Добравшись туда, где в изобилии водятся обезьяны, он, не тратя лишних усилий, приготовил дюжину простых ловушек, которыми в свое время его научили пользоваться индейцы шуар. Каждая ловушка представляла собой небольшую выдолбленную тыкву с отверстием, в которое с трудом пролезала обезьянья лапа, с одной стороны, и с крохотной дырочкой с другой. Через дырочку была пропущена веревка. Выскользнуть из тыквы ей не давал большой плотный узел. Другой конец веревки привязывался к стволу какого-нибудь дерева. Довершала столь простую, но эффективную конструкцию горсть речных камешков, засыпанная внутрь тыквы. За всеми приготовлениями Антонио Хосе Боливара с деревьев внимательно наблюдала целая стая обезьян. Будучи животными любопытными, они едва дождались, пока он отошел на безопасное расстояние, и спустились посмотреть, что же за такие интересные штуковины он им оставил. Звук перекатывавшихся в тыквах камешков привел обезьян в восторг. Многие из них тотчас же сунули лапы в отверстия и попытались вытащить камни наружу. Понять, что сжатая в кулак лапа не пролезет там, где с трудом проходит раскрытая ладонь, у обезьян ума не хватало. Они отчаянно кричали и трясли тыквами, пытаясь сбросить их с лап, но жадность не позволяла им разжать кулак и обрести таким образом свободу.

Расставив ловушки на обезьян, охотник поискал в окрестностях самую высокую папайю. Этот подвид известного фруктового дерева даже назывался по-особому – «обезьяньей папайей». Таким названием он был обязан своей высоте. Пожалуй, только обезьяны и могли свободно лакомиться плодами этой папайи, известными своей особой сладостью и сочностью.

Антонио Хосе Боливар долго тряс ствол одного из таких высоких деревьев и наконец получил в свое распоряжение две упавшие с ветвей папайи. С этими источающими сладостный аромат плодами он и направился туда, где, как он помнил, в изобилии водились самые разные попугаи и туканы.

Положив обе папайи в рюкзак, он двинулся в путь, выбирая места, где заросли были не слишком густыми и где меньше была вероятность встретиться с животными, не требующимися на этой охоте.

Так, пробираясь от поляны к поляне и от прогалины к прогалине, он добрался до памятного ему места, где в воздухе стоял чуть пьянящий медовый запах – так много здесь было гнезд диких пчел. Вся трава и кусты тут были забрызганы пометом попугаев. Не успел человек шагнуть под кроны деревьев, как в радиусе многих сотен метров наступила почти полная тишина. Прошло несколько часов, прежде чем птицы попривыкли к присутствию незнакомца в этой части леса, куда не ступала нога человека.

Из прутьев и лиан Антонио Хосе Боливар соорудил две клетки с плотной непромокаемой крышей. Когда они были готовы, он принялся за поиски побегов яуаски.

Раздобыв все необходимое, он раздавил обе папайи, немного растер сочную мякоть и смешал ее с соком корней яуаски, которые выкопал из-под земли, орудуя мачете. Затем Антонио Хосе Боливар присел покурить, давая возможность благоухающей смеси хорошенько перемешаться и забродить. Попробовав получившееся зелье на вкус, он остался доволен. Вязкая жижа была сладкой, ароматной и обладала каким-то особым пьянящим и манящим привкусом. Антонио Хосе Боливар Проаньо был удовлетворен сделанным и позволил себе удалиться к ближайшему ручью, на берегу которого и остался ночевать, наловив себе на ужин рыбы.

На следующий день он направился обратно к своим ловушкам, чтобы выяснить, была ли охота удачной.

В обезьяньей роще он обнаружил дюжину попавшихся на своей жадности обезьян. Животные были измучены попытками освободиться, и ему не составило особого труда посадить в одну из клеток три пары обезьянок – из тех, что выглядели помоложе и пободрее. Остальных животных он отпустил на волю.

Затем он направился к столь любимой попугаями пчелиной поляне. Там его глазам предстало весьма необычное зрелище: множество попугаев, туканов и других птиц, отведав коварной пьянящей приманки, заснули прямо на траве или попадали на землю после того, как погрузились в сон на ближайших деревьях. Некоторые птицы бродили между кустами, то и дело натыкаясь на ветки или на таких же, как они, ничего не понимающих собратьев, некоторые пытались взлететь, медленно и неуклюже взмахивая крыльями.

В клетку были отправлены пара гуакамайо золотистого и синего цвета и два попугайчика шапуль, причем совсем молодые, почти птенцы. Эти попугаи очень ценились у покупателей, потому что считалось, будто они учатся говорить быстрее и лучше других птиц. С остальными пернатыми Антонио Хосе Боливар попрощался, пожелав им скорейшего пробуждения. Многолетний опыт охоты подсказывал ему, что это пьяное сонное царство просуществует на поляне дня Два, а затем птицы протрезвеют и вернутся к нормальной жизни без каких-либо тяжелых последствий.

Загрузив живые трофеи в рюкзак, Антонио Хосе Боливар Проаньо вернулся в Эль-Идилио и, дождавшись, пока экипаж «Сукре» закончит погрузку, подошел к хозяину корабля.

– Тут такое дело, – сказал он капитану. – Мне нужно съездить в Эль-Дорадо. Денег у меня нет, но вы меня давно знаете. Возьмете меня на судно – и я заплачу вам по прибытии, как только продам зверушек.