Сука-любовь - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Бэддиэл cтр.№ 57

При слабом освещении спальни Вику казалось, что он различает следы ногтей на бруске «Дав». Мягко — пытаясь прижать кончики своих пальцев к следам ее пальцев — он прикоснулся к нему, но мыло размякло от воды и времени, и его пальцы легко вдавились в него, отпечатавшись на буквах «о» и «в».

Вик вымыл руки и прошел в другую комнату. Щелкнув выключателем, он понял, что лампочка перегорела, но даже в темноте он легко узнавал очертания знакомых предметов. Он ожидал, сам не смог бы себе объяснить почему, что мебель и расставленные музыкальные инструменты будут накрыты большими отрезами белой ткани, как всегда бывает в комнатах и холлах домов, куда возвращаются герои кинофильмов. Но все здесь было по-старому. Это напомнило ему, что это место всегда было и всегда будет обыкновенным складом. «Складское помещение не особо преуспевающего бизнеса», — подумал он, проходя мимо ящиков и замечая, что практически все инструменты находились на тех же местах, на каких они были шесть месяцев назад.

Вот только в центре комнаты, где раньше стояла арфа, теперь лежал большой деревянный ящик. На стороне, обращенной к Вику, скотчем по диагонали был прикреплен лист бумаги формата А4; нагнувшись, он прочитал: «Доставка: м-р П. Дрэйк, Вулстоун-Гарденс, дом 5, ЮВ-2». Внезапно ему захотелось увидеть арфу, он попытался отодрать крышку ящика, но даже его крепким, как когти, ногтям не удалось справиться с куском дерева; Вик только занозил пальцы. Он сел рядом на черный гитарный футляр, лежавший на боку, и смотрел на ящик, не зная, что делать.

Прошло достаточно много времени, прежде чем Вик сообразил, на каком футляре он сидит. Вик встал и осторожно толкнул его, кладя плашмя на пол. Потом поднял золоченые застежки вверх; внутри, в китчевом лоне эмбрионом лежала «Гретч-1600»: перламутровая инкрустация грифа молочно поблескивала в слабом свете, падавшем из другой комнаты. Роскошная, даже во мраке. Он достал ее и взял аккорд «соль», за которым последовали «ля-минор» и септ-аккорд «ре»: проигрыш «Королевы-продавщицы». Как и у всех полуакустических гитар, приставка «полу-» была явным преувеличением, и струны звучали тихо и тонко, но он знал, какой богатый и сложный звук можно будет из нее извлечь, подключив к усилителю. Вик позволил грушевидному корпусу соскользнуть с бедра, удержав гитару за гриф левой рукой. Он глядел на гитару несколько секунд, чувствуя, даже сквозь толстое одеяло депрессии, ничем не сдерживаемое восхищение; затем он присоединил правую руку к левой, охватил всеми десятью пальцами гриф, взмахнул гитарой над головой и обрушил удар на крышку ящика.

Белая облицовочная панель отлетела сразу, а корпус треснул возле резонирующего отверстия; вдохновленный видом значительной дыры в крышке ящика, Вик размахнулся снова, вспомнив, как влюбленным в гитары ребенком он всегда ненавидел, когда Пит Тауншенд делал это на сцене. На этот раз оба звукоснимателя выскочили и болтались, как карикатурные глаза на пружинках, а серебряное гравированное тремоло отлетело вертясь, словно нож, брошенный цирковым артистом. Вик почувствовал, что нужен последний хороший удар; он широко размахнулся и изо всех сил ударил по ящику. Дерево с треском разлетелось. Когда Вик восстановил равновесие, у него оставался в руках только гриф прекрасной гитары; ее корпус отлетел и торчал из крышки ящика, в проломе был виден лишь верхний изгиб деки. Она была словно с обложки какого-нибудь альбома семидесятых годов, на которой заживо похороненная гитара восстает из могилы.

Вик выпрямился и просунул обе руки в дыру, пробитую в крышке ящика. Он потянул за крышку, расшатанную ударами, разваливавшуюся у него в руках. Обломки он бросал за спину, и на полу быстро росла куча, пока еще не обращенная в погребальный костер.

Наконец почти вся верхняя часть ящика была уничтожена, внизу он нащупал пузырчатый упаковочный материал. Аккуратно придерживая верх упаковки, Вик опрокинул ящик и затем вытянул из него инструмент. Тяжело дыша, он поставил его на пол — тот оказался легче, чем Вик ожидал; арфа стояла посреди комнаты в бесформенной полиэтиленовой пузырчатой пленке, словно огромный бюст Джона Меррика. Вик начал рвать упаковку, что было довольно легко, хотя, когда он добирался до участка, закрепленного коричневой упаковочной лентой, ему приходилось пускать в ход свои зубы. Наконец пленка сдалась и упала вниз, как расстегнутое платье.

Вик посмотрел на свой трофей, а затем с тихим плачем — вниз. В руках он держал комок упаковочного материала, начинавшего разворачиваться, пузырьки на нем были выстроены плотными рядами, не смешиваясь. Перед ним стоял «Роланд Джи-300», один из лучших клавишных синтезаторов на рынке. Вик знал это по своей прежней работе в Исландии, клавишник много рассказывал о нем, особенно, о его грандиозной способности подражать другим инструментам. «О боже, — подумал Вик, — я мог бы извлечь из него божественные звуки гаэльской арфы». Это была его последняя мысль перед тем, как зазвонил телефон.

«Он до сих пор подключен», — было его первой мыслью, последовавшей за звонком. Ему захотелось узнать, сколько же сейчас времени. Не то чтобы это знание сильно упростило загадку, кто бы это мог звонить (в эту квартиру никто никогда не звонил раньше даже днем), просто так всегда бывает с людьми, когда телефон звонит ночью: они смотрят на часы и по прошествии какого-то времени приходят к мысли не поднимать трубку, поскольку услышать они смогут только то, что им вовсе не понравится. Телефон продолжал звонить, это был уже пятый парный звонок; Вик всегда удивлялся, почему Великобритания настаивала на двойных звонках, тогда как во всем мире звонки были одиночными. Он пошел в спальню, представляя себе бежевые гирьки телефонной трубки, пляшущие при каждом звонке, словно в мультфильме.

Вик захотел узнать, не была ли это его судьба. Его уже начинало тошнить от вещей, которые в конечном счете к его судьбе никакого отношения не имели. Тем не менее он колебался, стоит ли поднимать трубку. Он думал, что еще одной банальности ему не пережить. Самым худшим — хуже, чем присутствие на другом конце провода ангела Смерти, — было бы, если бы просто ошиблись номером, незнакомый быстрый голос в трубке спросил бы: «Это Джимбаль?» Вот в чем загвоздка, касающаяся судьбы: как узнать ее, когда она придет? Как отличить ее от будничного события?

Рука Вика повисла в воздухе возле трубки: ему казалось, что он чувствует воздушную подушку между своей ладонью и пластмассой. Он уже потерял счет звонкам, но он точно знал, что это был кто-то, кто звонил по крайней надобности. Кто-то, кому был необходим ответ.

Вик поднял трубку. На какой-то миг он растерялся, не зная, кто в этой мизансцене должен был первым подавать реплику, ему показалось, что все преимущества находятся на другой стороне.

— Алло? — сказал он наконец, почему-то не добавив, как обычно: «Вик слушает». И тут же он почувствовал себя неуютно, словно это был крик в темноту, вроде «Кто там?». На другом конце провода молчали; был только слышен тихий звук дыхания. — Алло? — повторил Вик уже настойчивей.

Ответа не было, лишь ровное и спокойное дыхание. У него похолодело в груди от мысли, что это действительно ошиблись номером, и он ожидал какого-нибудь тупого вопроса, а еще более вероятно, щелчка положенной трубки.