Плюс один стул - читать онлайн книгу. Автор: Маша Трауб cтр.№ 24

– Вот «спасибо» было лишним, а так все нормально, – одобрил друг. Петя не верил в то, что все получится. Ему вдруг стало так страшно, как никогда. Как будто он совершил преступление. После этого звонка он опять перестал спать, и баба Дуся капала ему валокордин.

Через два дня на участке появился новый сверкающий велосипед. Настоящий, взрослый. Такой роскошный, что даже Сашка присвистнул от зависти и прямо при взрослых восхищенно выругался.

Он разглядел велосипед, чуть ли не каждую спицу потрогал и остался чрезвычайно доволен:

– Ну что, сработало?

– С-с-с-сработало, – согласился Петя, надеясь, что все это пройдет, как сон. Подарку он был совсем не рад. Велосипед стал для него видимым, осязаемым свидетельством того, что он, Петя, – преступник, шантажист и его надо наказать. Петя под давлением Сашки, который насильно вывозил друга на прогулки, увидел и водохранилище, и короткую дорогу к станции, но удовольствия не получил. Он стал молчаливым и замкнутым, обнаружив новую болезнь, которую счел карой – заикание. Точнее, первым заметил Сашка. Они стояли на берегу водохранилища и Петя, глядя на воду, восхитился:

– Б-б-б-белое.

Сашка заржал.

– П-п-п-поехали, – сказал Петя, и Сашка тут же перестал смеяться:

– Ты чего?

– Не-не-не знаю, – Петя тоже перепугался, вдруг услышав себя со стороны.

– Да ладно тебе, нормально же все получилось, смотри, красотища-то какая! – Сашка, судя по виду, перепугался не на шутку. – Чего ты забебекал вдруг? Тебе ж велосипед и взаправду был нужен. Чего ты?

Сашка смотрел на друга, как на больного – домой они доехали в два раза быстрее. Сашка, чего с ним никогда не бывало, ворвался в дом и признался бабе Дусе, что Петя начал «бебекать». Сашка сам чуть не плакал, изображая, как его друг заикается. Петя стоял рядом и молчал.

– Ну-ка, скажи что-нибудь, – потребовала баба Дуся.

– Что? – переспросил Петя.

– Ну вот, все нормально! – Баба Дуся улыбнулась и отправила Сашку восвояси – мать давно обозвалась.

– Есть будешь? – спросила баба Дуся.

– Б-б-буду, – ответил Петя.

Евдокия Степановна ахнула и кинулась звонить сватье. Это напугало Петю еще больше – баба Дуся никогда не признавалась бабе Розе в том, что внук простудился или засопливился. А тут – позвонила, говорила коротко, серьезно, без вскриков и причитаний. Роза Герасимовна немедленно вытребовала Петю в город, где его уже ждал логопед-дефектолог. Частный, само собой. А также неврологи, обследования и анализы. Велосипед баба Роза категорически потребовала оставить на даче, связав после консультации с врачом заикание с переизбытком эмоций. Так что подарком Петя, можно сказать, и не успел толком воспользоваться. Во время лечения он начал заикаться еще сильнее – страшно боялся, что его с Сашкой план раскроется и про шантаж узнает баба Дуся. А когда баба Роза обвинила его отца во всем произошедшем, Петя просто онемел. Он думал, что отец расскажет, что это он, Петя, звонил и выпрашивал велосипед. Сергей, видимо, что-то пытался объяснить, но Роза Герасимовна не пожелала слушать – бросила трубку. Врачи все как один приняли версию о велосипеде спокойно, заявив, что сильные положительные эмоции могут оказываться не менее, а даже более травматичными для психики ребенка, чем отрицательные. И Петю лечили от велосипеда и заикания.

Больше ничего Петя у родителей не просил. Ни разу. Даже когда они спрашивали, что он хочет на Новый год или на день рождения, Петя твердо заявлял, что ему ничего не нужно. Заикание прошло – не сразу, через год. Сашка, чувствуя и свою вину, сразу «давал в рыло» любому, кто обзывал Петю заикой или передразнивал. Страх перед телефонными разговорами и просьбами у Пети остался на всю жизнь. Он предпочитал писать письма по электронной почте, сводя личное общение к минимуму.

А Сашка так и остался его другом. Он был единственным, с кем Петя мог поговорить так, как ни с кем не разговаривал. Сашка на все и всегда давал лаконичный совет: «Забей». Когда они перешли в старшие классы, Петя стал чувствовать разницу в воспитании – все-таки баба Роза вложила в него много. С Сашкой нельзя было поговорить о книгах, фильмах, марках, которые с увлечением собирал Петя. Но с ним можно было просто молчать. И печь картошку на берегу водохранилища.

Эта дружба сохранялась вопреки всему. Когда Петя оказывался на даче у бабы Дуси, он мог позвонить Сашке, и тот приезжал сразу же – на старой раздолбанной машине или на новой, на которой «дали покататься». Друг получил права, сходил в армию, женился, родил ребенка, бухал, скандалил, развелся, менял машины, женщин, снова собирался жениться. Петя ничего из этого не мог себе даже представить. Он мечтал хотя бы день пожить Сашкиной жизнью. Жизнью, в которой можно срываться, гнать на дачу, врезаться в фонарный столб, возить баб на водохранилище, пить водку до полной отключки, продавать машины, уезжать на полгода в другой город… Сашку все любили – и его сын, и бывшая жена, и нынешняя сожительница, и друзья, и временные коллеги… Петю не любил никто. Или любили, но он этого не замечал. Замаринованный, засоленный, закатанный в любви бабушек, он не знал, какой бывает другая любовь.

Петя окончил институт, работал в офисе с девяти до шести, долго встречался с Ксюшей и не знал, как «забить» на проблемы. Он даже напиться толком не мог – его начинало тошнить, и внутри срабатывал предохранитель.

Но к Сашке Петя относился с прежним уважением, как к старшему брату, как к наставнику. Ведь если бы не он, Петя бы думал, что непременно умрет от проглоченной косточки от черешни, веря бабе Розе. Сашка тогда, в детстве, сожрал целый кулек черешен с косточками, чтобы доказать, что от этого не умирают. Потом у него, правда, был понос, но ведь не умер, доказал! Даже девственности Петя лишился на даче у Сашки и не без его посредничества – Сашка пригласил девиц, всех напоил кислым вином и чуть ли не насильно затолкал Петю в комнату….

А до этого было потрясение. Колоссальное. Когда они учились классе в шестом-седьмом, Петя уже считался гуманитарием. Алгебра, физика, геометрия вводили его в стойкий ступор. Петя был способен к языкам, любил читать, неплохо знал историю, хотя и путался в датах. А Сашка оказался математиком, любую задачку решал легко и быстро. За Петю он делал все домашние каникулярные задания и даже пытался ему объяснить формулы. С той же легкостью Сашке давались физика, геометрия и черчение. За пятнадцать минут он делал чертеж, на который у Пети уходило три дня кропотливого, изматывающего труда. При этом он по-прежнему изъяснялся матом, страницами, выдранными из книги, мог растопить костер, а над Петиными порывами написать фантастический роман посмеивался.

Петя, завороженно глядя, как Сашка решает ему задачки по математике, признавал его превосходство. Приятель к тому же неплохо разбирался и в электрике – мог починить проводку, наладить телевизионную антенну, повесить люстру, сделать дополнительную розетку. Когда баба Дуся просила о помощи, Петя бежал к Сашке, и тот никогда не отказывал. Только удивлялся: