Заговор черных генералов - читать онлайн книгу. Автор: Вадим Хлыстов cтр.№ 60

Как будто дождавшись звонкого удара последней гильзы из боекомплекта об пол, на крыше дома, где располагалась правительственная радиостанция, появился молодой мужчина в сером пятнистом комбинезоне. Около пяти минут он внимательно смотрел вниз, потом вынул из кармана пачку, достал из нее сигарету, но, не закурив, несколько раз с наслаждением вдохнул запах табака. Втянув последний раз сладкий табачный дух, мужчина решительно щелчком отправил так и не зажженную сигарету вниз, а потом тихо проговорил в еле видную нашлепку микрофона возле губ:

– «Центр», здесь Говорун.

Из горошины наушника в ухе мужчины сразу послышался ответ:

– Здесь «Центр», докладывайте.

– У нас сорок восемь чужих «двухсотых».

– Гарантированно?

– Так точно, гарантированно.

– Принято. Вам приказано по возвращении на базу представить развернутый рапорт по действиям «молодняка».

– Есть представить развернутый рапорт.

– Отбой связи.

Мужчина еще с минуту постоял на крыше, задумчиво рассматривая чадящие останки грузовиков, потом развернулся и тихой тенью исчез в ближайшем проеме чердака…

Новые выпускники подразделения «Росомаха», под неусыпным и требовательным присмотром первого выпуска, выполнили свое первое боевое задание…

Вена. Бальхаусплац

Резиденция высшего австрийского кабинета министров и государственного канцлера 23.06.34 г. 13 час. 35 мин. по венскому времени

Шедший впереди своей «специальной группы» шарфюрер Скорцени внезапно остановился и поднял вверх указательный палец, призывая к вниманию. Следующие за ним подчиненные, рассредоточенные по трое возле каждой стены, сразу застыли. Скорцени чуть повернул голову к движущемуся сразу за ним заместителю и чуть слышно прошептал:

– Ольгерт, ты ничего не слышал?

Тот покачал головой в ответ:

– Нет, совершенно ничего.

Командир группы еще несколько секунд настороженно послушал. Но в этом крыле Канцлерамта, где располагались только приемная и кабинет канцлера Австрийской республики, действительно стояла мертвая тишина. Скорцени два раза глубоко вдохнул и выдохнул, борясь с волнением:

– Видимо, показалось. Мы уже почти пришли. Вон дверь в приемную, в двадцати метрах впереди…

Это оказались последние слова шарфюрера, которые услышали от него подчиненные…

Его заместитель, роттенфюрер Кромм, шедший сзади и чуть правее, неожиданно нанес быстрый и резкий удар рукоятью пистолета по затылку своего командира. А потом внезапно оказался стоящим посреди коридора с поднятыми на уровень плеч двумя маузерами. Только роттенфюрер Симон Вольф, обладавший одной из самых быстрых реакций среди шести оставшихся эсэсовцев, сумел увидеть, как Ольгерт, этот добряк, ставший за последние месяцы «своим парнем» в отдельной роте 89-го штандарта, немыслимо быстро двигаясь, переместился в центр коридора и оказался в непонятной стойке с двумя пистолетами на изготовку. Кромм сейчас выглядел расслабленным и даже, казалось, не смотрел на своих бывших сослуживцев, уйдя взглядом куда-то внутрь себя. Но Вольф обжигающе остро почувствовал, что стволы двух К96 направлены не только ему в лоб, но и в головы всех других эсэсовцев из «специальной группы».

Роттенфюрер только начал открывать рот, чтобы завизжать от смертельного страха, как пуля калибра 7,63 мм вошла в его правый глаз. Так же продолжая смотреть в себя, Ольгерт немыслимо быстро еще пять раз нажал на курки своих пистолетов.

Ровно через четыре секунды после того, как шарфюрер Скорцени начал падать на пол, все шесть его подчиненных оказались мертвы. Каждому из них пуля попала в голову. Ольгерт еще несколько мгновений постоял в своей странной стойке, так же углубленно глядя в себя, потом позволил себе чуть пошевелиться и слегка опустить руки с пистолетами.

Спустя минуту у него за спиной бесшумно чуть приоткрылась тяжелая, высокая дубовая дверь, ведущая в приемную канцлера Австрийской республики.

Из образовавшегося проема тенями выскользнули двое «росомах». Они, быстро метнувшись к противоположным стенам, сразу приняли боевую стойку «огонь с колена», наведя стволы автоматов в сторону безлюдного коридора. А вслед за ними в проеме двери появился сам командир «росомах». Он неторопливо подошел к своему подчиненному и сказал ему в спину:

– Все в порядке, Левашов?

Не поворачивая головы, Сапсан тихо ответил:

– Так точно, господин подполковник.

И только после этой фразы «росомаха» позволил себе окончательно опустить оба свои маузера.

Подполковник неторопливо подошел к лежащим на полу мертвым эсэсовцам и внимательно оглядел каждого. Наклонился над последним, а потом неудовлетворенно покачал головой:

– Норматив «номер пять» вы сдали на тройку, Сапсан. Вы что, разучились различать, где у противника левый или правый глаз? Совсем, я смотрю, вы среди этих неумех расслабились. Надо бы вас снова в Центр. Ну да ладно, работы сейчас много, так что пока терпимо…

Командир «росомах» распрямился и показал пальцем на Скорцени:

– А этот почему до сих пор жив?

Сапсан посмотрел долгим взглядом на своего командира. Тот в ответ чуть нахмурился, в глазах у него блеснул нехороший огонек, и он произнес ровным, бесцветным голосом:

– Корпоративной солидарностью начинаете грешить, рядовой?

Левашов привычным движением засунул пистолеты за поясной ремень и вытянулся по стойке «смирно»:

– Разрешите добить, господин подполковник?

Огонек в глазах командира «росомах» погас, он немного помолчал, а потом прищурился:

– Нет, выполняйте свое первое решение… Оно обычно самое правильное. Я не возражаю… Н-да… Все-таки один из отцов-основателей, можно так сказать… Но только…

– Я понял, господин подполковник… Без вариантов…

– Ну вот и славно.

Подполковник еще раз оглядел мертвых на полу, а потом скомандовал двум своим подчиненным, продолжавшим держать коридор под прицелом:

– Отбой. Конец операции. Позаботьтесь убрать ЭТО отсюда…

Дождавшись, когда последнего убитого эсэсовца унесут, Сапсан подошел к так и не пришедшему в себя Скорцени, присел возле него на корточки и одним быстрым движением оторвал ему рукав кителя, оставив правую руку обнаженной. Потом вытянул эту руку и резко ударил ребром ладони по локтю, ломая локтевой сустав. После такой травмы, уже зажив, рука может выполнять только простейшие движения, и человек навсегда остается инвалидом.

От невыносимой боли Скорцени пришел в себя и протяжно застонал. Левашов, не обращая на этот стон никакого внимания, хладнокровно, как часто повторяющий одну и ту же процедуру врач, перемотал сломанную руку бинтом из медпакета, зафиксировал, вытащил из бокового кармана шприц-тюбик с сильным обезболивающим и глубоко вогнал иглу в плечо эсэсовца. Лекарство подействовало практически мгновенно. Скорцени перестал стонать, у него на лбу выступила испарина, и он с ненавистью уставился на своего бывшего подчиненного: