Зеленые годы - читать онлайн книгу. Автор: Луис Фернанду Эмедиату cтр.№ 23

— Ну что, парень? Вот мы снова здесь, а?

Майер смотрит на него одним глазом. Другой у него заплыл от удара. Бормочет что-то невнятное.

— Знаешь эту девушку?

Майер кивает. Мне его жаль, но я могу думать только о себе. Ноги у меня подкашиваются. Все указания перемешались у меня в голове. Неужели сейчас начнется?

— Часто вы встречались?

Вопрос был обращен к Майеру, который снова что-то бормочет. Что он говорит — не понимаю.

— Да что за черт! — орет мужчина. — Что вы сделали с этим ублюдком?

Один из мужчин кажется напуганным. Тот, что за столом, встает и направляется к Майеру. Поднимает ему голову и смотрит в изуродованное лицо. Пытается разжать ему рот. Изо рта у того вытекает струйка крови.

— Идиоты! Вы же его убьете, придурки! Указаний, что ли, не слышали?

Один из мужчин в замешательстве.

— Он не хотел отвечать…

— Не хотел отвечать? А что он сейчас может ответить? Вон отсюда! Убирайтесь прочь, все трое!

Мужчина поднимает телефонную трубку, и мне на миг поверилось, что он забыл обо мне. Он набирает номер и ждет.

— Алло! Кто… Да, да, слушаю! Да, конечно. Конечно, конечно. Да, знаю. Теперь, пожалуйста, не могли бы вы пригласить доктора Феррейру? Да, доктора Феррейру, слышите?

Майера уже увели. Волоком, как и привели.

— Доктор Феррейра? Срочно приезжайте в девятнадцатый сектор. Да, в девятнадцатый, оглохли вы, что ли? Эти идиоты слегка перестарались с парнем. Да, с Майером. А? Нет, ничего такого. Только теперь он говорить не может. Нет, нет. Писать-то может, ясное дело. И писать, и читать пока что может.

Пауза. Мужчина слушает. Кажется, нервничает. Сжимает трубку потной рукой. Смотрит на меня и на остальных. Подает знак. Мужчины приближаются ко мне. Выталкивают меня — а я впервые готова умолять, чтобы меня оставили здесь, в этой комнате, где я готова стерпеть все оскорбления и ответить на все вопросы, лишь бы меня не трогали грязными и кровавыми руками.

Словно голодный и одинокий зверь в клетке, мужчина расхаживает из стороны в сторону, ворчит, бормочет и рычит. Тяжелыми шагами мерит расстояние между стенами — лихорадочно ходит взад-вперед, как будто ему не удается точно измерить этого расстояния, и он не знает, как ему быть. Сверкающие черные сапоги попирают большие, плотно пригнанные плиты каменного пола. Сапоги у него большие и тяжелые, как и ноги их обладателя. Но вот зверь устает, останавливается, принюхивается, задумывается, подходит к столу и садится. Глубокие морщины пересекают его короткую шею. Тонкие губы плотно смыкаются и белеют, словно они бескровные.

— Политики, — презрительно бросает мужчина. — Политики! Смешной сенаторишка в шляпе что-то блеет в конгрессе с испанским акцентом насчет прав человека, а что человеческого осталось в этих тупых извращенцах, которые грабят, убивают и готовы на любое преступление во имя идеологии, чуждой смиренному бразильскому народу, — бормочет мужчина, — народу, который страдает, но уповает на лучшее будущее, ибо правители упорно борются за экономическое развитие страны.

Мужчина не в состоянии понять, почему, черт побери, некоторые политики отстаивают гуманные методы допросов и твердят о неприкосновенности личности. Как будто с хищными зверями можно разговаривать ангельским языком!

— С волками жить — по-волчьи выть, — философствует мужчина. Он готов засмеяться от радости, гордый своим открытием: с волками жить — по-волчьи выть. — Политики! Да что они умеют, эти политики? Разве что вести тайные переговоры в полумраке уединенных кабинетов.

Мужчина встает. Ходит кругами — ему нравится слушать, как отдаются эхом его шаги. Потирает потные руки, ослабляет узел галстука, расстегивает воротничок. Возвращается к столу, берет недавно полученную белую квадратную бумажку, пересеченную по диагонали штампом «Секретно».

Гуманные методы! Да разве можно быть гуманными с этой публикой? Гуманные методы! Боже мой, да чего они хотят? Что мы, нянчиться с ними должны? За столом, что ли, за бокалом вина с ними беседовать? Вопросники им выдавать, чтобы они крестиками отмечали ответы, как на школьном зачете?

В его работу, думает мужчина, вмешиваются те, кто ничего в ней не смыслит — а уж он-то мастер своего дела. В конце концов, к чему менять методы, если они действенны? Добиваться признаний — это целое искусство, и мужчина горд, что виртуозно им владеет. Искусство отстаивать мир и общественный порядок. А признания помогут выявить других людей, опасных для общества. Только так и можно сохранить стабильность, необходимую для того, чтобы добрые люди и впредь любили Бога превыше всего, исполняли свой долг и каялись в грехах.

Политики! Права! Глядя рысьими глазами сквозь оконный переплет, мужчина созерцает центральную площадь, бескрайний горизонт, машины, проезжающие по безлюдным улицам. В полном уединении, озадаченный новыми предписаниями, мужчина обескуражено глядит в секретный документ, который держит в руках.

Выступление сенатора Паулу Броссара от Бразильского демократического движения в Федеральном сенате во вторник, 30 сентября 1975 г.

Обращение судебной власти к господину президенту республики произвело тягостное впечатление. Конечно, у судебной власти есть как достоинства, так и недостатки. Думаю, что никого не удивлю этим заявлением. Такова человеческая природа — ничего не поделаешь.

О Федеральном верховном суде говорят, что это самый неудачный орган республики. (…) Самое удивительное — это решение главы исполнительной власти в сложившихся обстоятельствах.

(…)

Кто я такой, чтобы оспаривать его? Не так давно Верховный федеральный суд единодушно постановил, что цензура печати, действующая в рамках постановления № 5, не подлежит юридической оценке. Вот что опубликовано в газете «Штат Сан-Паулу»:

«Верховный федеральный суд: предварительная цензура не может быть судима.

Вчера Верховный федеральный суд принял решение, которое поддержал министр Томсон Флорес, о недопустимости юридической оценки предварительной цензуры какой бы то ни было литературно-художественной публикации, когда она осуществляется федеральной полицией в рамках постановления».

Есть еще одна проблема, но она находится в исключительном ведении исполнительной власти и взывает к правительству, чтобы оно приняло меры предосторожности. Не знаю, с какими словами мы можем обратиться к высшим властям республики, но есть факт, изо дня в день повторяющийся у нас в стране, и уже не во имя закона, а во имя христианского человеколюбия я выступаю с трибуны с попыткой этот факт предотвратить. Речь идет о незаконных арестах и о дурном обращении с людьми в нашей стране. Не так давно несколько таких фактов были преданы огласке. Кстати, газета «Штат Сан-Паулу» выступила с передовицей под заглавием: «Пример всеобщей бедности». Я зачитаю, господин президент, несколько выдержек: