Петербургский рубеж - читать онлайн книгу. Автор: Александр Михайловский, Александр Харников cтр.№ 4

Вот так вот тихо и мирно беседуя, мы, вместе с губернатором Циндао, больше часа обходили помещения крейсера. Естественно, кое-куда немецкого капраза не стоило пускать ни в коем случае. К примеру, в ангар, где стоял вертолет, или к пусковым ЗРК 300-Ф. Но даже то, что мы разрешили увидеть фон Труппелю, потрясло его. Маска невозмутимого немецкого офицера, которую он надел в начале нашей встречи, слетела с него напрочь. Губернатор вел себя как ребенок, которого запустили в магазин игрушек. Фон Труппель с восхищением смотрел на приборы, расположенные в боевой рубке, но, несмотря на все мои старания, по всей видимости, с трудом понимал, о чем идет речь. Для того чтобы вникнуть, ему необходимо было объяснить такие вещи, как радиолокация.

Выслушав мои объяснения, он воскликнул:

— О да, Виктор, Гильермо Маркони что-то писал о радиоскопе. Но по-моему, у него ни черта не получилось. А у вас такие стоят на каждом корабле, да еще и не по одной штуке. Удивительно! Им не мешает ни темнота, ни дождь со снегом, ни туман… Ха-ха, расскажите это англичанам с их вечно дождливым и туманным климатом, они оценят ваши приборы!

В общем, к концу нашей импровизированной экскурсии фон Труппель был, что называется, готов к употреблению. Вернувшись в адмиральский салон, он, позабыв спросить у меня разрешения присесть, что немыслимо для германского офицера, плюхнулся в кресло и, сняв фуражку, начал крутить ее в руках.

— Господин адмирал, — сказал он немного растерянным голосом, — единственное, что я точно понял, так это то, что вы не от мира сего — это я могу сказать вполне определенно. То, что я увидел и услышал сегодня, просто не укладывается у меня в голове. Ваш корабль — а я знаю, что он у вас не единственный — в одиночку может победить целую эскадру самых современных броненосцев. А если вы выйдете в море со всеми вашими кораблями?! Ведь нет на свете такой силы, которая могла бы противостоять вам! Боже, спаси тех несчастных, которым не посчастливится встать на вашем пути!

Видя смятенное состояние моего гостя, я понял, что его нужно срочно приводить в чувство. Взяв со стола недопитую бутылку «Шустовского», я налил не как обычно — маленькую серебряную стопочку, а половину стакана, и протянул его губернатору. Фон Труппель залпом выпил содержимое, как будто там была вода, а не коньяк.

Алкоголь немного привел его в чувство и упорядочил мысли. Взгляд стал более-менее осознанным. Он положил фуражку на стол и спешно стал застегивать случайно расстегнувшуюся на кителе пуговицу.

— Итак, господин губернатор, — начал я, — вы познакомились с крейсером моей эскадры. Скажу честно, этот корабль — один из сильнейших в своем классе. Да, действительно, из ныне существующих военных кораблей ни один не может сравниться по огневой мощи и многим другим параметрам с любым кораблем из моей эскадры. Теперь вы понимаете, почему Япония может считать себя побежденной. Правда, микадо пока так не считает. И мы постараемся сделать всё, чтобы в самое ближайшее время до него дошла эта мысль. Точных планов я вам выдавать не буду, но скучно не будет никому.

— Господин адмирал, — спросил ошарашенный фон Труппель, — а что вы намерены делать после того, как Япония будет окончательно повержена и подпишет с вами мир на самых выгодных для вас условиях? Против кого вы тогда повернете свое оружие?

— Господин губернатор, — ответил я, — мы бы хотели после победы над Японией зачехлить стволы орудий и заниматься обычными мирными делами. Но нет мира на Земле, и мы хорошо помним латинское изречение: «Si vis pacem, para bellum»…

— «Хочешь мира, готовься к войне», — перевел с латыни фон Труппель слова римского историка Корнелия Непота. — Но к войне с кем вы намерены готовиться, господин адмирал?

— Господин губернатор, — сказал с улыбкой я, — в переданном мне послании адмирала Тирпица было упоминание о «необходимости противостоять непомерной экспансии одной из морских держав, которая пренебрегает общепринятыми законами и обычаями ведения войны на море и считает себя владычицей всех морей и океанов». Вот вам и ответ!

— Итак, Британия, — тихо сказал фон Труппель. — Мы… я так и думал. Вы знаете, господин адмирал, я совсем не удивлен. Недружественная России политика Англии, которая к тому же является союзником и подстрекателем Японии, должна быть наказана. Я могу представить, что сделают ваши корабли с британскими, если те самонадеянно рискнут вступить с вами в бой. Это будет избиение младенцев! А в общем, так им и надо. Англия должна наконец избавиться от своей мании величия.

— Сила Англии не только и не столько в ее флоте, сколько в банках лондонского Сити, которые ворочают огромными суммами. Это их стараниями мрут дети в Индии, убивают буров в Африке, расстреливают в Бирме тех, кто хотя бы на словах пытается выступить против ненасытных инглизи. Лондонским банкирам выгодно, когда русские и японцы убивают друг друга. Потом они решат, что еще большую прибыль принесет война между Германией и Россией…

— Никогда! — с негодованием воскликнул фон Труппель. — Немцы не забыли, что именно Россия была повивальной бабкой германского единства. Именно у России мы, немцы, разделенные на десятки государств, учились тому, что значит быть единым народом. Я не могу ответить за его величество кайзера, но сердца простых немцев с вами.

«И ведь не врет, что интересно, — подумал я, — он действительно верит в то, о чем говорит».

А фон Труппель продолжал:

— Господин адмирал, а какие лично у вас мысли относительно моей державы? Кем вы ее видите — союзницей или соперницей?

— Господин губернатор, — осторожно начал я, — Германии и России самой судьбой уготовано жить в дружбе. Да, были в книге истории наших взаимоотношений и черные страницы, когда мы воевали друг с другом. Очень хотелось бы перевернуть эти страницы и больше их никогда не открывать. Нам не нужна территория Германии, да и Германии вряд ли пошла на пользу попытка оторвать часть земель от России. В этом отношении нагляден пример императора Наполеона Бонапарта, которому удалось добраться до сердца России — Москвы. Но закончилась война не там, а в Париже, куда русские полки вступили вместе с войсками прусского короля. Я знаю, что благодарная Германия не забыла тех, кто сражался с Наполеоном при Лейпциге, Лютцене и Бауцене…

— Да, это так, господин адмирал, — подтвердил фон Труппель, — и тем обидней, что Россия отвергла союз с теми, с кем вместе сражалась против Бонапарта, и нашла себе союзника в лице тех, кто дважды в течение прошлого века приходил на землю России с оружием в руках.

— Нельзя вам возразить, это действительно так, — ответил я, — но сию роковую ошибку сделали политики, запутавшиеся в хитроумных комбинациях. Сие было неимоверной глупостью, которую можно и нужно срочно исправить. Союз с Францией — это брак по расчету, а не по любви. А вам, наверное, известно, что подобные браки не бывают прочными. Любовь, купленная за деньги, непрочная, и супруги в таких случаях напропалую изменяют друг другу, особенно если жена — панельная шлюха, больная всеми либеральными болезнями. Скажу больше, либерализм — это сифилис политики.