Зеркало вампиров - читать онлайн книгу. Автор: Чингиз Абдуллаев cтр.№ 59

— Все вместе взятое. Мне хотелось прежде всего реализовать свои идеи, а на СТВ я получил такую возможность, — не задумываясь, сказал Павел.

— Вас считают духовным наследником Алексея Миронова, — задал следующий вопрос Дронго, — что вы можете о нем сказать?

— Он был исключительно талантливым журналистом, — так же быстро ответил Капустин, — и мне приятно, что меня считают его продолжателем. Во всяком случае, мы постараемся использовать многие его идеи.

— И вы не боитесь, что можете кончить так же, как Миронов?

— Нет, — не задумываясь, сказал Павел, — не боюсь.

— Можно узнать, на чем основана ваша смелость?

— На чистом прагматизме, — пояснил Павел. — Я не занимаюсь финансовыми вопросами. В отличие от Алексея Миронова я занимаюсь только творческим процессом. Вопросы размещения рекламы и оплаты решает наша головная компания «Квант».

— Значит, вы считаете, что Миронова убили из-за этого? — спросил настырный журналист.

Павел немного растерялся. Получилось, что он сам подвел журналистов к этой мысли. Он впервые запнулся с ответом.

— Не совсем так, — сказал он наконец, — идет следствие, расследованием занимается прокуратура. Мы еще точно не знаем, из-за чего погиб Алексей Миронов.

— Однако вы считаете, что основной причиной были все-таки деньги, — настаивал Дронго.

— Давайте поговорим о работе нашего канала, — довольно невежливо перебил его Капустин. — Я думаю, что здесь я более компетентен. В день, когда убили Миронова, меня приняли на работу на телевидение. Запись есть в моей трудовой книжке. Я не работал с Мироновым ни одного дня и поэтому не могу ничего добавить к сказанному.

Дронго посмотрел на Суслову. Этот тоже все понимал и боялся. Словно существовал заговор молчания вокруг убийства Алексея Миронова. И никто не хотел нарушать табу. Явно из соображений личной безопасности.

— Меня интересует и такой человек, как Миронов, — вздохнул Дронго. — Судя по всему, он был реформатором на телевидении. Он пытался бросить вызов существующей системе, и поэтому его убили. Вы так не считаете?

Капустин вспомнил про пачки денег в своем сейфе. Про передачу с участием Олега Курочкина. Про быстрые и цепкие пальцы молодого журналиста. И вдруг услышал, как говорит:

— Да, я с вами согласен. Существующую систему на телевидении давно пора менять.

Дронго взглянул на Суслову и больше ничего не стал уточнять. Потом было двадцать минут ничего не значащей беседы. И только в конце, когда Капустин, увлекшись, начал рассказывать о своих планах реорганизации канала и конкуренции с другими каналами, Дронго снова нанес удар. Он невинным голосом уточнил:

— По-вашему, между каналами действительно существует конкуренция?

— Безусловно, — ответил Капустин, — причем очень серьезная.

— Может, этим объясняется тот факт, что, когда один канал показывал программу журналиста Малышева, где критиковалась ваша головная компания «Квант», вы в это время пустили по своему каналу один из самых нашумевших эротических фильмов последнего времени? И, конечно, сорвали показ программы Малышева. Вы хотели защитить руководство компании «Квант»?

— Почему вы считаете, что мы обязательно будем их защищать? — возразил чуть покрасневший Капустин. Он уже забыл, что говорил двадцать минут назад. Но Дронго не забыл.

— Вы же сами сказали, что финансовые вопросы на вашем канале решают представители головной компании «Квант». Я могу написать, что они фактические владельцы вашего канала?

Капустин понял, что попал в хорошо расставленную ловушку. Он с шумом выпустил воздух и начал гневно доказывать, что благотворительная помощь «Кванта» не может рассматриваться как прямое вливание денег, а прямых указаний он, как руководитель независимого канала, просто не потерпит. Ему было опять стыдно, но он продолжал уверять, что на СТВ существуют свои порядки и здесь не заказывает музыку тот, кто платит. Правда, по проницательным глазам журналиста он видел, что тот ему не очень верит. Но это были проблемы самого журналиста, который сам наверняка знал, что такое диктат хозяина.

— У вас еще есть вопросы? — спросил он.

— Только два, — улыбнулся Дронго.

— Если последние, то задавайте, — кивнул Капустин. Ему перестал нравиться этот дотошный журналист, так умело пользующийся его случайными промахами. Он даже не подозревал, что перед ним сидит один из лучших аналитиков, умеющий просчитывать возможные ответы своих собеседников и предугадывать их дальнейшие действия.

— Первый вопрос, — начал Дронго, — почему все телеканалы критикуют единственного и самого верного союзника Москвы — президента Белоруссии? Вам не кажется, что это не совсем верная государственная политика? И почему вы в таком случае критикуете его несколько меньше, чем все остальные?

— Это уже не один вопрос, а несколько, — ворчливо заметил Капустин, но, подумав, ответил: — Я не берусь говорить за другие каналы, но мы стараемся дать как можно более объективную информацию из соседних республик. Это наша твердая линия. Если кому-то нравится ругать президента Белоруссии, пусть ругают. Мы стараемся давать объективную информацию. И не отвечаем за действия других каналов.

— Значит, у вас не бывает скоординированной атаки? — понял Дронго.

— Это всего лишь миф, — улыбнулся Капустин. — Такая атака невозможна, да и вредна. У каждого канала свои интересы и свои телезрители. По-моему, я ответил на все ваши вопросы, господа. — Он поднялся с дивана. — Спасибо вам, — он пожал руки обоим журналистам.

— Разрешите снять вас за столом, — попросил Дронго, и, когда Капустин кивнул, он достал фотоаппарат, который принес с собой, и сделал несколько снимков.

Затем, поблагодарив еще раз Капустина, они вышли. Когда они уже сидели в автомобиле, Суслова недоверчиво посмотрела на Дронго.

— Зачем вам его фотографии? Вы действительно собираетесь послать их в какой-нибудь итальянский журнал?

— Нет, конечно, — улыбнулся Дронго, — просто я фотографировал в первую очередь его стол и бумаги, которые на нем лежали. Это меня интересовало больше всего.

— Вы не забыли, что у вас сегодня встреча с генералом Потаповым? — спросила она, поворачивая в сторону его дома.

— Не забыл, — угрюмо сказал Дронго. — Хотя я считаю, что беседа с Капустиным гораздо важнее встречи с генералом ФСБ. И лишний раз убедился в этом сегодня.

— В чем вы убедились? — нахмурилась она, с подозрением глядя на своего напарника.

— Он тоже знает тех, кому могла не понравиться излишняя самостоятельность телеведущих.