— Мы на месте.
Я вышла. Я не знала, где нахожусь; дождь перестал. Было почти пять часов утра, и я замерзла.
— Что это такое?
Меркамадрид. Центральный рынок, снабжающий другие рынки.
Выглядело это как гигантский гараж, полный людей, перетаскивающих с места на место ящики со свежей рыбой. Мужчины в синих комбинезонах. Орущие так, что уши закладывает. Это было похоже на фильм «БЕГУЩИЙ ПО ЛЕЗВИЮ БРИТВЫ»
[28]
. Темнота. То ли нескончаемый дождь, то ли еще что-то капает. Снующие взад-вперед серьезные люди, занятые странной деятельностью, Я, девушка в первую очередь впечатлительная, была потрясена. Некоторую радость вселяло лишь присутствие Морепродуктов. Почти живых. Мы зашли в огромный бар, где КАСАЛЬЯ и ВОДКА разрывали на куски эти желудки, устойчивые даже к воздействию динамита. Таксист попросил кофе, я предпочла виски со льдом. Я ожидала от этого парня (ему было уже лет за сорок, но зрелость шла ему не меньше, чем Шону Коннери, а физиономия у него была не такая похотливая) кое-каких объяснений. Я беру то, что есть, но пусть меня все-таки введут в курс дела, чтобы я могла сделать собственные выводы и потом пересказать их на страницах «Ла Луны», хоть и платят мне за это гроши.
— Ну что ж, место мне нравится, — сказала я, — напоминает собор. Но что мы тут делаем?
— Я хотел выпить кофе. А это одно из немногих мест, где можно в такое время найти кофе.
— Вы всегда так себя ведете?
— Как?
— Думаете только о себе?
— Была пора, когда я думал только о других.
— И как ее звали?
— У нее были разные имена, но теперь все позади.
Когда он это сказал, сентиментальная грань моей личности оттеснила интеллектуальную на задний план.
— Мне нравятся мужчины вроде тебя. Можно я буду на «ты»? Вы хорошо смотритесь в автобиографии, однако слишком уж трудоемки. То малое, что вы даете, из вас приходится вытягивать клещами.
— Не советую тебе браться за эту работу.
— Давай я сама буду принимать решения. Я привыкла.
— Лучше всего для тебя будет вернуться домой. Просто скажи мне адрес. Пора тебе немного поспать.
— Я никогда не сплю.
— Я тоже.
И наступило утро. Я решила, что он пошел в туалет. Я чуть было не отправилась за ним следом: в туалете люди обычно раскрывают душу, а этот парень слишком уж долго молчал. Но и расставаться с ролью хорошей девчонки мне не хотелось. Он вернулся очень скоро, с каким-то свертком, и велел мне собираться.
Когда мы уходили, на меня пялился какой-то грузчик, предполагаю, что он меня узнал. Я хотела, чтобы он в присутствии таксиста попросил у меня автограф, поэтому я взглянула на него очень дружелюбно, придавая ему решимости, но парень ни на что не решился, так что действовать пришлось мне. Я подошла к нему со словами:
— Меня зовут Патти Дифуса, я международная порнозвезда. Я хотела бы попросить у вас автограф.
Бедняга мне не поверил. Я достала из сумочки ручку и бумагу и протянула ему.
— Напишите мне что-нибудь хорошее, — попросила я чарующим голосом.
Грузчик взял ручку и написал несколько строчек: «Патти, с восторгом и уважением».
— Я живу на улице Канильяс, дом девятнадцать, — сказала я таксисту в машине.
По дороге мы вообще не разговаривали. Слушали радио и смотрели, как зимний ветер треплет старые лачуги. Доехали до дому.
— Я не приглашаю вас подняться, — произнесла я.
— В другой раз, если мы снова встретимся.
— Я много где бываю.
— Я тоже.
— Ну что, во сколько мне обошлась прогулка?
— Это бесплатно, я не включал счетчик.
— Почему?
— Мне была нужна компания.
— Вы могли извлечь из моего общества куда больше пользы.
— Я уже понял. Мне понравился эпизод с автографом. Нежно и весело — такие вещи мне нравились раньше, в другую пору.
Я решила вылезать, этот человек уже интересовал меня больше, чем следовало.
— Возьми, я купил это на рынке для тебя.
Он вручил мне Сверток.
— Спасибо. Я тоже хорошо провела время. Когда люди молчат, я сначала немножко нервничаю, но потом мне это даже нравится. Счастливо.
Я поднялась к себе. Скоро рассветет. Я распаковала Сверток на обеденном столе. Там был килограмм креветок. Как описать мои чувства в эту минуту? На глаза навернулись слезы. Я подошла к окну. Распахнула створки, несмотря на холод. Такси уже заворачивало за угол, но я успела увидеть в окошке ЕГО руку, он махал мне на прощание.
Я не ошиблась. В груди этого жесткого Таксиста, все еще живущего во власти Прошлого, бьется Золотое сердце.
Несмотря на холод, мою столовую наполнило ощущение ВЕСНЫ.
5. Язык — это КОНВЕНЦИЯ, или Ана Конда и ее беспамятный парень
Как могло случиться, что какой-то КИЛОГРАММ КРЕВЕТОК взволновал меня так, словно я — Мерил Стрип
[29]
и мне дали роль турчанки? Я САМА иногда поражаюсь, насколько ЧУВСТВИТЕЛЬНОЙ могу стать. Мы живем в очень ЖЕСТКОЕ ВРЕМЯ, чувствительности здесь не место. И ничего ХОРОШЕГО в этом нет, поскольку от проявления чувств до того, как начинаешь ощущать себя выброшенным в снег старым башмаком, — расстояние в один только ШАГ. И Я была уже готова сделать этот шаг, когда зазвонил телефон. — Да? — Привет.
Это был голос Парня; я кое-что запоминаю о своих поклонниках (например, если мне дарят Колье из фальшивых Бриллиантов или если приглашают в Таллин, столицу Эстонии, что на берегу Балтийского моря), но голос я забываю в первую очередь.
— Ты кто? — спросила я.
— Ну…
В голосе слышалось сомнение.
— Послушай, ты не знаешь, который час? — Я понимаю, глупо спрашивать время, когда не знаешь, кто тебе звонит, но мне нужно было что-то сказать.
— Знаю. Шесть утра. Это все, что я знаю. Несмотря на все усилия, мне никак не удавалось опознать этот голос. По правде говоря, до работы делать мне было нечего, так что я прижималась ухом к трубке — это было похоже на «Человеческий голос» Кокто
[30]
.