Сердце красавицы склонно к измене - читать онлайн книгу. Автор: Марина Серова cтр.№ 24

В пылу борьбы никто не заметил моего появления. При ребенке не стоило проявлять насилия. Во-первых, лишний свидетель, во-вторых, может пострадать. От нее следовало аккуратно избавиться. Я вырубила компьютер из сети и деликатно покашляла. Хикматов, хрипло заорав, подпрыгнул на диване и дикими глазами посмотрел на меня. В секунду животный страх на его смуглом лисьем лице сменился удивлением, потом подозрительностью. Воспользовавшись моментом, девчонка выскользнула из-под него и, поправляя одежду, рванулась к двери.

— Вы, собственно, кто? — осторожно и вежливо осведомился Хикматов. Его неожиданно ярко-голубые глаза внимательно исследовали меня сверху донизу.

«Не припрятан ли у него где поблизости пистолетик?» — спросила я себя мысленно, а вслух, приближаясь, произнесла:

— Я мама Светы Климовой, которую ты изнасиловал. Мы написали заявление в милицию, и если не хочешь сесть по сто пятнадцатой, гони деньги, — пятьдесят тысяч долларов.

— Что! — завопил негодующе Хикматов. Однако как только бандит дернулся, я достала из сумки револьвер, наставила на него и взвела курок.

— Нет, нет, — сразу послушно закивал он, — пятьдесят кусков нормальная цена. Я согласен, только убери пушку. Перетрем наши вопросы в лучшем виде.

— Не советую делать резких движений, я пугливая и со страху могу мозги нечаянно вышибить, — предупредила я спокойно. В этот момент входная дверь захлопнулась за малолетней гостьей бандита, и можно было действовать без стеснения.

— Я только надену майку, — жалобно попросил Хикматов, бочком продвигаясь к стулу с одеждой.

— Стоять! — рявкнула я и оказалась перед стулом первой. Но бандит предпринял нечто совсем неожиданное и идиотское на первый взгляд. Он прыгнул на коробки и с невероятной скоростью полез по ним кверху. Я рванула следом. Во все стороны и мне под ноги валилась разваливающаяся картонная тара. Из нее вываливалась краска, бутылки с растворителем, еще что-то. Несколько бутылок разбились, и в нос ударил резкий запах ацетона. Хикматов был в этот момент отличной мишенью, но мне надо было взять его живым и с минимальными повреждениями, поэтому я попыталась его ухватить за ногу. Подлец ловко вывернулся, развалил всю середину кучи и упал на другую сторону.

Там, сокрытая от взгляда, была дверь в подвал. Коробки стояли штабелем в виде буквы Г, так что проход за ними к двери был незаметен. Мне даже подумалось, что Хикматов специально подготовил пути возможного отступления. Сжигаемая яростью, я перескочила через коробки, однако Хикматов оказался очень проворным. Деревянная дверь захлопнулась перед моим носом. Я ударила по двери ногой. Дверь вздрогнула, но не поддалась. С другой стороны послышалось, как Хикматов побежал прочь к выходу из подвала.

Бежать за ним в окружную, через дом — не поспеешь. Я решила прорываться здесь. Прикрутила на револьвер глушитель, чтобы не будоражить выстрелами соседей, и тремя пулями вчистую разнесла замок. Ударила ногой и только выругалась. Дверь стояла на месте. Бандит подпер ее чем-то с той стороны. Я пальнула рядом с рукой, где, по моему мнению, находилась подпорка. С той стороны что-то загромыхало, и дверь сама со скрипом отошла. Выбросив из барабана револьвера стреляные гильзы, я перезарядила его и медленно двинулась вниз по лестнице. Перешагнула аккуратно через доску, служившую подпоркой, ступила на рыхлый подвальный грунт, насыпанный неравномерными буграми. Уши жадно ловили каждый звук. Свет в помещение лился через узкие окна, забранные решетками. У стен стояли бочки, банки с краской, банки еще с чем-то. Наклонная металлическая дверь на улицу оставалась закрытой. Значит, Хикматов все еще находился в подвале — и лязгающих звуков, как если бы ее открывали и закрывали, я не слышала. Приблизившись к двери, я толкнула ее рукой — закрыта снаружи. Засов изнутри отодвинут. Где ж ему здесь прятаться? Все помещение как на ладони. Зачем-то Хикматов открыл одно из подвальных окон. Уйти он через него все равно не мог из-за решетки в палец толщиной с наружной стороны. Мой взгляд остановился на куче мусора в углу. Неуверенно я двинулась к ней. Какое-то шевеление под листом фанеры, прислоненным к стене.

— А ну выходи, засранец! — велела я грозно.

— Хорошо, только не стреляй, — плаксиво выкрикнул Хикматов. С дрожью лист фанеры отодвинулся и упал, а из-за него появился бандит, жалкий вид которого вызывал улыбку. Ежик жестких темных волос на голове, словно сединой, покрыло пылью. На роже грязные разводы, руки тоже в грязи. Впалая грудь с выделяющимися ребрами от страха ходила ходуном.

— Еще один такой фортель, и ты труп, — пообещала я, поигрывая револьвером. — Марш обратно в комнату, там побазарим.

— Я заплачу больше, чем тот, кто тебя послал, — на всякий случай сообщил Хикматов, прежде чем развернуться ко мне спиной.

— Конечно, заплатишь, куда денешься. — Я подтолкнула его стволом к двери, стимулируя подвижность. — Вперед, вошь бацильная, пошел, пошел ножками.

Мы вновь очутились в комнате с коробками. В воздухе стоял густой запах ацетона. Я грубо пихнула бандита на диван, из вещей на стуле вытащила пистолет, продемонстрировала его владельцу:

— Что, это искал?

— Я просто испугался, что ты меня пристрелишь ни за что, это для самозащиты, — жалостливо пискнул Хикматов. Однако я понимала, что он не так безобиден, как кажется. Мой инструктор по технике боя всегда повторял, что в поединке маленький плюгавенький мужичонка может оказаться опаснее накачанного громилы. Осторожно присев перед бандитом на стул, я спросила:

— Догадываешься, зачем я здесь?

— Нет, откуда, я живу правильно, никому подлянок не делал. — Хикматов изобразил на лице искреннее недоумение.

— Тебе, может, мозги провентилировать, чтоб лучше соображалось? — спросила я, кивнув на револьвер. — Забыл, как банк на двести тысяч опустил вместе со старой грымзой.

— С какой еще грымзой? — просипел он, потеряв внезапно со страху голос. Пуля из моего револьвера ушла в стену между кирпичами рядом с его головой. Хикматов тоненько вскрикнул, а я, опустив дымящийся ствол к бандитской ширинке, укорила его:

— Ну что ты визжишь, как девка. Не стыдно? Пацаны узнают — засмеют. Вот если сейчас я стрельну, то высокий голос тебе обеспечен пожизненно. К этому бесплатное изменение пола. В тюрьме тебя очень полюбят за голосистость.

— Что ты хочешь? — выдохнул он, не спуская вытаращенных глаз с револьвера в промежности.

— Расскажи мне все, как было, — ответила я, — людей, пославших меня, ты не интересуешь. Они даже не приказывали тебя убивать. Не раздражай, и останешься жить. Рассказывай о бабе из банка!

Моя рука в это время в кармане джинсовки нащупала портативный цифровой диктофон. Палец вдавил кнопку «Запись». Сие признание потом захотят многие послушать, а господин Портняжный даже выложит кругленькую сумму.

— Это была все ее идея. Я даже не хотел, — начал Хикматов по ожидаемому сценарию. Себя в истории он представил белым и пушистым, жертвой обстоятельств, а Тыртышную гением злодейства, образцом вероломства и коварства. Не помышляя ни о чем преступном, он пришел в банк получить кредит, а сквалыга, засевший в кредитном отделе, выставил его за дверь. Хикматов тогда по наивности и чистоте души подумал, что ему поможет кто-то другой из руководства банка, но все послали его подальше, и только хитрая Тыртышная намекнула, что у нее имеется подруга, способная ему посодействовать. Она взяла его телефон и сказала, что подруга перезвонит вечером.