Натюрморт с дятлом - читать онлайн книгу. Автор: Том Роббинс cтр.№ 12

Когда весть о намечающейся конференции по вопросам спасения Земли долетела до Мауи, многочисленные группы уфологов собрались вместе и принялись настаивать на участии в симпозиуме. Тарелочников порадовал, но отнюдь не успокоил тот факт, что Тимоти Лири [38] получил приглашение познакомить общественность со своими теориями о создании космических колоний на орбитальных станциях. «Будущее Земли неразрывно связано с будущим Вселенной», – доказывали они. Некоторые дошли до заявлений о том, что будущее нашего шарика находится в руках высших существ с далеких планет. «Симпозиум станет профанацией, если на него не допустят уфологов и контактеров», – гнули они свое. «Программа конференции уже расписана и уплотнена до предела», – протестовали организаторы. Тарелочники не унимались. Они глотали свои колеса, пускали зеленый дым и сбрасывали с тринадцатого этажа Башни Дарта Вейдера [39] разные коммюнике и манифесты.

Наконец компромисс был найден. Поклонникам летающих тарелок разрешили собраться в рамках симпозиума за сутки до его официального открытия, то есть в тот день, когда Ли-Шери прибыла в Лахайну. К тому времени как принцесса и ее дуэнья зарегистрировались в отеле «Пионер», сборище уфологов было в самом разгаре. «Чудно», – удивилась Ли-Шери, увидев просторные одеяния и большие глаза делегатов. В фойе отеля ей не встретилось никого, хотя бы отдаленно похожего на Ральфа Надера.

Черт, дело же происходило в воскресенье. Воскресенье – оно и на Гавайях воскресенье. Ни реки нектара, ни целый гардероб из перьев о-о – ничто не могло изменить цвет воскресенья, этот мертвенный оттенок… пахты, зубной пасты и камамбера. Ли-Шери была слишком умна, чтобы доверять воскресеньям. Она распаковала вещи, а потом вышла на ланай, уселась в кресло и, погрузившись в роскошную ванну тропических сумерек, занялась изучением воскресного номера местного «Эдвертайзера».

Ланаем на Гавайях называлась веранда, но точно так же именовался один из самых маленьких островов Гавайского архипелага. Остров Ланай располагался недалеко от Мауи, его было видно прямо из Лахайны. В то время Ланай почти полностью принадлежал компании «Доул корпорэйшн», которая засадила его ананасами и неохотно пускала на остров туристов. Однако Ланай не всегда был «корпоративным» островом. Одно время он считался территорией вне закона, убежищем для беглецов. Если преступившему закон гавайцу удавалось добраться до Ланая, он мог благодарить судьбу за спасение. Таков был негласный уговор. Полиция намеренно ослабила контроль у береговой линии Ланая. Более того, если беглый арестант или скрывающийся от властей преступник выживал на острове в течение семи лет (запасы пресной воды и пищи там были крайне скудными), обвинения с него снимались, и он возвращался в общество свободным человеком.

Может быть, именно поэтому Бернард Мики Рэнгл стоял на берегу океана в Лахайне и вглядывался в очертания Ланая – вглядывался напряженно и долго, переминаясь с ноги на ногу. Время от времени с его уст срывалось глухое «ням».

Дятел был в бегах (в этот раз) уже более шести лет. Через одиннадцать месяцев срок давности по его делу истекал, после чего он опять становился чист перед законом.

Дятел не сводил глаз с бывшего острова беглецов, пока Ланай не растаял в сгущающемся сумраке, словно кусок сахара в чайном стакане ночи. Бернард перешел улицу и направился к отелю «Пионер», который прежде был гостиницей для китобоев, а теперь служил временным пристанищем обычным толпам пляжных бездельников со всех концов света, невозмутимым kamaainas, [40] морякам, искателям приключений, переезжающим с места на место официанткам, студентам на стадии превращения из мидуэстских книжных червей в бесшабашных ночных гуляк с юга Тихого океана («Моя альма-папайя – Ананасовый Университет, я окончил его манго кум лауде» [41] ), рок-музыкантам – от непрофессионалов до мировых звезд, молодым разведенным супругам (старые предпочитали Вайкики), любителям кораллов, морских кладов, жемчуга и куннилингуса, продавцам ракушек, разрисовщикам футболок и радикалам из Беркли с тайной склонностью к романтике.

Все они чувствовали себя здесь как дома – приходили и уходили, флиртовали, толкались, наводили красоту, рисовались друг перед другом, плели интриги и выпускали пар, не отнимая от губ бутылку с джином или ромом и самую малость не дотягивая до счастливого случая, нирваны или революции. В этот воскресный вечер с завсегдатаями отеля смешались только что прибывшие делегаты симпозиума – и знаменитые, и никому не известные, плюс мужчина и женщина с планеты Аргон, улизнувшие со слета уфологов, чтобы пропустить пару бокалов пина-колады. Да, и плюс Дятел.

Дятел пил текилу. Бар отеля «Пионер» был забит до отказа, и пока посетители дожидались официанта, в горле у них изрядно пересыхало, поэтому выпивку Бернард заказывал сразу тройными порциями. Ланай, этот засушливый рай для бунтарей, очевидно, пробудил в нем жестокую жажду. Прихлебывая текилу с шумным звуком, в котором слышалось что-то близкое к «ням», он тщетно искал глазами отблеск пламени гладких рыжих волос и чувствовал, как семь динамитных шашек приятно, почти эротично трутся о его усыпанную веснушками грудь.

Не спорим, теперь текила – любимый напиток бунтарей, но это вовсе не означает, что к ним она относится лучше, чем ко всем остальным. На самом деле в судьбе очень многих бунтарей текила сыграла такую же предательскую роль, как взвинченные нервы и неудовлетворенные жены. Текила – скорпионий мед, ядовитая роса бесплодных земель, дух ацтеков, кактусовое молоко; текила – маслянистая и горячая, точно жидкое солнце; текила – старый похотливый божок, совокупляющийся с душами умирающих девственниц; поджигатель в доме эстета; текила – мертвая вода колдовства, сколько же бед и огорчений приносят твои быстрые, как ртуть, своенравные капли!

Вне всяких сомнений, именно текила привела Бернарда в нетерпение, одурманила его рассудок и заставила спутать конференцию уфологов с симпозиумом по вопросам спасения Земли. В результате бедные уфологи взлетели под потолок вверх тормашками.

Бернард Мики Рэнгл даже во хмелю оставался мастером своего дела. Он подложил динамит в таком месте и таким образом (разломав четыре шашки пополам и спрятав их под стенами на расстоянии двадцати пяти футов друг от друга), что отель «Пионер» встряхнулся, как мокрая шавка.

В одном крыле гостиницы вдребезги разлетелись все стекла, треснули стенные перегородки, в зале заседаний на пол попадали светильники и фикусы в кадках, дым и пыль стояли столбом не меньше получаса, а тарелочники – с ожогами и царапинами – прыснули в разные стороны, будто им на голову вдруг сел плюющийся горячим куриным бульоном корабль «Еврейская мать». Тем не менее никто серьезно не пострадал.