Последнее послание из рая - читать онлайн книгу. Автор: Клара Санчес cтр.№ 39

– Я не знал, что твой тренер по гимнастике уехал из поселка, – говорю я, забыв, что это единственная тема, которой она не любит касаться.

– Многие уезжают отсюда. Мы тоже так поступим.

Она мечтает о том, что я поселюсь с ней у доктора Ибарры в воображаемой вилле, обставленной воображаемой же мебелью.

* * *

Во второй половине дня в субботу, пообедав, я отправляюсь на машине матери на квартиру Эдуардо. Судя потому, как складывается ситуация, я должен забыть о пятнадцати тысячах песет и о подержанной машине. Меня изматывает нищенское существование. Может, стоит поискать другую работу, настоящую, такую, с которой уходишь совершенно усталым, а то, что ты за эту работу получаешь, обеспечивает тебе положение потребителя средней руки, изнывающего по регулярному потреблению. Иметь, например, возможность пойти в один из крупных магазинов, заинтересоваться там какими-нибудь безделушками, взять и купить их. Это, должно быть, очень приятно – иметь возможность сорить деньгами. Но истинное удовольствие мне дала бы возможность засыпать подарками Ю. С момента нашей встречи я не могу четко представить себе ее лицо. Это слишком долгий сон. Когда я представлял Вей Пин или Таню, то представлял их вполне реальными существами. Однако образ Ю слишком ирреален. Думаю, что я никогда к ней не прикоснусь.

Я вхожу в лифт и поднимаюсь к лабиринту, ведущему к квартире номер сто двадцать один. Никаких признаков пребывания Ю в мое отсутствие не обнаруживается. Еще раз изучаю детали обстановки и нахожу, что все на прежних местах. Я наливаю себе рюмку коньяка, не снимая пальто, и у меня возникает желание завести музыку, но мне кажется, что музыка в этой квартире сейчас неуместна. Никто не должен догадаться о моем присутствии. Однако я мог бы включить обогреватель, потому что, когда я уйду, в квартире снова станет холодно, словно его вообще никто не включал. Радиаторы нагреваются поразительно быстро, и некоторое время спустя в квартире уже становится не так неуютно. Я развлекаюсь разборкой завала корреспонденции на столе и создаю еще один завал из газет. Я не знаю, есть ли здесь что-нибудь, что следовало бы искать. А то, что следовало бы искать, нужно искать на самом дне завала одежды. Однако, хоть мне и тяжело об этом думать, Эдуардо перестал меня интересовать. Когда-то всем нам предстоит так или иначе исчезнуть. Видимо, настало время очистить кухню и стереть пыль с мебели. Мне удается проделать все это, не нарушая тишины. Коньяк поднимает настроение, но я решаю в одно из следующих посещений принести с собой пива. В спальне я ни к чему не прикасаюсь, оставляю постельное белье в том виде, в каком оно находится, то есть валяется в полном беспорядке на матраце. Рубашки и кальсоны оставляю на кресле, а шкафы открытыми, словно хозяин сейчас протянет руку и возьмет вешалку. Все это я делаю для того, чтобы Ю чувствовала себя здесь комфортно. Я ожидаю услышать шум открываемого замка и ее появление, как в тот первый и последний январский день. Но ирреальные формы нереальны и не появляются.

Наступает момент, когда я решаю больше не ждать и выхожу из лабиринта, хранящего тайну.

Когда я возвращаюсь домой, звонит Таня. В Испании одиннадцать часов ночи, а в Мексике четыре пополудни. Она сообщает, что хочет поговорить со мной, таким мелодичным голосом, что я ее почти не понимаю.

– Мой брат был связан с очень опасными людьми, – говорит она.

Я советую ей рассказать об этом полиции, так как мне не приходит в голову ничего иного.

– Это не так просто. Мой муж и слышать не хочет о полиции. Они сразу набросятся на него.

– А я ничего не могу поделать, – отвечаю я.

– В Мексике все сложнее, – говорит она. – Пойми – мы с Эдуардо здесь иностранцы.

– Да, но здесь дело не сдвинулось с мертвой точки. Никаких следов Эдуардо.

– Ты говоришь так, словно произошло… – произносит она в отчаянии, приглушенном мелодичным выговором, – словно произошло…

Мне хочется спросить у нее то, что я давно хочу выяснить, хотя теперь это желание уже не так велико.

– Ты счастлива?

Как и следовало ожидать, сначала она испытывает некоторую неловкость, но потом отвечает:

– Ты так романтичен, романтики обычно пользуются большим доверием. Вы не способны причинить вред кому бы то ни было.

– Ты уверена?

– Абсолютно.

– Ты никогда не была романтичной, правда, Таня?

– Я тобой восхищаюсь, поверь мне.

– Я тебе скажу о том, что считаю правдой. Эдуардо не вернется. Не знаю, случилось с ним что-нибудь или он исчез по собственной воле. Единственное, что я знаю, это то, что он не вернется. Выброси из головы мысль о том, что снова увидишь его. Я сожалею.

Заметно, что Таня расстроена, что я причинил ей страдания.

– Тебе не следовало говорить мне это.

– Ты это знаешь не хуже меня. Возможно, он сам добровольно ушел из нашей жизни. Я этот его поступок тоже не одобряю.

– Он такой хорошенький, – говорит Таня. – Помнишь, как мы купались в бассейне? Ты был настоящий мужчина, а он, он очень страдал оттого, что не похож на тебя.

– Думаю, он слишком умен, чтобы позволить кому бы то ни было обмануть себя, загнать в тупик, справиться с ним, – говорю я.

– Да, возможно, – говорит Таня. – Но я скучаю по нему. Знаешь что? Когда мы были детьми, мне часто снилось, что Эдуардо потерялся и мы не можем его найти. Потерялся в огромной толпе. Такой миниатюрный, такой тоненький пропал среди других людей, как будто его поглотили пустоты между людскими телами и глазами, – людей, которые не обращали на него внимания. Или еще: мы гуляем по полю, и вдруг пространство перед нами разверзается, превращается в бездну, и мы видим только эту бездну, больше ничего. В душе я очень радовалась, что это только сон. А то, что происходит, это сон?

– Когда речь идет о сне, есть основания сомневаться, но мы имеем дело с реальностью. А реальность несомненна.

– Ты всегда казался старше, чем был на самом деле, правда.

Спросить бы ее, почему она никогда не входила в мой душевный мир. Почему ни разу не вошла в мою жизнь. Но что она могла знать о том, что я так ценил? Что могла знать о себе самой в моих мыслях?

Я целую вечность не был в Соко-Минерве. «Аполлон» – это настоящее, Минерва – это прошлое. Заезжаю в пиццерию «Антонио», потом в химчистку. Я думал, что это место будет наполнено тенями, но встречаю там тех же самых, только слегка постаревших людей, которые держат в руках те же самые чашки с кофе, те же самые сигареты и разговаривают теми же самыми голосами. Стоит на своем месте и «альфа-ромео» с ребенком внутри. Конечно, кого-то не хватает, в жизни происходит так, что тот, кого нет, не считается. Остальные просто не замечают его отсутствия. Не может жить тот, кто не живет, а жизнь суть совокупность тех, кто живет. Доказательством этому служит то, что все продолжается по-прежнему, несмотря на то что я в Соко-Минерве долго отсутствовал. В Великой памяти существует всего одна возможность запомниться, та, что существует сейчас. Я покупаю косынку для Ю и очень надеюсь вручить ее ей. Мечтаю о том, как она входит в квартиру сто двадцать один, а я сижу там и ожидаю ее. Думаю о том, что это мечта о голове, о волосах, собранных в конский хвост, о лице цвета белого фарфора, о красных губах и о таинственных, спрятанных за щелками глазах. Они смотрят изнутри и как бы предвосхищают свой взгляд. Я осторожно помещаю эти думы в ее головку и с любовью оставляю их среди других дум, которые мне неизвестны.