Американская пустыня - читать онлайн книгу. Автор: Персиваль Эверетт cтр.№ 63

– Где Перри?

Глория затихла и глянула на мужа: в ее глазах читались не только смятение и горе, но и гнев, и осуждение, а еще – мольба. Тед изучил и оценил выражение ее лица – и постиг непостижимое. Он сполз на пол, плюхнулся прямо на задницу, но слез не было, и слов – тоже. Он почувствовал, что кожа его холодеет – становится такой, какой ей полагалось быть всю дорогу, учитывая, что внутри него, в глубине, царил ледяной холод.

В комнату вошла Ханна – и громко взвизгнула при виде Теда.

Тед оглянулся на нее.

– Перри?

– Все будет хорошо, – заверила Ханна.

В сознании Теда промелькнула мысль о воскрешении Перри – о, как больно и как тошнотворно! – и он опечалился еще больше.

– С Перри приключился несчастный случай, – пояснила Глория. Но ближе к Теду не придвинулась. – Он упал и поранился, сейчас с ним все в порядке.

– Он… – Тед прикусил язык. Как спросить то, о чем он подумал? Мальчик умер? Жив Перри вообще или нет?

– Сотрясение мозга и рука сломана, – сообщила Ханна. – Это самое худшее.

Эмили поспешно отпрянула от отца подальше. Не дрожа, нет – но где-то на грани дрожи.

Ханна увела Эмили на прогулку; Тед с Глорией сидели за столом в столовой. В доме царила мертвая тишина. Оба молчали.

– Поверить не могу, – выговорила наконец Глория.

– Нам надо пойти проведать Перри, – сказал Тед.

Глория кивнула.

Тед мучился чувством утраты – как ни странно, одновременно чувствуя, что на самом деле грусть – удел Глории, что он тут только затем, чтобы утешить ее в собственной смерти, что неким образом он вне всего этого. Разумеется, он вне всего этого. Он умер для мира – и значит, для мира чувств тоже. Он коснулся руки Глории – коснулся как друг, со странной отстраненностью, которая завораживала его и вместе с тем внушала отвращение. Теперь Тед понимал, что горевали здесь не о нем, а о Перри, о том, что едва не потеряли мальчика. Он чувствовал себя неловко оттого, что не разделял чувства своих близких – но ведь он ужасно далек и от чувства, и от них самих, и от всего на свете.

– Ты где был? – спросила Глория. Будто вынесла приговор.

Что Теду оставалось? Пересказывать фантастическую историю про религиозных маньяков и правительственных ученых, и про то, как его кромсали, вскрывали и собирали заново? С чего ему прикажете начать? «Меня похитил один тип, который держал в заложниках двадцать семь детей. А в середине пути я повстречал двадцать семь Иисусов». Ну, что тут скажешь?

Пока Стриты переодевались в спальне, по телевизору передавали новости: Теда величали спасителем, причем с большой буквы: Спасителем маленьких детей. По Си-эн-эн показали родителей толстого мальчугана в полосатой рубашке: они, плача, рассказывали, как уже примирились с мыслью о том, что никогда больше не увидят своего малыша. Вот они посмотрели прямо в камеру – и поблагодарили Теодора Стрита.

– Спасибо вам, – говорила мать, – спасибо, что спасли моего сына. Да благословит вас Бог, вы в самом деле ангел.

Тед попытался обнять Глорию, но почувствовал, как та отдернулась – пусть и едва заметно. Он даже почувствовал ледяной холод, исходящий от него самого, – тот самый холод, что, по всей видимости, ощутила Эмили, когда убежала прочь. Для Глории Тед становился все более и более мертв.

– Мне ужасно жаль, – сказала Глория.

– Ты тут не виновата, – отозвался Тед, сам искренне в это веря. – Тут никто не виноват.

– Никто не виноват, – повторила Глория, словно пытаясь найти в словах хоть какой-то смысл. – Никто не виноват. – Она запрокинула голову и попыталась сдержать слезы. – Ну почему все так?

– Не знаю, – откликнулся Тед.

– А что ты вообще знаешь? – огрызнулась она.

– Ничего не знаю, – признался Тед.

– Просто класс. – Глория утерла глаза и уставилась на мужа. – Так что случилось?

– Я – неудачник, – внезапно выпалил Тед. – Я – урод и чудовище, а все это просто-напросто со мной случилось – нечаянно, бог весть по какой причине.

– Я хочу видеть Перри, – сказал Тед. – Как думаешь, а он захочет меня видеть?

– Не знаю.

В новостях Теодора Стрита провозгласили героем. Его фотография вновь транслировалась по всему миру. «ПОКОЙНИК СПАСАЕТ ДЕТЕЙ», гласили заголовки. Родители найденных малышей – кое-кто числился в розыске уже три-четыре года – называли мистера Стрита ангелом. Какая-то группа в Нью-Мексико постилась в знак уважения к ангелу-спасителю.

Тед слушал эти ставшие бессмысленными речи, смотрел на нелепые образы в телевизоре. Вокруг его дома опять парковались съемочные группы, хотя сборище журналистов сейчас уже не так походило на осаду. Когда он и Глория вышли, направившись к машине, репортеры почтительно расступались перед Тедом. Возможно, потому, что он – герой. А возможно – из новообретенного страха.

– Вам нельзя здесь находиться, – сообщила дежурная по этажу.

Тед вгляделся в перепуганное лицо медсестры и подумал: а понимает ли она сама, насколько права?

– Мне нужно увидеть сына.

– Нет. – Медсестра покачала головой. – Мне велено передать вам, чтобы вы покинули больницу.

– Я все равно увижу сына.

– Говорят, ваше присутствие вредно для пациентов, вы их пугаете.

– Никаких пациентов я не видел, – заверил Тед. – И что еще важнее, – он заговорщицки наклонился вперед, точно собираясь сообщить дежурной некую тайну, – пациенты не видели меня.

– Вы их деморализуете, – вновь принялась убеждать медсестра.

– Тогда вызывайте охрану, – пожал плечами Тед и прошел мимо дежурной.

Тед вошел в палату сына один. По счастью, в горле у Перри никаких трубок не торчало, но мальчик со всей очевидностью был еще слаб. Теду померещилось, что в лице сына он различает некий намек на улыбку.

– Ну, привет, храбрец, – проговорил Тед, чувствуя себя полным идиотом, поскольку никогда прежде так к сыну не обращался. – Что, знатно стукнулся? – Он коснулся Перриного лица, а потом – гипсовой повязки на руке. – Дашь подписать?

Перри промолчал, но по крайней мере не отвернулся.

– Ладно, отдыхай, – сказал Тед. И вышел из палаты.

Тед с Глорией стояли в коридоре, не говоря ни слова. Какой-то пациент вышел из-за угла, заметил их – и рванул обратно.

Явились охранники – и сказали Теду то же самое, что и медсестра. Оба – в сине-зеленых рубашках; обоих явно била дрожь. Тед поглядел в их глаза, на их нашлепки, на их внушительные пояса, обремененные железками, но не оружием.

– Вы меня не бойтесь, – проговорил Тед. – Я ухожу.

Тем же вечером, после того, как Глория уложила Эмили спать, Тед вошел в кухню и сказал: