Ни минуты покоя - читать онлайн книгу. Автор: Марина Серова cтр.№ 26

— Телефон. Маргарита ушла рано утром, а через некоторое время мне позвонили на работу и какой-то мужской голос сказал, что, мол, ваша дочь домой не придет, но мне не следует волноваться.

— И все?

— Сказал, что даст о себе знать позже. И предупредил, чтобы я не обращался в органы.

— Вы не обращались?

— Пока нет, — жестко сказал Аникеев. — Я не хочу, чтобы ее убили. Я не хочу, чтобы об этом было в газетах. Я не хочу никакого шума.

Мне показалось, что Василию Андреевичу следует поменять местами эти три предложения по степени их значимости для него — как он ни был потрясен, возможность спокойного ведения дел была для него дороже.

— А от меня чего вы хотите? — медленно произнесла я. — Теперь, после того как вы сказали, что вам не о чем больше со мной говорить?

— Займитесь этим делом, — мрачно уткнувшись взглядом в полировку стола, предложил Аникеев.

— Вы хотите, чтобы я нашла Марго или чтобы привела вам за ушко похитителя?

— И то и другое, — коротко сказал тот. — За ценой не постою. Такое не прощается.

— Я вас понимаю. Но вы должны отдавать себе отчет, что могут возникнуть осложнения.

— Какого рода?

— Слишком уж бурные события происходят вокруг вас, — медленно произнесла я. — Убивают приятеля вашей домработницы, потом саму домработницу, потом крадут дочь. А если учесть, что ваша домработница была вашей женой, и если учесть, что возраст вашей нынешней жены никак не позволяет ей быть матерью Марго, то…

— Меня не интересуют ваши изыскания, — с трудом сдерживая себя, произнес Аникеев. — Я поставил перед вами конкретную задачу, так выполните же ее. Копайте где вздумается, но помните, с какой целью вы это делаете — найти Марго и ее похитителя.

Этого напутствия мне показалось вполне достаточно. Я уже собралась уходить, как Аникеев решил кое-что добавить на прощание.

— И будьте осторожны, — произнес он, глядя мне прямо в глаза. — Вы понимаете меня?

Это была, конечно же, не забота о моей личности. В словах сквозил совсем другой смысл: «Делай что хочешь, но помни, кто тебе платит. Иначе…»

— Я вас поняла, — спокойно заверила я Аникеева и покинула особняк.

Военный госпиталь, куда я направлялась, находился хоть и в черте города, но довольно далеко от окраинных жилых кварталов. Хмурое приземистое здание, расположенное вытянутой по перекладине буквой «пэ», занимало довольно большое пространство и было огорожено высоким забором с частыми прутьями, украшенными на стыках скрещенными копьями и солдатскими касками.

Я решила проверить, как тут у них обстоит дело с охраной, и не стала подгонять автомобиль к воротам. Оставив «Фольксваген» метрах в ста от госпиталя, я обошла здание с торцевой стороны.

Оглядевшись, убедилась в отсутствии людей и быстро подбежала к забору. Копья с касочками хоть и мешали пролезть между прутьев, но служили прекрасным упором для моей ноги, когда я перемахивала через забор. Захваченный на всякий случай белый халат я накинула сразу же, как только оказалась по ту сторону ограды.

Теперь надо не торопясь подойти к черному ходу — ага, вон та обшарпанная дверка — и войти внутрь. Так, что же мне придумать?

Ага, ведро с мусором — это то, что требуется. Тут еще и ни с чем не сравнимый аромат кухни справа доносится. Отлично. Берем в одну руку ведро, в другую вот этот грязный поднос, тряпку под мышку и вперед.

Оказывается, я могла бы и не применять таких мер предосторожности — вход в здание был совершенно свободен. Но — береженого бог бережет.

Нагруженная кухонной бутафорией, я прошла аж до приемного покоя. Демонстративно гремя своими причиндалами, составила их на кушетку и постучалась в окошечко, поправляя сбившуюся набок белую косынку.

— У вас тут мальчишечка должен лежать, но не военный, он мне родственником приходится, — затараторила я, — мне сестра-хозяйка сказала, что я у вас могу узнать. Уткин, такой был ведь?

И я назвала число предполагаемого поступления мифического Уткина.

— Какой еще Уткин? — нахмурилась регистраторша. — Нет тут никакого Уткина.

— Должен быть, — настаивала я. — Мы ничего не могли перепутать.

— Смотрите сами, — и мне под нос рухнула толстенная книга учета.

Действительно, никакого Уткина там не было и не могло быть — ведь фамилию я выдумала только что. Зато в этот день среди поступивших значились три фамилии. Две я отмела сразу — время было помечено утреннее, а вот некто Токмаков, поступивший поздно вечером с сотрясением мозга, вполне мог оказаться тем самым мальчишкой.

— Спасибо, — разочарованно проговорила я, возвращая гроссбух, — наверное, он к химикам поступил и я что-то перепутала…

Мои извинения и гипотезы насчет госпиталя, находящегося в ведении химического училища, регистраторша вообще пропустила мимо ушей, погрузившись в «Энциклопедию психологических тестов».

Я снова вооружилась ведром и подносом и прошла вдоль по крылу, где были расположены палаты. Как ни странно, у двери с номером, обозначенным в гроссбухе регистраторши, никакой охраны я не обнаружила.

А ведь я прекрасно помнила, как Аникеев строго-настрого велел своим парням глаз не спускать с мальчишки. Так в чем же дело?

Набравшись наглости, я заглянула внутрь. Никого. Прибранная постель, на тумбочке возле кровати никаких лекарств. Лишь табличка с фамилией Токмаков, продолжавшая сиротливо висеть над кроватью.

— Вы убираться? — рассеянно обратилась ко мне медсестра, даже не посмотрев в мою сторону. — Здесь не надо, больной выписался.

— Сам, что ли? — проговорила я, изображая искреннюю радость от отсутствия работы.

Но мой легкомысленный вопрос оказался поставленным совершенно правильно. Медсестра ответила, роясь в шкафчике с лекарствами:

— Ага, точно. Сам взял и выписался, явочным порядком. Сбежал, короче.

— Значит, на поправку пошел, — констатировала я, — если ноги в руки взял.

— Угу, на поправку, — усмехнулась медсестра. — До сегодняшнего дня без сознания валялся, а тут — раз и нету. Притворялся, может…

— Как пить дать, косил, — убедительно проговорила я, быстро выходя из палаты.

Я вернулась к машине таким же манером, оставив инвентарь возле черного хода. Сдирая халат и швыряя его на заднее сиденье, я думала о том, как просто усыпить внимание и врачей и охраны: когда человек находится в невменяемом состоянии несколько дней, то поневоле привыкаешь, что от него не следует ждать подвоха. А тот только этого и ждет. Улучив минуту, дает деру, наверняка тоже через забор, как и я пять минут назад…

Я уже подъезжала к центру города, как «Нокия» вновь заработала. Спокойный голос Евгении Александровны Аникеевой, удостоверившись, что на звонок ответила я, произнес с ошеломляющей хладнокровностью: