Остров. Тайна Софии - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Хислоп cтр.№ 96

Впрочем, они оба прекрасно понимали, что Кирицис слишком хорош для этой работы. Переход с должности начальника отделения в больнице главного города Крита на такую же, но в намного меньшей больнице не мог не показаться несколько странным. Зато вряд ли кто-то усомнился бы, что он справится со своими обязанностями.

Начальство больницы в Агиос Николаос пришло в восторг, хотя слегка и удивилось тому, что человек уровня и известности доктора Кирициса подал заявление о переходе к ним. Кирициса вызвали на собеседование, и уже спустя несколько дней пришел ответ, что его хотели бы видеть на этом посту.

Кирицис решил, прежде чем связываться с Марией, обустроиться на новом месте. Ему не хотелось, чтобы девушка смутилась, поняв, что стало причиной таких перемен в его карьере, поэтому он собирался просто поставить ее перед фактом. Менее чем через месяц, обосновавшись в маленьком домике недалеко от больницы, Кирицис отправился в Плаку, которая была всего в двадцати пяти минутах езды от его дома. Это случилось в мае, в теплый воскресный полдень, и когда Мария открыла дверь и увидела стоящего на пороге Кирициса, то от неожиданности побледнела.

– Николаос! – выдохнула она.

Вдруг послышался тоненький голосок. Казалось, он шел от юбки Марии. И из-за нее, чуть выше колена девушки появилось настороженное личико.

– Кто это, тетя Мария?

– Это доктор Кирицис, София, – ответила Мария едва слышно.

Она отошла в сторону, без слов приглашая гостя войти. Кирицис переступил через порог. Когда он проходил мимо, девушка посмотрела на его спину – все ту же аккуратную, прямую спину, за которой она столько раз наблюдала, когда Кирицис из ее дома уходил по главной улице Спиналонги в больницу. Внезапно ей показалось, что прошло лишь мгновение с тех пор, как она жила на острове, мечтая о несбыточном будущем.

Когда Мария расставляла чашки и блюдца, ее руки дрожали и посуда громко дребезжала. Несколько минут спустя они с Кирицисом уже сидели, удобно расположившись на твердых деревянных стульях, и прихлебывали кофе точно так же, как когда-то на Спиналонге. Мария безуспешно пыталась придумать, что бы сказать. Кирицис, однако, перешел прямо к делу.

– Я переехал, – сказал он.

– И куда же? – вежливо поинтересовалась Мария.

– В Агиос Николаос.

– В Агиос Николаос?

Мария словно поперхнулась этими словами. А когда попыталась оценить их значение, в ее сердце в равной мере мешались изумление и восторг.

– София, – обратилась она к девочке, которая что-то рисовала за столом, – сбегай-ка наверх и найди свою новую куклу, покажешь ее доктору Кирицису…

Девчушка кинулась на второй этаж за игрушкой, а Кирицис, не теряя драгоценного времени, наклонился, и третий раз в жизни Мария услышала слова: «Выходи за меня замуж!»

Она знала, что Гиоргис теперь способен позаботиться о себе. Они уже смирились со смертью Анны, а София принесла в их жизнь радость, отвлекая их от дурных воспоминаний. До Агиос Николаос было совсем близко, а значит, Мария могла приезжать к отцу несколько раз в неделю и по-прежнему видеться с малышкой. Все эти мысли меньше чем за секунду промелькнули у нее в голове, и она, набрав в грудь воздуха, дала ответ.

Вскоре вернулся Гиоргис. Так рад он не был с того дня, когда узнал, что Мария выздоровела. На следующий день всю Плаку облетела новость, что Мария Петракис выходит за человека, который ее вылечил. Немедленно начались приготовления к свадьбе. Фотини, которая никогда не теряла надежду, что Мария и Кирицис поженятся, с головой ушла в праздничные хлопоты. Им со Стефаносом досталась честь организовать праздничный стол, за которым молодые и их гости соберутся после венчания.

Переговорив со священником, дату свадьбы назначили через две недели. Ждать дольше было незачем. У молодых был дом, куда можно было вселиться, они знали друг друга несколько лет, и у Марии уже было какое-никакое приданое. Кроме того, у нее было свадебное платье – то, которое она купила для брака с Маноли.

Пять лет оно лежало на дне сундука, обернутое в несколько слоев ткани. Через день или два после второго предложения Кирициса Мария достала его, разгладила складки и примерила.

Платье сидело на ней так же хорошо, как в день, когда было куплено. Значит, ее фигура не изменилась ни на йоту…

– Само совершенство! – заявила Фотини.

В канун свадьбы обе молодые женщины сидели у Фотини, раздумывая, какую прическу сделать Марии.

– Ты не думаешь, что это плохая примета – выходить замуж в том же платье, в котором я должна была быть на другой свадьбе? Свадьбе, которая так и не состоялась?

– Плохая примета? – переспросила Фотини. – Мария, думаю, ты исчерпала уже все плохие приметы, отпущенные на твой век. Да, судьба не жалела их для тебя, но теперь все позади.

Стоя перед высоким зеркалом в спальне Фотини, Мария приложила платье к груди. Воздушные ярусы пышного кружевного подола спадали каскадом, и ткань шуршала при ходьбе. Запрокинув голову, Мария начала кружиться по комнате, как ребенок.

– Ты права… Ты права… Ты права… – нараспев повторяла она. – Ты права… Ты права… Ты права…

Только когда закружилась голова, девушка остановилась и упала на кровать.

– Я самая везучая женщина на земле. В целом мире нет никого счастливее меня!

– Ты этого заслуживаешь, Мария, честное слово, – ответила ее верная подруга.

В дверь постучали. В комнату заглянул Стефанос.

– Простите, что побеспокоил, – весело произнес он. – Завтра свадьба, и надо подготовиться к застолью. Мне бы не помешала чья-нибудь помощь.

Молодые женщины засмеялись, и Мария спрыгнула на пол, бросив платье на стул. Они с Фотини сбежали вниз за Стефаносом, хихикая, как девчонки, какими когда-то были. Казалось, воздух искрится от охватившего их возбуждения: завтра будет самый лучший день в жизни Марии!

Настало замечательное майское утро. Все до одного жители деревни вышли, чтобы вслед за свадебной процессией пройти от дома Марии до церкви на другом конце деревни. Односельчане прекрасной темноволосой девушки в белом платье хотели убедиться, что она без помех доберется до алтаря и ничто не встанет на пути к ее счастливому браку. Во время обряда двери церкви были открыты, и толпа вытягивала шеи, чтобы хотя бы краешком глаза увидеть происходящее у алтаря. Доктор Лапакис был шафером, кумбарос. В Плаке его хорошо знали – из памяти сельчан еще не успели выветриться его ежедневные приезды на Спиналонгу, но Кирициса помнило меньше людей. Его появления здесь были мимолетными, хотя все знали о его важной роли в закрытии лепрозория.

Пара встала у алтаря, и священник возложил на них венцы из цветов и трав. В церкви царила полная тишина. Даже толпа, собравшаяся на солнцепеке снаружи, притихла, пытаясь разобрать слова.

– Венчается раба Божия Мария рабу Божию Николаосу… Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа, и ныне, и присно, и во веки веков. Господи, Боже наш, славою и честию венчай их.