Водяра - читать онлайн книгу. Автор: Артур Таболов cтр.№ 19

Модные черные туфли с тупыми, будто обрубленными носами. Белоснежная манжета с золотой запонкой на неестественно вывернутой руке. Массивный золотой перстень с печаткой. Красивые часы с металлическим браслетом золотистого цвета. Эти часы не выходили из головы Гудкова, пока он спешил по обочине шоссе в деревню позвонить в милицию о жуткой находке. Издали он не очень хорошо их рассмотрел, а ближе подойти не решился. Но и так ясно было, что часы дорогие, стоят, небось, не меньше тысячи долларов. Это сколько же бутылок надо сдать, чтобы хватило на такие часы? Менты их, конечно, приберут к рукам, не упустят случая. И это почему-то казалось несправедливым, обидным.

Дозвонившись с почты до райотдела, Гудков назвался и начал объяснять, на каком километре Симферопольского шоссе нужно свернуть на грунтовку и как потом найти мертвое тело. Дежурный прервал:

- Ждите на месте. Опер приедет - покажете.

- Когда приедет?

- Когда приедет, тогда и приедет.

Часа два промаялся Гудков на обочине шоссе, пока не подкатил потрепанный милицейский "жигуль". Из машины вылез высокий молодой оперативник в штатском с добродушным сонным лицом, от души потянулся. Потом остро, очень внимательно взглянул на Гудкова - убедился, что тот не пьяный. Полюбопытствовал:

- А чего такой дерганый, отец?

- "Чего, чего!" - обиделся Гудков. - Поди не каждый день трупы находишь!

- Это кто как. Кто не каждый, а кто каждый. Где твой жмур?

- Там, - показал Гудков на грунтовку.

- Не поеду, сядем, - заявил водитель, тоже в штатском, постарше. - Глина, шутки? Потом трактором тащить!

- Здесь недалеко, - подсказал Гудков.

Опер включил рацию в машине, доложил кому-то, что он на месте. Кивнул Гудкову:

- Веди.

Не подходя к трупу, чернеющему на яркой листве, жестом остановил Гудкова и увязавшегося за ними водителя.

- Стойте на месте. Ничего не трогал?

- Как можно! - испугался Гудков. - Даже близко не подходил!

- Твоя? - показал опер на корзину с опятами.

- Так точно.

- Не его же, в таком прикиде по грибы не ходят, - с хмурой усмешкой подтвердил водитель.

- Два выстрела, в затылок, в упор, - прокомментировал опер, склонившись над трупом. - Затрахаемся гильзы искать… Совсем холодный, окоченение полное, с ночи лежит, - заключил он, тронув руку убитого.

- Часы! - сказал Гудков. - У него были часы!

- Какие часы? - удивился опер.

- Не знаю. Не разглядел.

- Где же они?

- Откуда мне знать? Может, кто набрел и снял. Меня часа два тут не было.

- Путаешь ты что-то, отец, - с сомнением проговорил опер. - Рука-то правая. Кто же на правой руке носит часы? Может, привиделось тебе со страху?

- Может, и привиделось, - не стал спорить Гудков.

- Ну, посмотрим, с кем мы имеем дело…

Опер с усилием перевернул тело на спину. Худое лицо с низким лбом и трехдневной модной щетиной, неестественно черной на мертвенно бледной коже. По лицу ползали мелкие муравьи. Пол лица и один глаз были залиты загустевшей кровью, натекшей с затылка, другой, круглый, смотрел мертво, жутко. В крови был и воротник белой рубашки с черным галстуком-бабочкой.

Опер извлек из внутреннего кармана пиджака кожаный бумажник и удивленно присвистнул:

- Ого!.. Петрович, сколько у тебя при себе бабок?

- Ну, стольник, а что? - отозвался водитель.

- Не умеешь жить.

- А ты умеешь?

- И я не умею. Вот как надо. - Опер продемонстрировал содержимое бумажника - стопку стодолларовых купюр. - На мелкие расходы. Нормально, да?

- Круто. Сколько там? Не меньше штуки?

- Больше. Полторы. Во люди живут!

- Живут, - согласился водитель. - Только недолго.

- Это верно, - усмехнулся опер. - Что же это за гусь?

Он раскрыл красную книжицу с золотым гербом и выругался. Молча показал удостоверение водителю, приказал:

- Жми к тачке, доложи. Нет, я сам.

И напрямую, через кусты, ломанулся к дороге.

- Ну, удружил, отец! - с досадой бросил водитель. - Не мог какого-нибудь бомжа найти? Теперь жди - пока из прокуратуры приедут, начальства налетит, как мух. На полдня мороки. А мы, между прочим, всю ночь дежурили.

- А этот кто? - осторожно поинтересовался Гудков. - Если не секрет?

- Какой на хер секрет! Завтра об этом будет во всех газетах. Может, и по телику покажут.

- Да кто он?

- Депутат Госдумы.

В тот же день уголовное дело об убийстве депутата Государственной думы России Сорокина Сергея Анатольевича, 1960 года рождения, постоянно проживающего в городе Туле, возбудил прокурор Тульской области, но уже на другой день оно было затребовано в Москву и принято к производству Генеральной прокуратурой. Решение это в Туле восприняли с нескрываемым облегчением.

Сорокин был давней головной болью тульской милиции и прокуратуры. Единственный сын уважаемых в городе родителей, главного инженера военного завода и заведующей кафедрой пединститута, он с детства отличался буйным нравом и стремлением верховодить. Еще в школе имел два привода в милицию за драки на дискотеках. Школу окончил средне, но сумел поступить в Тульский политехнический институт. Как все понимали - с помощью родительских связей. Не проучился и курса, был отчислен в связи с уголовным делом по обвинению в групповом изнасиловании иногородней студентки. Дело замяли. Несмотря на протесты матери, отец пошел к военкому и настоял, чтобы сына немедленно забрали в армию.

Служил Сорокин в погранвойсках, в 201-й дивизии, охранявшей таджико-афганскую границу. Всего два года назад из Афганистана вывели советские войска, обстановка на границе была напряженная, ночи не проходило без перестрелки с бандами наркокурьеров. Сорокин проявил себя с лучшей стороны, командир части даже написал письмо родителям, поблагодарил за то, что так хорошо воспитали сына. Но после демобилизации сын в родительский дом не вернулся, так и не простил отцу предательства. Снял комнату в частном доме на окраине, устроился охранником в один из первых в Туле частных банков, но и оттуда вскоре ушел.

А между тем жил на широкую ногу - хорошо одевался, купил "Жигули"-"семерку", часто бывал в ресторанах. На какие средства, стало понятно, когда милицейская агентура донесла, что в городе появился необычный наркотик - черный кашгарский план, смолянистое вещество, похожее на пластилин, изготовляемое из индийской конопли. Его подмешивали в табак и курили. Подторговывали планом цыгане, им продавал Сорокин, а ему привозили из Душанбе два прапорщика, бывшие сослуживцы по 201-й дивизии, и доставляли посылками знакомые летчики военно-транспортной авиации. Откуда этот план, тоже было понятно - его забирали у задержанных на границе наркокурьеров.