Американец - читать онлайн книгу. Автор: Лесли Уоллер cтр.№ 37

Они прошли метров сорок по вымощенной известняковыми плитами аллее до невысокого старинного вида здания, вошли внутрь. Навстречу им из-за стойки регистратуры тут же вышел низенький мужчина, как минимум лет восьмидесяти.

— Мсье Палмер?

— Да, на встречу с господином Кассотором.

— Очень хорошо. Тогда, пожалуйста, следуйте за мной.

Они не без труда втиснулись в крохотный, допотопного вида лифт, куда больше трех человек вряд ли могли бы поместиться. Вежливый старичок закрыл дверь и нажал на какую-то кнопку. Ничего не произошло, и процедуру пришлось повторить несколько раз. Лифт наконец-то подал признаки жизни и медленно пополз вверх. Вышли на втором этажа, где был расположен довольно длинный, мрачного вида коридор и высокий дверной проем, увенчанный аркой типично мавританского стиля. Темные дубовые двери открылись, и они оказались в другой приемной. Только намного более просторной и роскошной. При виде их сидевший за длинным столом секретарь, мужчина среднего возраста, тут же вскочил на ноги и, широко улыбаясь, вышел им навстречу. Как ни странно, но сначала, чуть прищурившись, он посмотрел на сопровождавшего их старичка, затем на красивые ноги девушки и только потом перевел взгляд на самого Палмера.

— Сюда, пожалуйста, мсье, — наконец-то произнес он, заметно шепелявя, с едва заметным французским акцентом. И вежливым жестом указал на массивную, обитую черной кожей дверь.

Палмер, слегка отвернувшись от секретаря, незаметно сунул руку во внутренний карман пиджака и включил диктофон, который он унаследовал от Фореллена.

Во многом именно этим можно было объяснить искреннее удивление Палмера, когда первым, кого он увидел, войдя в кабинет мсье Кассотора, был не кто иной, как… господин Фореллен собственной персоной!

Тот же самый прыщавый подбородок, то же самое продолговатое унылое лицо. Он сразу же вскочил на ноги, широким жестом указал на человека, сидевшего за шикарным письменным столом орехового дерева.

— Позвольте представить вам: мсье Эммануэль Кассотор… мистер Вудс Палмер.

Кассотор, типичный плотного вида европеец с лицом скорее прибалта, чем француза, и массивными плечами, встал из-за стола, учтиво кивнул головой, протянул руку. Как потом отметил про себя Палмер, на редкость сухую. Чуть ли не наждак. Они обменялись рукопожатиями. Затем Фореллен представил ему мисс Грегорис, сопроводив свои слова массой вежливых, но вполне корректных комплиментов, и предложил ей присесть в удобное кожаное кресло у окна. Сам Палмер, не дожидаясь приглашения, сел в не менее шикарное кресло напротив письменного стола.

— Стэнли, ты здесь, чтобы проследить за моими переговорами, или как? — невинным тоном спросил он.

— Да ты что, Вуди! — воскликнул Фореллен. — Мы с мистером Кассотором столько раз работали вместе по самым разным, причем, учти, далеко не самым простым делам, что он счел нужным или э-э-э… как бы это получше сказать… ах, вот: полезным в интересах дела попросить меня поприсутствовать на вашей встрече. Только поэтому я здесь. Иных соображений, поверь мне, нет и не может быть. Иначе…

— Мистер Палмер, насколько мне известно, это ваша последняя встреча здесь, во Франции, прежде чем вы отправитесь во Франкфурт, — перебил его Кассотор. — Что ж, польщен, что вы оставляете меня в качестве, так сказать, piece de resistance… Простите, как «основное блюдо».

Вудс слегка усмехнулся.

— Да, у меня, конечно же, имеется несколько, хотя и предварительных, соображений насчет того, насколько это важно для экономических отношений между Францией и Соединенными Штатами. Насколько я понимаю, ваша компетенция распространяется и на страны Бенилюкса и Скандинавию. Значит, как мне представляется, было бы вполне логичным рассмотреть мои выводы применительно и к этим регионам, вы согласны?

В ответ Кассотор начал медленно, долго и весьма занудливо объяснять, как мало на самом деле ему известно, и что кому угодно, но только не ему, собственно говоря, самому обычному чиновнику, судить о выводах такого талантливого, опытного и просто великолепного финансиста, как мистер Палмер! Особенно в соответствующих международных вопросах.

Странно, но, судя по его практически безукоризненному английскому, нельзя было даже предположить, что это говорит француз. Палмер искоса взглянул на Фореллена. Интересно, а его миниатюрный диктофон в форме портсигара тоже записывает?

— Уважаемый мистер Палмер, не окажете ли нам честь поделиться хотя бы некоторыми из своих, как вы заметили, предварительных соображений? — донесся до него нудный, скрипучий голос Кассотора, который решил, как иногда говорят, «перекинуть мяч на другую сторону».

Вудс, закинув ногу на ногу и поудобнее устроившись в шикарном кресле, бросил взгляд в сторону Элеоноры, которая, судя по всему, все это время что-то записывала в свою тетрадь. Значит, наверняка неплохо знакома со стенографией. Что ж, тем лучше. Теперь у него будут по меньшей мере три версии их беседы: одна, которую записывал на свой диктофон он сам, вторая, которую записывал Фореллен, и последняя, которую стенографировала Элеонора. Почти совсем как во время телевизионной съемки, когда одну и ту же сцену снимают одновременно с трех разных сторон.

Палмер прочистил горло. Оно пересохло и сильно першило. Да, конечно же, ему было бы лучше поспать побольше в последние несколько дней, но пожертвовать временем, проведенным с Элеонорой, он не согласился бы ни за что на свете.

— Мне кажется, один из основных выводов, которые мне удалось сделать за время пребывания здесь, — медленно, но со значением произнес он, — заключается в том, что во Франции, похоже, не совсем точно воспринимают роль дефицита платежного баланса, как его в современных условиях понимают в Соединенных Штатах. Полагаю, во многом это проблема корректных определений, хотя мы сами в Америке, признаться, частенько спорим друг с другом, как точно называть то или иное экономическое явление, как его достаточно конкретно определять, чтобы потом иметь возможность находить наиболее эффективное решение.

Толстые неподвижные губы Кассотора слегка растянулись в некоем подобии одобрительной улыбки, и у Палмера почему-то возникло странное ощущение того, что это в общем-то простое мышечное движение стоило ему немалых трудов. С чего бы это? Несогласие? Неприязнь? Или, может, что-нибудь еще? Контрасты и противоречия в его поведении. Противоречия и контрасты в манере разговора. Нет, тут что-то не то, но что именно? Что?! Его плотное мускулистое тело с коротенькими широко расставленными ногами и лицом типичного полицейского говорили одно, а поток цветистой, по-своему интеллигентной лести другое; его официальная должность и, очевидно, полномочия — одно, а акцент и поведение — совершенно другое… Хотя слова́, в конечном итоге, мало что значили. Иногда слова есть только слова и ничего больше. А иногда просто средство, чтобы ввести другое человеческое существо в заблуждение. То есть, попросту говоря, обмануть его! Ничего нового, все это старо как мир. В общем-то, чаще всего слова именно для этого человеку и даны.

— Итак, — подчеркнуто бодрым тоном заметил Палмер, довольно успешно имитируя стиль профессора, поучающего своих не очень одаренных учеников, — представим себе, что у нас имеется два различных способа определить формулу экономического расчета указанного платежного баланса. Или, точнее говоря, его дефицита. Вполне возможно, что вам пока еще не знаком ни тот ни другой…