Полуденный бес - читать онлайн книгу. Автор: Павел Басинский cтр.№ 99

– А ты загляни в протоколы допросов.

– Вы убиваете меня. – Недошивин бессильно уронил руки.

– С удовольствием бы это сделал. Уходи, Платон, добром прошу!

– Вам неинтересно знать, что было после того, как кто-то из роддома сообщил ей, что ее ребенок жив?

– Чего тут знать? – усмехнулся Соколов. – Ты послал Гнеушева в Малютов, чтобы тот убрал Палисадова, а заодно передал Лизе твое письмо. В письме ты писал, что ждешь ее в Москве. Она побежала на первый утренний поезд, а на дороге ее ждал ты.

– Вы и о Палисадове догадались! – воскликнул майор.

– Гнеушев выдал. Не прямо, но так, чтобы я понял. Гнеушев оказался не глупее тебя. Ты правильно все рассчитал. Гнеушев убивает Палисадова, а на обратном пути в поезде ты или кто-то другой кончает его. В результате – целых три загадочных убийства, связать которые между собой невозможно. Даже Рябов ничего не поймет. Все будут заниматься убийством ответственного прокурорского работника, а труп какой-то девушки спишут на физкультурника из Москвы, который оказался тем еще маньяком и выбросился из поезда на ходу. Но, на твою беду, Палисадов не успел выпить вина до известия о смерти Лизы. Ему позвонили из милиции в гостиницу, консьержка сказала мне, что он говорил с кем-то по телефону. Тогда он вернулся в номер, чтобы выпить с Гнеушевым на посошок, и рассказал ему, что произошло в парке. Гнеушев обо всем догадался и «случайно» опрокинул бутылку вина на подоконник. Потом он «опоздал» на поезд, в котором его поджидал ты или кто-то еще, и нахально полез мне на глаза. В результате он засветился, а устранять еще и меня тебе было уже не с руки. Тут бы вся наша ментовка на уши встала, и никакой Рябов бы тебе не помог. Знаешь, в чем была твоя ошибка? Очень сложный ты план придумал и местных особенностей не учел. Слушай, что мешало тебе убить Лизу под шумок в Москве? Зачем нужна была эта театральщина?

– Во-первых, – сказал Недошивин, – я действительно хотел убрать Палисадова. Майор Дима умеет загибать пальцы не хуже вашего. Во-вторых, я надеялся уговорить Лизу еще здесь.

– Не удалось?

– Она была невменяемой! Она кричала, что, если я не верну сына, она обо всем сообщит Рябову, о котором я однажды некстати рассказал. Это означало бы верную смерть Вани.

– Да, запутался ты, Платон, – вздохнул Максим Максимыч, – запутался и всех запутал. Устроил, понимаешь, убийство районного значения! Но как ты сумел забрать ребенка из роддома?

– Я пришел в роддом в том же гриме и парике, что и тогда к Лизе, и представился отцом ребенка. Организовал персоналу шикарный стол в благодарность… Ну и рассказал кое-какие неприятные вещи о его матери, которая будто бы мечтает избавиться от ребенка, но не знает, как это сделать. Лиза очень тяжело перенесла роды, была слабой. По моей подсказке ей предложили подписать бумагу, в которой она отказывалась от ребенка. Ей сказали, что он умер.

– Все концы в воду спрятал…

– Не все. Кто-то прислал Лизе письмо, что Иван жив и находится в детском доме имени Матросова. Тогда она позвонила мне…

– Не страшно было ее убивать?

– Страшно, – признался майор.

– Врешь! В страхе не так убивают.

– Это не имеет значения, – холодно сказал Недошивин.

– Как ты можешь после этого жить, Платон? – пораженно глядя на него, спросил Соколов.

– Это пустые разговоры, Максим Максимович, – нехотя ответил Недошивин. – Мы с вами разные люди и друг друга никогда не поймем.

– Это правда, Платон…

– Ну хорошо, – неожиданно согласился Недошивин. – В конце концов я могу ошибаться насчет Рябова. Спрячьте Ваню сами, но только в надежном месте.

Дверь распахнулась, и в комнату вбежала зареванная Прасковья.

– Торгуетесь?! – кричала она. – Эх вы… мужики! Павианы надутые!

– Подслушивала? – спокойно поинтересовался Соколов.

– А ты думал, я пирожки вам буду стряпать?

– Прасковья Семеновна, – обратился к ней майор, – вы, я вижу, ответственный человек. Раз вы все слышали, подумайте, где спрятать моего сына?

– Где-где! В тюрьме, конечно! – деловито сказала Прасковья. – Кто его будет там искать? Сегодня Федор Васильевич в КПЗ дежурит. Мужчина неболтливый. Я и сама с Ванечкой в камере посижу, пока вы со своим Рябовым разбираетесь.

– Не жена, а ума палата! – восхитился Максим Максимыч.

– Прекрасная мысль, – согласился Недошивин.

– То-то, – не сумела сдержать гордости Прасковья. – Эх, мужики! Павианы, одно слово!

Она быстро собрала какой-то узел, оделась и вышла.

– Повезло вам с женой, – сказал Недошивин.

– Не жалуюсь.

Недошивин попрощался и ушел. Тем же вечером, едва Прасковья отлучилась из КПЗ за провизией, Ивана похитили. Кто-то пришел, показал свои документы дежурному и забрал мальчика. Прасковья выла белугой. Соколов был зол, как сто чертей. Но оба понимали, что вернуть мальчика невозможно, обращаться за помощью не к кому. Не к Рябову же!

Соколов заглянул в пачку. Там оставалась последняя сигарета. Закричал первый петух, напоминая, что наступает утро и пора возвращаться домой. Напрасно ты пришел сюда этой ночью, капитан! Не светлые у тебя получились воспоминания.

– Не спеши, Соколов!

Он обернулся и остолбенел. Позади пня вальяжно стоял Гнеушев, приветливо улыбаясь и посверкивая в свете нового месяца ровными рядами белых зубов.

– Ты?!

– Не ждал меня, капитан? Ну, здравствуй!

– Вот еще! – сказал Соколов. – Здоровья я тебе пожелать не могу. Говори, зачем пожаловал? Неужели по мою душу?

– Не спеши, капитан.

– Не спешу.

– Присядем на дорожку?

– Разные у нас тобой дорожки, – возразил Соколов, но обратно на пень все-таки присел. – Странно, что тебя до сих пор свои не укокошили. Зажился ты, Гнеушев, на этом свете…

– Зажился, – согласился Борис Вениаминович. – Понимаешь, молодежь слабоватая пошла. Нет достойной смены… Вот и не списывают меня. А у вас как с молодежью?

– Да, – невесело усмехнулся капитан, – квалификация у тебя редкая. А у нас с молодежью все в порядке – не волнуйся.

– Ну и слава богу!

Так они сидели, болтали, словно два старых приятеля. Однако Гнеушев посматривал на часы, из чего капитан сделал вывод, что он специально тянет время, как тогда на станции.

– Ну хватит, – грубо оборвал его Соколов. – Зачем приехал?

Гнеушев взглянул на часы и вздохнул.

– Тебя убивать я приехал, Соколов. Вот, понимаешь ли, какая неприятная штука… Заказал тебя товарищ Рябов.

– Рябов? – удивился Соколов. – Я с ним вчера по телефону говорил.

– Вот! И наверное, ничего не сказал ему про мальчишку. А квартирка твоя, капитан, находится под видеонаблюдением. И ты прикинь, тебе сам Рябов позвонил, такую честь тебе оказал, а ты от него такой факт скрыл… Таких неблагодарных людей генерал устраняет по-любому, даже если испытывает к ним глубочайшую симпатию. Погрустит немного, но все-таки устранит. Так что не обижайся, капитан!