Русский роман, или Жизнь и приключения Джона Половинкина - читать онлайн книгу. Автор: Павел Басинский cтр.№ 72

— Тормоза барахлят? — сочувственно спросил он. — Слышал анекдот? Стоит на перекрестке «мерседес». В него сзади врубается «запорожец». Вылезает из «мерседеса» водила, подходит к «запорожцу» и говорит: «Я одного не пойму. Если бы меня здесь не было, как бы ты тормозил?»

— Гы-гы… — засмеялся шофер автобуса.

— Я те дам анекдот! — накинулась на них женщина со скорбным лицом, не выпуская сумки и девочку, словно та была прикована к сумке наручниками. — Как теперь домой добираться?

— А мне что? — парень обиделся на то, что не оценили его анекдот. — Сами врезались, сами и думайте.

— У меня продукты на жаре пропадают! — заплакала женщина. — Полполучки на них в Москве потратила!

— Нужно ехать, мало́й, — поддержал ее старик, обращаясь к шоферу грузовика. — Колеса-то целые. Цепляй за трос и тащи.

— Щас! — огрызнулся парень. — Все брошу и в Кресты вас поволоку. У меня, дед, товар. Я перекупщиков жду. Если сегодня яблоки не сдам, завтра половину выбрасывай. А кто мне за эту половину заплатит?

— Ехать нам нужно, мало́й, — не слушая, убежденно повторял старик.

Водитель ругался и мрачнел. Ему не хотелось, чтобы на аварию прибыла милиция. Вытащив из кузова металлический трос, он стал яростно размахивать им, как ковбой лассо, перед проносившимися машинами. Один из «КамАЗов» затормозил и съехал на обочину. Водители переговорили, и шофер грузовика вернулся к ним с довольным видом.

— Все путем! Скинетесь по десятке, и вас до Крестов с ветерком домчат.

— По десятке — это можно, — вздохнула женщина и полезла с сумками и девочкой в автобус.

— Стойте! — закричал Джон. — Водитель пьян! Буксировка автобуса с пассажирами, а тем более с детьми, запрещена законом…

— Ты откуда такой взялся? — спросил его старик.

— Какое это имеет значение? Допустим, из Америки.

— То-то и видно, что не наш, — не удивился старик. — Кричишь, суетишься, руками махаешь. А чего махаешь, не пойму. Тебе ехать надо? Тогда садись.

…Они неслись с бешеной скоростью. На шофера автобуса было страшно смотреть. Он продолжал что-то сердито выговаривать себе под нос, на руль не обращал внимания, зато время от времени нажимал на педаль тормоза, отчего автобус юзил и выносился на встречную полосу.

Половинкин понял, что второй раз смерти ему не избежать, и смирился. К счастью, словно перетянутая струна, лопнул железный трос. «КамАЗ» далеко умчался вперед, автобус свернул на обочину, попрыгал по колдобинам и остановился в метре от верстового столба. Пассажиры снова нехотя, ругаясь, полезли наружу.

— Добился своего? — спросил Джона старик.

— Я-то здесь при чем?

— При том! Не хотел ехать, так оставался б себе. Теперь-то что делать, говори, раз самый умный?

Джон посмотрел на него как на идиота, покрутил пальцем возле виска и отошел в сторону. Однако и оттуда было видно, что не только старик, но и все пассажиры поглядывают на него неодобрительно. «Сейчас еще бить станут», — грустно, но без страха подумал он.

«КамАЗ» вернулся задним ходом на полной скорости. Водитель повертел в руках обрывки троса и забросил его в кузов.

— Не судьба, — сказал он. — Доберусь до ГАИ, сообщу.

Пассажиры обреченно расселись на обочине, раскрыли сумки и стали доставать продукты.

— Кушай, Марусенька! — говорила девочке женщина со скорбным лицом, протягивая целый батон вареной колбасы. — Больше скушаешь, меньше свинье достанется.

— Угощайтесь, — обратился к Джону мужчина с бледным лицом, коротко стриженной бородкой и стальными очками с перетянутой изолентой дужкой. Он держал в руке бутерброд с сыром, уже оплавившимся по краям и истекавшим желтыми слезами…

Джон помотал головой. Есть ему не хотелось. Но еще больше не хотелось видеть и слышать этих людей.

— Вы были совершенно правы, — сказал мужчина, присаживаясь рядом. — Позвольте представиться. Николай Васильевич Ознобишин, старожил здешних мест. Учительствую в Крестах. Наша школа одна на три деревни. Учителей катастрофически не хватает. Так что ваш покорный слуга, кроме родной математики, освоил еще историю, литературу, а теперь, смешно сказать, штурмую английский язык! Без него моих выпускников не принимают ни в один вуз. Это правда, что вы из Америки? То есть свободно изъясняетесь по-английски?

— Yes, I do, — буркнул Джон, надеясь, что учитель обидится и отстанет.

— Что значит настоящее английское произношение! — вздохнул тот.

— Почему вы не вмешались? — сердито спросил его Джон. — Допустим, эти люди ненормальные, но вы!

— И снова вы совершенно правы, — отвечал Ознобишин. — А промолчал я потому, что давно не вижу смысла вмешиваться в ход вещей. И все-таки нехорошо. Я должен был встать на вашу сторону.

— Почему они… такие? — спросил Половинкин.

— Такие идиоты, вы хотели сказать? Не стесняйтесь. И не удивляйтесь. Этот народ ежедневно подвергает свою жизнь смертельной опасности. Например, они гонят и пьют самогон из ворованной химической патоки. Хотя неоднократно убеждались, что в результате наступает слепота либо смерть. Это мужики. А бабы надрываются на картофельных полях, перепахивая их без трактора, без лошади, вручную. Впрочем, и бабы пьют самогон.

— Это ужасно, — пробормотал Джон.

— Куда вы едете? — спросил его учитель. — Если в Кресты, я был бы счастлив пригласить вас к себе домой. Мы с женой отвыкли от образованных людей.

— Нет, мне нужно в Красный Конь.

— Красный Конь? — вдруг ужасно разволновался Ознобишин. — Но это же брошенная деревня! Десять лет назад всех жителей, кроме трех старух, перевезли в центральную усадьбу, в Кресты. Зачем вы туда едете? Что-то личное?

Джон кивнул.

— Через час-другой ГАИ пришлет автобус. Мы едем ко мне, вы ночуете, а завтра я провожу вас в Красный Конь. Место это чудесное, я там часто бываю с учениками. Как говорится, «люби и изучай родной край». Но как объяснить детям пустоту и мерзость запустенья?

— Нет, — решительно сказал Джон. — Мне надо там быть одному.

Ознобишин расстроился.

— В таком случае, вам не стоит ждать автобуса. Отсюда до Коня напрямую километров шесть. Держитесь строго на восток, на восходящее солнце. В конце поля стоит деревенька Красавка. Она действительно красивая, но предупреждаю: в ней находится приют для… как бы помягче выразиться? В общем, на Руси этих людей называют «дурачок», «дурочка» или «Божий человечек». Говоря современным языком, это тихие сумасшедшие. Их свозят туда со всей области. Они не опасны. Просто будьте готовы к некоторым странностям. Они вам и путь в Красный Конь укажут, и ночевать оставят, если возникнет такая необходимость. Это добрый народец! Скажете, что от Николая Васильевича.

— Благодарю вас, — растроганно ответил Джон.