Юность Бабы-яги - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Качан cтр.№ 19

Старинное «хэллоу» его родителей не так давно трансформировалось в слово «хай» в среде продвинутой молодежи, и поскольку Гарри всегда был с молодежью, он тоже сейчас поднял руку и сказал подошедшим Вете и Саше: «Хай!»

– Хайль Гарри! – скаламбурил Саша, не желая, особенно сегодня, при Виолетте, следовать по стопам продвинутой молодежи.

– Хайль! – радостно подхватили его мальчики, перед которыми обычно стояли только бокалы с полезным свежевыжатым соком грейпфрута или минералка. В группе была железная дисциплина и сухой закон на время выступлений для всех, кроме Гарри. Но сегодня было можно, концертная программа закончилась, и мальчики оттягивались кто чем любил.

Сёмкин пил «Мартини» с водкой, остальные – коньяк.

Наташи пили сок, Гарри им спиртное не позволил.

Безалкогольный режим для солистов во время работы был справедлив: песни у них часто сопровождались такой яростной хореографией, такими неистовыми плясками и даже акробатикой, что в сочетании с пьянкой это могло стать опасным не только для качества шоу, но и для здоровья исполнителей. Но сегодня ребята, видимо, решили отдохнуть по полной программе. Саше все были рады и стали наперебой звать его присоединиться.

– Я не один, – так, для соблюдения формальной вежливости возразил Саша.

– Эт-то мы ви-и-дим, – протянул Гарри, одобрительно оглядев Виолетту с головы до ног. И добавил: – Сегодня ты оч-ч-чень удачно не один.

– А бывало не очень удачно? – спросила Вета, хлестнув взглядом по Сашиному лицу.

– О-о-о! – опять протянул Гарри с уважительным удивлением, которое означало лишь одно: мол, она с таким лицом и фигурой еще и разговаривает! Что ж, приятный сюрприз. И наставительно подняв руку с измученным цветком, Гарри продоложил:

– Девушка, никогда не ревнуйте к прошлому, это глупо и непродуктивно. Впрочем, не ревнуйте и к настоящему, особенно легкомысленных поэтов, ибо у вас всегда есть многообразие выбора, – и он обвел цветком своих питомцев.

И в этот момент именно Сёмкин приподнял бокал, кинув на Виолетту взгляд, которому никогда не было отказа. Еще одно испытание на прочность довелось выдержать сейчас Виолетте, и она с честью из него вышла. Взяв Сашу за руку, вздохнула и сожгла все мосты между собой и предлагающим себя Сёмкиным.

– Выбора, похоже, у меня нет, – сказала она, глядя на Сашу влюбленно, а потом, переведя взгляд на Гарри и, в свою очередь, нравоучительно подняв палец, будто пародируя его, медленно, так, чтобы дошло, произнесла: – Это только вы знаете его всего лишь легкомысленным. Это только с вами он такой. Но есть некоторые люди, – тут Вета обворожительно улыбнулась, показав всем собравшимся еще и масштабы своего обаяния, – есть люди, которым повезло видеть Сашу и другим.

– Браво, – восхищенно сказал Гарри, – из вас выйдет классная жена.

– А вот это еще не факт, – возразила Вета. – Может, я только кажусь вам такой. Может, я сейчас только играю роль…

– Кого? – спросил Гарри.

– Ну как кого! Верной влюбленной девушки, готовой за любимого в огонь и в воду…

– Вы играете?

– А вы у Саши спросите. Саша, я играю или нет?

– Не знаю, – честно ответил Саша. И представил наконец Виолетту: – Девушку зовут не как-нибудь, а Виолетта. И я никогда не знаю, чего от нее ждать в следующую минуту. И, похоже, никогда не узнаю, когда она настоящая, а когда играет роль. Да, может, мне и не надо знать, – добавил он.

– Браво! – опять сказал Гарри. – Это супер!

Во время всего этого разговора о Наташах будто забыли, все внимание было обращено на Вету, но и они сидели тихо, угадывая только, что им еще учиться и учиться, что до Ветиного уровня, до такого интереса к себе им еще надо долго добираться, и поэтому смотрели на нее без зависти и злобы, а с уважением: «Ишь, как мужиков-то размазывает, причем тех, на кого женщины сами кидаются!»

– Ну вы сядете наконец или нет, – вдруг возмутился Гарри, – мы выпьем или так и будем только глазки строить!

– Нет, мы правда не одни, – стал отказываться Саша.

– Как? У вас таких еще много? Таких, как Виолетта? Ну вы даете! – развел Гарри руками.

– Не совсем таких. С нами еще Петя, ну вы его знаете, Петя Кацнельсон и девушка Анжелика.

– Где они?

– Вон там, – Саша махнул рукой в сторону другого края танцпола.

– Ну так давай сюда всех, – радушно предложил Гарри, – места хватит.

Вета села рядом с ним, Сёмкин пошел еще за стульями, а Саша направился к временно осиротевшей паре, которая последние пять минут напряженно ждала: пригласят их или нет. Точнее, ждала только Анжелика, а Пете эта группа была так же интересна, как прошлогодний номер собственной газеты, в котором он сам делал материал об их сногосшибательном концертном турне по России. Но так или иначе, Петя был для приглашающей стороны вовсе не лишним, а, наоборот – своим и даже родным. Поэтому он был встречен тепло и приветливо настолько, что ему пришлось со всеми расцеловаться. Анжелика, вся трепеща от близкой встречи с мечтой, со всеми познакомилась и, увидев, как приветствуют Петю, быстро успокоилась. Они не напросились и будут тут не как бедные родственники, а на равных.

Петя, будучи устойчивым натуралом, целоваться с мужчинами не любил, поэтому и сейчас проделывал этот ритуал с пакостным ощущением неприятного долга, который он всякий раз должен почему-то исполнять. Впрочем, «почему-то» здесь неуместно. Известно – почему. Таковы были правила, обычаи в богемной среде. Откуда они взялись, черт их знает! Что друзья, давно не видевшие друг друга, при встрече обнимаются и целуются – это более или менее понятно. Но когда вы вовсе не друзья, а плохо знакомые друг с другом люди, да к тому же видевшиеся только вчера или даже сегодня утром, то с какой стати вечером опять поцелуи! Идиотский ритуал, да и только! А еще хуже было, когда к Пете на очередной тусовке, широко раскрыв объятия и с явным намерением нанести поцелуй шел какой-нибудь человек, чье имя Петя даже и припомнить-то не мог и мучительно соображал: кто это. И все равно Петя с покорным омерзением и к себе, и к нему тискался с ним в объятиях, а потом выходил из положения только в том случае, если с ним рядом кто-то был. «Познакомьтесь», – говорил Петя. Они вынуждены были друг другу представиться, – и вот тут Петя узнавал имя человека, только что освободившегося из братских объятий.

Противно, конечно, но так было принято. В конце концов Петя успокоился, привык и примирился с мыслью о том, что поцелуи – составная часть его журналистской деятельности. Вот и сейчас он поочередно обнял Гарри и его ребят, дружески похлопывая всех по спине, несмотря на то что утром виделись здесь же за завтраком. «Ничего, потерпишь, – говорил себе Петя, – Гарри с командой – еще не самые противные люди среди всех, с которыми тут приходится целоваться и выпивать». Да к тому же деньги почти кончились и блефовать перед девочками уже было нечем, а тут угостят. И в данном случае Петя даже халявщиком себя не чувствовал: они ему еще были должны за то, как он про них писал.