Утопая в беспредельном депрессняке - читать онлайн книгу. Автор: Майкл О'Двайер cтр.№ 7

Он стоял внутри, пригнувшись и держа в руках что-то, похожее на большую фотографию. Рот его был растянут до ушей, обнажая целую пасть острых акульих зубов на красивом загорелом лице. Уголки губ загибались кверху, как бы приглашая посмотреть на глаза. Даже в сумраке автомобиля они сверкали голубизной.

Хелена выключила двигатель.

Вид у него был совершенно неухоженный — поношенные джинсы, мятая футболка когда-то белого цвета и копна нечесаных темно-каштановых волос, — но голубые глаза притягивали взгляд. Хелена чувствовала, что, вопреки всем доводам рассудка, ее влечет к нему — чисто физически, разумеется.

— Приветствую еще раз. Простите, что заставил вас ждать, но хотелось сделать как следует. Всегда уходит больше времени, чем рассчитываешь. Невозможно заранее предвидеть, как все выйдет. — Говоря это, он подошел к ее машине. — Понимаете, печатаешь вроде бы самую обыкновенную фотографию, и вдруг тебе приходит в голову, что из нее может получиться что-нибудь интересное. Начинаешь возиться с ней, а потом спохватишься — прошло уже черт знает сколько времени.

Поймав себя на том, что пожирает глазами незнакомца, Хелена перевела взгляд на фотографию в его руках.

— Надеюсь, снимок вам понравится. Очень хотелось бы. Потому что я собираюсь воспользоваться им для рекламы — если вы не против, конечно. А судебные разбирательства мне ни к чему, как вы понимаете.

Он приподнял фотографию, чтобы Хелена могла лучше рассмотреть ее. Впечатление было ошеломляющим. Никогда прежде ей не приходилось видеть фотографий, которые были бы так полны жизни. Снимок выглядел как старая акварель, чьи краски со временем выцвели и поблекли. Но внимание ее было приковано прежде всего к объекту изображения. Объектом была она сама, в обнаженном виде. Она рвалась из воды вверх, широко раскинув руки. Голова была откинута назад, на лице сиял восторг.

— Господи, спаси и помилуй!

Это было все, что она смогла произнести. Она переводила взгляд со снимка на фотографа, с его детской невинной улыбкой, затем обратно, на свой застывший в вечности образ, и опять на мужчину. Она так долго смотрела на незнакомца, разинув рот, что улыбка на его лице сменилась обеспокоенно-участливым выражением.

— Это я… — пролепетала Хелена.

— Вот черт! — проговорил мужчина. — Прошу прощения. Я не думал, что это так вас расстроит. Я порву ее и отдам вам негатив. Обойдемся без лишних неприятностей, ладно? — Он сделал шаг назад.

Хелена никак не могла оторвать взгляда от своего изображения, и лишь когда мужчина начал его рвать, она пришла в себя.

— Нет! Не надо! — крикнула она. — Остановитесь. Как можно уничтожать такую красоту?

— Я думал, вам не понравилось.

— Нет, что вы, это просто поразительно. Не рвите. — Она действительно никогда не видела ничего подобного. И дело было не в том, что это был ее портрет, а в том, что он напоминал даже не столько фотографию, сколько живопись и вместе с тем не был ни тем, ни другим. Какая-то нереальная реальность.

— Ну, если она вам и вправду нравится, возьмите. Но негатив мне бы хотелось оставить себе — может пригодиться. Вы не против? Разумеется, я обещаю использовать его только с вашего разрешения.

— Хорошо. Спасибо.

— Вам, наверное, надо уезжать? Или нет? Если у вас есть время, может, вы согласитесь, чтобы я вас немного поснимал? У меня тут недавно появилась парочка идей, а вы просто идеальный объект. В вас есть определенное… Вот хрен! Прошу прощения. Я не слишком удачно все это излагаю, да? Короче, вы не будете возражать? — спросил он, совсем смешавшись.

Задумавшись на мгновение, Хелена решила, что это и для нее может оказаться не без пользы. Возможно, снимки обнаженной жены пробудят в придурке Винсенте ревность, и это вернет его к жизни.

— О'кей, — сказала она.

— Так вы согласны? Отлично. Как насчет того, чтобы встретиться завтра? Сегодня я не могу. Мне надо сделать в этих краях кое-какую работу на заказ.

— Вы работаете где-то поблизости?

— Нет-нет. Я окопался в Дублине, но мне заказывают много ландшафтных съемок, так что приходится бывать в самых разных местах. Знаете, мне нравится ездить повсюду. Отдыхаешь от города, встречаешь людей, которые ничего не знают ни о тебе, ни о твоей работе. Они относятся к тебе без предубеждения, так что не возникает этих вечных заморочек.

— А вам не бывает скучно одному? Или вы одиночка по натуре? — спросила Хелена, рассматривая свой портрет, который она пристроила на коленях.

Голос незнакомца действовал на нее успокаивающе, внушал уверенность в том, что все будет хорошо, убаюкивал. Ей хотелось свернуться калачиком и расслабиться в его волнах.

— Эй, я что, усыпил вас? Вот хрен! Прошу прощения. Иногда со мной такое случается — как начну говорить, так не остановиться. Понимаете, бывает, что не разговариваешь ни с кем по нескольку дней, а потом встретишь интересного человека и начинаешь болтать без умолку. Боюсь, порой перебарщиваю. Слушайте, а я даже не знаю, как вас зовут. Я — Джон Уокер, Джонни. Друзья зовут меня обычно Виски. Но это просто из-за имени, не подумайте чего-нибудь. Я хочу сказать, что они называют меня так не потому, что я пьяница. Я пью, конечно, но не настолько много.

— Я Хелена де Марко, или просто Хелена. А к вам я, наверное, буду все же обращаться по имени. Называть вас Виски как-то язык не поворачивается.

— О'кей. Как вам больше нравится. Не хотите прогуляться по пляжу? Может, это немного взбодрит вас, прогонит сон.

— Неплохая идея.

— Тогда подождите минутку, мне надо достать кое-что из машины.

Виски нырнул в свой «фольксваген» и тут же появился с большим кожаным дорожным сундуком. Заперев фургон и взглянув на себя в зеркальце заднего вида, он направился к Хелене, неуклюже переступая длинными ногами.

— Не могу без него, повсюду вожу с собой. — объяснил он. — Если его нет рядом, чувствую себя так, будто у меня отрезали руку или ногу.

— Л что там такое? Должно быть, что-то очень важное, раз вы не можете без этого обойтись. На вид довольно тяжелое.

— Это мой пес. Он умер много лет назад, и я заказал сделать его чучело. Когда он был жив, то всюду сопровождал меня. А теперь мне приходится таскать его. Ну, понимаете, лучший друг человека, и все такое.

— Не может быть! Вы меня разыгрываете.

— Да нет, я серьезно. Неужели я стал бы выдумывать такое! Я очень любил этого пса и до сих пор люблю. Хочу, чтобы его похоронили вместе со мной, когда я умру. Он как бы часть меня самого, понимаете?

— Не Moгy поверить, что вы повсюду таскаете с собой чучело пса. Такого просто не бывает! Ни один нормальный человек не станет этого делать.

— Значит, вы мне не верите?

— Нет.

— Хорошо. Тогда, значит, я должен вам его продемонстрировать?