Маркиз подумал еще несколько минут и наконец принял решение. Он открыл ящик стола и достал из плоской пластмассовой коробочки крошечную пластинку диаметром не больше миллиметра, а толщиной едва ли не в несколько микрон. При своих крошечных размерах эта пластинка была отличным радиомаяком, уверенно передающим сигнал в радиусе двух-трех километров. Леня активизировал маячок и вклеил его под марку с полярной крачкой. Потом он внимательно изучил листок, на котором было написано письмо, и достал из ящика стола такой же. Потренировался немного на черновике и написал точно таким же почерком с наклоном фиолетовыми чернилами: «Лена приезжает в понедельник». Он положил оба листка рядом и отошел в сторону. На первый взгляд почерк ничем не отличался. Вряд ли те, кто ожидает это письмо, отдадут его на экспертизу, подумал Леня и положил листок в конверт.
После этого он привел конверт в первоначальное состояние.
Завершив эту кропотливую работу, Леня снова вооружился клетчатой сумкой и отправился в обратном направлении.
Немного не доезжая до офиса фирмы «Интертрейд», он остановил машину и снова загримировался.
Снова превратившись в пожилого разносчика, Маркиз вернулся в фирму «Интертрейд».
Охранник, увидев его второй раз за утро, недовольно поморщился, но пропустил после звонка новой секретарше.
– Ну что, на этот раз то что надо? – проскрипел коробейник, выкладывая на стол рулоны в яркой упаковке.
– Десятиметровые? – капризным голосом осведомилась Лола.
– Они самые! – подтвердил дядечка.
– Ну ладно! Где тут надо расписаться?
«Разносчик» положил перед ней накладную и ткнул ручкой в графу, где нужно было поставить подпись.
Лола лихо черкнула в нужном месте, одновременно скинув в открытый ящик стола подсунутый под накладную конверт. Выждав минут десять после того, как дверь закрылась за разносчиком, она незаметно присоединила письмо с крачкой к остальной корреспонденции и, включив переговорное устройство, деловито сообщила начальнику:
– Павел Петрович, я почту разобрала, вам принести?
Шеф буркнул что-то неопределенное, но буквально через секунду в приемную, как шаровая молния, рассыпая вокруг себя электрические разряды, влетела Крыса Борисовна и с порога заорала:
– Почему так долго почту разбирала? Ты ее должна за минуту сортировать и сразу же передавать мне!
– Вам? – удивленно протянула Лола, хлопая длинными ресницами. – А я думала, что начальник у меня Павел Петрович!
– Думала! – передразнила ее Крыса. – Тебе деньги платят вовсе не за то, чтобы ты думала, а за аккуратность и исполнительность! Она думала! Ха-ха-ха! Да тебе думать-то нечем!
С этими словами она сгребла в охапку всю корреспонденцию и стремительно вылетела прочь.
– Метлу забыла, – проворчала Лола себе под нос.
Крыса тут же снова возникла в дверях и грозно спросила:
– Ты что-то сказала?
– Вы одно письмо забыли, – голосом, полным исполнительности, граничащей с кретинизмом, проворковала Лола и протянула начальнице рекламный буклет косметической клиники, раскрытый на странице, где помещалась фотография клиентки с таким же, как у Крысы, длинным носом. Еще Лола собственноручно пририсовала на этом носу огромную бородавку. Крыса, разумеется, все разглядела, но промолчала, зато наградила Лолу таким взглядом маленьких близко посаженных глазок, что задымился зеленый пиджачок в скромненькую коричневую полосочку. Да и не жалко, завтра же Лола выбросит его на помойку!
Леня снова разгримировался у себя в машине и, сделав несколько кругов, остановился неподалеку от «Интертрейда». Он включил радиоприемник и поймал волну, на которой работал вклеенный в конверт маячок. Поймав отчетливый сигнал, он включил портативный пеленгатор и убедился, что маяк по-прежнему находится в офисе фирмы. Теперь оставалось только ждать. Ждать и надеяться, что его предположения окажутся верны.
Все его расчеты основывались на том, что фирма «Интертрейд» – всего лишь передаточное звено, так сказать, почтовый ящик, и конверт с полярной крачкой отправится отсюда куда-то еще.
Леня делал вид, что дремлет, время от времени бросая взгляд на тускло светящуюся шкалу пеленгатора.
Лола занималась своими текущими делами, нет-нет да посматривая на часы. Она знала, что сегодня – ее последний рабочий день, и от этого время тянулось особенно медленно. В двенадцатом часу заглянула Светка Ягодкина из бухгалтерии с заманчивым предложением пойти покурить.
– Крыса на месте, – прошептала Лола, опасливо взглянув на кабинет начальницы, – и она сегодня в особом озверении!
– А-а! – сочувственно протянула Светка. – Ну, тогда ладно, не дразни ее, а то вообще заживо сожрет!
– Что за болтовня на рабочем месте? – донесся визгливый голос из кабинета начальницы.
– Все слышит, ведьма! – одними губами прошептала Светка и выскочила из приемной.
Неожиданно в коридоре раздались незнакомые шаги, и в приемную вошел невысокий худощавый мужчина с неприятным красноватым лицом и маленькими холодными глазками.
– Простите, вы к кому? – спросила Лола, вскочив из-за стола.
Посетитель, не обращая на нее внимания, пересек приемную и подошел к двери Крысиного кабинета.
– Вы к Ларисе Борисовне? – еще раз попыталась Лола выполнить свою должностную функцию.
– Сидеть! – прошипел незнакомец, выстрелив в нее ледяным взглядом. – Докладывать обо мне не надо! – и взялся за ручку двери неожиданно большой рукой, густо поросшей рыжеватыми волосами.
– А как же… – пробормотала Лола, испуганно попятившись.
– А вот так! – отрезал посетитель и скрылся за дверью кабинета.
Впрочем, пробыл он там совсем недолго, не больше минуты, и покинул офис, оставив после себя какой-то странный холодок, какой чувствуется в воздухе после грозового разряда.
Лола готова была поклясться, что визит этого человека напрямую связан с появлением в утренней почте конверта с полярной крачкой. Будем надеяться, что Леня его не упустит. Лола сделала все, что могла, и вскоре обретет свободу. Ей больше не придется вставать ни свет ни заря, одеваться, как огородное пугало, и сносить издевательства Крысы Борисовны…
Однако сегодня нужно вести себя как ни в чем не бывало, поэтому, когда директор отбыл обедать, Лола тоже засобиралась на улицу. Крыса выскочила из кабинета и пыталась устроить ей очередной разнос, но вышло у нее это как-то неубедительно, не было в ее крике подлинного чувства. Лола отнесла это на счет Крысиного общения с тем страшноватым типом, что приходил за письмом. Она опустила глаза, как примерная секретарша, и слушала Крысу молча, изредка прерывисто вздыхая, как будто стараясь удержать подступавшие рыдания.
– Все делаешь медленно, на рабочем столе у тебя сам черт ногу сломит! – бухтела начальница, хотя это была заведомая ложь – у Лолы на столе был относительный порядок.