День Святого Валентина - читать онлайн книгу. Автор: Марина Серова cтр.№ 28

В этом месте я взяла на себя смелость прервать Сергея Владимировича.

— Простите, а что же Маша? Как она отвечает на ваши чувства?

Учитель замахал руками, словно отбивался от целого полчища комаров.

— Она ни о чем не догадывается! Я надеюсь… Я счастлив оттого, что нахожусь рядом с ней, что смотрю в ее глаза, что она не отнимает теплую ладошку, когда я беру ее в свою руку. Конечно же, она вырастет, станет взрослой, выйдет замуж, но в моей душе она останется навсегда такой, какой я ее знал.

— Вы — счастливый человек, — сказала я. — В вашем сердце есть место для любви.

— Да… — кивнул мужчина. — А потом появился этот подонок, Андрей Ефимов. Естественно, я начал борьбу — пытался отвадить его, буквально выдергивал Машу из его объятий, при этом я боялся раскрыть самого себя, чтобы не стать посмешищем для окружающих. Ефимов уж не знаю каким образом, но начал догадываться о моих чувствах к Маше. Я бы не пережил огласки, наверное, наложил бы на себя руки. Я очень мнительный человек. А вы ведь знаете, как подростки умеют выставить человека на посмешище, это для них очень большая радость, они злы и беспощадны.

— И поэтому вы его убили?

— Нет, что вы! — учитель был на редкость спокоен. — В тот день была дискотека, я наладил аппаратуру, парни принесли кассеты, двоих ребят я оставил за старших, а сам пошел в кабинет, вот сюда, и вдруг появился Ефимов. Он был пьян, ради праздника решил нажраться, как говорят в народе, и пришел ко мне, чтобы устроить разборку. Он же наглец, мог надерзить любому, кроме, наверное, директора школы. Он начал орать на меня, мол, ты, придурок, убери лапы от Маши, она моя девчонка, не то тебе башку отшибут. Я попытался вразумить его, но этот идиот бросился на меня с толстым прутом! Вы представляете, до чего дошли нравы! Сопляк, мальчишка бросается на учителя, чтобы избить его.

— То есть имела место самооборона? — спросила я.

— Что вы! Совсем не так, как вы думаете! Линолеум был очень скользким, полы только что помыли — техничка как раз убиралась в кабинетах. Черт знает что за линолеум положили здесь в этом учебном году, по нему вообще ходить опасно, а когда он мокрый, так жди несчастного случая. Так оно и случилось. Ефимов подскользнулся, полетел навзничь и ударился об угол стола! Я жутко перепугался, пытался привести его в чувство, но вскоре понял, что он мертв.

— Надо было сразу же сообщить в милицию, — заметила я.

Сергей Владимирович горестно закивал.

— Да-да, по закону я обязан был это сделать, но не смог… Больше всего на свете я боялся, что откроется мое отношение к Маше, уже не знаю почему я вам все это рассказываю…

— У меня лицо располагающее, — заметила я. (Господи, что я несу, лишь бы сказать что-нибудь.)

— Да, наверное… К тому же я вспомнил, что у Ефимова отец из крутых, и мне несдобровать, если дело откроется. Так что я потихоньку вынес Андрея через запасной выход — у меня есть ключи — и перетащил его в гаражный массив, благо это рядом. Отсутствовал буквально полчаса.

Я спросила:

— О какой стол ударился Андрей?

Учитель указал, а я стала осматривать крышку и увидела, что на ребре остались еле заметные пятна крови.

— Что-то не так? — встревоженно спросил Сергей Владимирович, видя мое озабоченное лицо.

— Надо было уничтожить пятна, — сказала я. — Это улика, для эспертизы ничего не стоит вычислить, чья это кровь.

— Боже! — ужаснулся мужчина. — Я с перепугу ничего не заметил, сейчас вытру!

Я покачала головой.

— Можно этого не делать…

— Почему?..

— Вашим словам мало кто поверит, нужны четкие свидетельские показания, что здесь произошел именно несчастный случай, а не убийство, которое, кстати, можно квалифицировать как непреднамеренное.

— Свидетелей у меня нет, — кивнул Сергей Владимирович, — но я могу доказать, что в число убийц — даже потенциальных — я не вхожу.

— Это было бы весьма кстати, — сквозь зубы произнесла я.

Как бы мне ни хотелось верить этому симпатичному человеку, но слова в наше время ничего не стоят. К тому же меня нельзя причислить к легковерным людям, профессия обязывает не доверять, а проверять. Иногда я жутко подозрительна даже к самой себе, и этот недостаток меня удручает.

По моему виску стекла капелька пота, в помещении было довольно жарко. Я осторожно провела по лицу пальцами, чтобы убрать влагу. Учитель заметил это и предложил снять верхнюю одежду.

— Если вы не возражаете, я повешу вашу курточку в шкаф на плечики. Наш с вами разговор может затянуться.

Я не возражала. Когда я снимала куртку, на пол случайно выпала визитка Ефимова. Я подобрала ее и сунула в карман куртки.

Сергей Владимирович осторожно принял у меня из рук курточку и унес ее в другой конец кабинета, открыл стенной шкаф и повесил ее на деревянную вешалку.

— Теперь — к делу, — произнесла я. — С нетерпением жду доказательств вашей невиновности.

Учитель кивнул и направился к сейфу, стоявшему в углу комнаты. Это был полутораметровый металлический шкаф, окрашенный в зеленый цвет масляной краской, которая облупилась вокруг замка.

На полпути к сейфу Сергей Владимирович обернулся ко мне.

— Надеюсь, что вся информация останется между нами.

Я была заинтригована.

— Разумеется, — произнесла я, — если она обладает необходимой для меня ценностью.

— Тем более — для меня… — как-то мудрено произнес учитель.

Он открыл сейф и извлек на свет видеокамеру «Сони». Я чуть было не воскликнула — у меня почти такая же, во всяком случае похожая, но вместо этого цинично произнесла:

— Не хотите ли вы сказать, что сцена разборки с Андреем Ефимовым была записана на пленку?

— Так получилось… — сказал Сергей Владимирович, осторожно опуская камеру на стол. — Я продумывал движения для одного танца из концертной программы, всегда так делаю, чтобы посмотреть со стороны и внести корректировку, если понадобится. Пока был в зале во время дискотеки — подсмотрел кое-что у девчат и хотел повторить перед объективом. И в этот момент зашел Ефимов… Я как чувствовал — нажал кнопку записи.

— Однако! — произнесла я. — Можно посмотреть?

— Конечно. Сейчас я найду это место…

Учитель перемотал кассету и подал мне камеру.

Я прильнула к глазку и стала всматриваться в то, что запечатлела пленка четырнадцатого февраля — в день святого Валентина.

Андрей Ефимов — было заметно, что он пьян, — отчаянно жестикулировал с искаженным от ненависти лицом, затем бросился прямо на объектив, и я увидела взлетевшие кверху ноги в массивных кроссовках на толстой подошве и откинувшуюся назад голову, с размаху ударяющуюся затылком об стол.