Юлек и Клара возились в бассейне «Kid's Play», наполненном не водой, а цветными пластиковыми шарами, скатившись в него по туннелю гигантской горки. Вокруг них плюхалась, прыгала и ползала по веревочным лесенкам орущая детвора. Родители посмелее тоже присоединялись к своим чадам, но темп их игры выдерживали недолго. В битве на надувных палицах Клара была на стороне детсадовцев – против Юлека и банды из начальной школы.
– Наподдай ему, наподдай! – поощрял ее мальчуган без переднего зуба.
– Эй ты, больсой, ты мельтвец! – вынес приговор предводитель малышни.
– Я-а? – усомнился Юлек.
Клара приложилась к нему розовой палицей с пенопластовыми шипами, он повалился в шары, и его тут же накрыла очередная волна ребятишек, слетающих с горки. Перекрикивая детей и громкую музыку, Клара и Юлек бежали по темному лабиринту, выстланному матрацами, крепко держась за руки, падая и помогая друг другу подняться.
– В брюках мне было бы удобнее, – заметила Клара, когда они выбрались наружу.
– Отдохнем? Наверху есть кафе.
От «обезьянника» кафешку отделяло звуконепроницаемое стекло. Здесь в тишине родители читали газеты и беседовали, приглядывая за резвящейся ребятней.
Юлек принес воду.
– Тебя здесь знают. – Клара заметила дружеское расположение к нему молодого персонала.
– А как же! Я предпочитаю ходить сюда, а не в спортзал, и за это мне дают конфеты. – После игры в бассейне и прыжков по надувному полу он явно устал. – Эти кресла – от моей фирмы, здешние ребята заказывали у нас замшу и отделку игровой площадки. Согласись, это одно из самых интересных мест отдыха в Варшаве.
Он подтащил фиолетовое кресло Клары к своему и положил ее ноги себе на колени. От бегания по мячикам без обуви на колготах появились дыры, и Юлек принялся массировать через них ее усталые пальцы. Натыкаясь друг на друга в игровом бассейне, они будто стерли существующую между ними дистанцию и, окунувшись в атмосферу детской невинности, когда у мальчиков еще не выросли – в наказание! – бороды, а у девочек груди. Они касались друг друга случайно, а ласкали намеренно. Помогая Кларе войти в туннель, Юлек обнял ее, а она в бассейне, смеясь собственному падению, поцеловала его в губы – незаметно, нечаянно… Ее тело, разгоряченное игрой, плюхаясь с высоты в надувные подушки, обретало беззаботную невесомость.
«Именно в этом я и нуждалась, – выдохнув, подумала она, – в этом, а не в ресторанной игре словами. Развлечение на детской площадке само по себе – бессмыслица, и, что бы ни случилось позже, слишком серьезным оно не будет. В серьезной игре я бы проиграла, мне бы пришлось выбирать вопреки своей воле. А сейчас мы в Расчудесии – стране, которой не существует, а значит, на своей территории», – заключила Клара, наблюдая, как за стеклом позади Юлека летают разноцветные мячики и подпрыгивают на батуте маленькие фигурки.
Ей хотелось, чтобы все уже было позади: и неловкое открывание дверей чужой комнаты, и раздевание, и вопросы: «А так… можно?»
Дойдя до гостиницы, в которой Юлек подарил ей сумку, они, не сговариваясь, свернули к входу, будто возвращались к себе домой. Все было естественно и очевидно, как очевидно было и то, что их обнаженные тела, лежащие сейчас поперек кровати, очень нужны друг другу.
Она обнимала его, сдержанно отвечала на ласки; потом раздвинула ноги и ждала. Представила себя на операционном столе; мужчины в масках хирургов обсуждали, пригодна ли она для сношения. Яцек швырнул перчатки и вышел, не прикоснувшись к ней. Минотавр вынул пальцы из сухого влагалища и посоветовал использовать расширитель. Лиц остальных – тех, что щипали ее за соски, кололи чем-то в бедра, – она не разглядела, но узнавала их по голосу, по презрительным смешкам.
– Выключить? Поставить музыку? – спросил Юлек, взяв пульт с телевизора, слепящего рекламой гостиницы.
– Выключи.
Он ладонью прикрыл ей глаза – тот самый жест, что и тогда, в самолете, а второй рукой ласкал ее клитор, пока тот не разбух, не созрел и между ног у нее не заструился липкий сок. Юлек вошел в нее стремительно и сильно; нескольких глубоких толчков – и вот он уже распинает ее собственным оргазмом.
– Ты нужна мне, Боже, как ты мне нужна, рыжая ведьма! – Она расслышала только «рыжая ведьма».
Клара лежала на его плече. Ей было жарко, спина вспотела. Разгоряченное золотистое тело молодого мужчины казалось ей морским пляжем. Она лизнула его влажную от пота шею – она и впрямь была соленая. «Я обнаженная, я молодая, я на курорте»… – пронеслось у нее в голове перед тем, как она уснула.
– А куда-нибудь в другое место мы пойти не можем? – Клару нервировало предпраздничное столпотворение в «Икеа».
– Здесь есть кафе, сейчас поболтаем. – Иоанна передала ей Мацюся в «кенгурушке» и, подталкивая животом тележку, стала вбрасывать в нее плюшевых зайчиков и сувенирные яйца.
– Ты не задумывалась о том, чтобы перейти в православие?
– Зачем? – Иоанна листала каталог супермаркета.
– У православных и Пасха, и Рождество на неделю позже. Они имеют возможность делать покупки без толпы и давки и при этом попадают на послепраздничные скидки. Эй? – Клара видела по мине Иоанны, что та ее не слушает, поглощенная выбором салфеток с рисованными барашками.
– Женщина! – проворчал небритый парень в стильных узких очках, которому Иоанна своей тележкой забаррикадировала дорогу к лифту.
Его презрительный тон пробудил в ней белокурую бестию.
– Для тебя я – пани женщина!
Напуганный ее агрессией, он свернул к лестнице.
Мацюсь расплакался.
– Мы тебя подождем вон в том баре, за отделом игрушек, – успокоила Клара подругу.
С капризничающим ребенком на руках она ничем не отличалась от засевших тут родителей, которые перекликались между собой, стоя у касс и испачканных едой столиков. Заняв единственное свободное место, Клара вынуждена была глазеть на идиллический плакат, рекламирующий шведскую деревню, – рыжий домик с белыми дверями и ставнями среди зелени лугов; за окном проглядывают силуэты молодой пары. Клара давно не смотрела скандинавских фильмов – с их малоэмоциональными героями под стать тамошним пейзажам. «Оказаться бы сейчас в другой жизни – да хоть в той, что на плакате!»
После ночи с Юлеком она позвонила Яцеку – предложила навестить его и вместе провести праздники.
– В лесу? – Он был настроен скептически.
– Почему бы и нет?
– Без сервировки стола и фарфоровых зайчиков? – иронически намекал он на сувенирные тарелки, которые она доставала в особо торжественных случаях.
– Ты мелочный – думаешь, я тоже?
В их супружестве до сих пор не появился третий, поэтому играть и интриговать Яцеку приходилось только с Кларой. А последнее время он все чаще играл сам с собой, отвергая и Клару.