Цыганочка с выходом - читать онлайн книгу. Автор: Светлана Борминская cтр.№ 29

Прораб Хренков не отличался красотой, но выглядел неплохо. В былые времена под ручку с женой Милой любил прохаживаться вокруг дома, заходить в придорожные магазины и рассматривать ассортимент товаров. Последние же шесть лет практически не просыхал, запой сменялся еще более сильным запоем, хотя надо отдать должное — при этом работал, не забывал в подпитии, где находится дом, и умудрялся оставаться живым и весьма здоровым. То, что прораб Хренков злой человек, было видно без микроскопа: глядел он очень нехорошо и, если шел мимо, то задевал и словом и взглядом и мог толкнуть и пообещать убить, невзирая на личности и прочие почетные грамоты, и благодарные записи в трудовых книжках.

Причиной шестилетних запоев прораба было одно незначительное на первый взгляд событие: в ту пору Хренков еще гулял под ручку с женой Милой и радовался, как умел, подрастанию дочки Светланки, которая была вылитая — прораб Хренков в детстве.

Ровно шесть лет назад Вениамин Вениаминович как-то выносил мусор и обратил внимание на странное проявление чужой жизни. Соседка — Нина Ивановна, женщина с кругленьким лицом и фигуркой, на которой отдыхали глаза, вдруг необыкновенно похорошела…

Нина Ивановна в тот день и час тоже выносила мусор в красном пластиковом ведре и прошла, напевая, мимо прораба к мусоропроводу за угол лестничной площадки. Одета она была в короткий халат, подпоясанный на полненькой талии кушаком и в каких-то смешных пушистых шлепках…

Нина Ивановна прошла мимо, поздоровалась, открыла дверь, и непонятно отчего застывший на месте со своим мусором прораб, вдруг увидел в глубине 56 квартиры, куда вошла и быстро закрыла дверь соседка Нина — загорелый торс какого-то мужчины, видимо, гостя, или даже не гостя. Гости, как известно по чужим квартирам голые не бродят и не улыбаются так…

В общем, случайно, при выносе объедков, Вениамин Вениаминович Хренков стал свидетелем чужой страсти и даже, если хотите — счастья…

Странно… Ведь до этого дня прораб свою соседку благополучно не замечал, не интересовался ей и даже игнорировал. Так, здоровался, знал, что она мать-одиночка, воспитывает альбиноса-дауна, весьма несобранного мальчика, работает изредка из-за этого и не шикует.

И вдруг — словно обухом по голове! Мимо него в трех сантиметрах прошла пленительная желанная женщина, и за дверью квартиры ее ожидал отвратительный белозубый и мускулистый любовник в одних плавках… Вениамин Вениаминович очень мало увидел за секунду в проем 56 квартиры, но заскрипел зубами так, как обычно скрипят владельцы лотерейных билетов, у которых не сошлась всего одна цифра до заветного выигрыша — бензопилы „Урал“ или джипа УАЗ в экспортном варианте.

Казалось бы, какая ему до чужой любви разница? Ничего общего и никогда, но… эффект неожиданности сыграл роковую роль — и Вениамин Вениаминович влюбился! В тот самый миг, как она закрыла перед его носом дверь — так и закипел!

Нина Ивановна, естественно, продолжила жить — ни сном, ни духом обэтом не ведая, а прораб еще долго стоял на площадке шестого этажа и ждал прекрасного появления — Нины Ивановны в халате и с ведром.

В общем — черт знает что! Хотя понять можно.

И — началось (шесть лет назад естественно).

С хорошего — с мечты. Вениамин Вениаминович стал мечтать, как он станет любовником Нины Ивановны, и это были очень смелые и подробные мечты, в основном о том, как он снисходит до этой шалавы Нины Ивановны и как она благодарна ему за это.

В общем, целую неделю прораб не спал — грезил и на седьмой день очень сильно избил родную жену, которая, ниочем не подозревая, тихонько спала под боком у стеночки… Ведь мечты, как известно, исполняются только в сказкепроЗолушку , ну и еще в паре сказок.

В то лето Нина Ивановна чуть-чуть — и вышла бы замуж за Андрея из соседнего подъезда, который влюбился в нее сильно и всерьез, что даже решил жениться, несмотря на разницу в возрасте, пусть и небольшую, сына и ненависть своей мамы, которая изрыгала на невестку Ниночку клубы проклятий и прочего дыма.

В общем, такое бывает сплошь и рядом. У людей — любовь, и никому они не мешают. Но отчего-то у окружающих, которые сами живут через пень-колода, и лучше бы разгребли завалы в собственной жизни, к этой любви возникает такая зависть, что они бросают все свои дела и кидаются на нее, как на амбразуру Матросов.

Просто кошмар какой-то, но такое бывает, да.

Нина Ивановна, благодаря своему тогдашнему возрасту, 30 лет все-таки не 20, душевному покою и равновесию, которому можно позавидовать, — только пожимала плечами на, казалось бы, не относящихся никак к ее жизни людей. А что? Дверь закрыл — и живи дальше. Андрей уже переехал к ней, несмотря на речитативы мамы: родит она тебе, Андрюша, еще трех олигофренов, имей в виду, у ней все зубы в коронках, как ты с ней, сынок, целуешься?!!

С Ниночкой было настолько хорошо, что больше никуда не хотелось. Посмотришь на нее, протянешь руку… Хорошо.

И тут в историю вмешался прораб.

Он начал с простого — подошел к Андрею, когда тот мыл служебный „Порше“ у подъезда, и мимоходом спросил:

— Ну, что-о?! Трахнул Нинку? На триппер еще не налетел? А вот я…

В общем, участковый Сазанчук видел из опорного пункта, как Елкин из третьего подъезда надел ведро на голову Хренкова из второго подъезда и стукнул по ведру кулаком, после чего Хренков упал в кусты рядом с детским грибком-песочницей. И, не отходя и не откладывая, провел воспитательную беседу с обоими мужчинами, и уже дома, рассказывая жене об увиденном, пророчески шепнул, засыпая:

— Сердечко мое, чую, тут одним мордобоем дело не обойдется…

И угадал, как всегда. На следующий день, точнее — утро, служебный „Порше“, на котором Андрей возил начальство в фирме „Ариадна“ был обстрелян тремя кирпичами, которые упали откуда-то с крыши, и один из них повредил Андрею голову.

— Почему вы сцепились? — спросила Нина Ивановна у Андрея уже днем, когда „Порше“ благополучно отогнали и начали латать. — Зачем ты вчера дал ему по башке?

— ………………..

— Ну, ладно, — примирительно сказала Нина Ивановна, — Андрюш, я тебе посоветую и попрошу, считай, что этого дурака на свете нет, не замечай его, если уж он разозлил тебя, то, конечно, ты был прав.

А сама стала присматриваться к соседу, на которого раньше внимания не обращала. И где-то на третий день поняла — у мужика „гон“, как у сухопутного оленя, хотя до оленя ему… Каждый вечер Вениамин Хренков дожидался ее на лестнице, курил, и только Нина Ивановна выходила — вскакивал, улыбался, пытался заговорить, бросая туманные фразы:

— Как оно, а? — и становился так, чтобы выгодно подчеркнуть свой рост и стать и: — Нина Ивановна, какая ты свежая. Да!.. Если, что нужно — я всегда!..

Если же Нина Ивановна шла вместе с Андреем, кидался между ними так, что отсекал Андрея и топтался со своим мусором туда –сюда, и — ни слова!.. В общем, Нина Ивановна поняла, что сосед до этого никак себя не проявлявший, выказывает крайнюю степень озабоченности ее персоной, но — почему, возмутилась она, ведь никаких авансов она Вениамин Вениаминычу не давала!