Прощеное воскресенье - читать онлайн книгу. Автор: Вацлав Михальский cтр.№ 29

Ездили они только по центру города, на окраины выезжать не решались. В те годы преступность в Москве была очень высокая, и всякое могло случиться с двумя женщинами, хоть и в роскошном автомобиле.

— Ты за мной смотри, Саш, учись переключать скорости.

— А я умею. Я в госпитале много ездила, меня наш шофер Петр Михайлович научил, тот, с которым мы потом на мину наехали. А не наехали бы мы на ту нажимную мину, может быть, я б тебя и знать не знала.

— Если умеешь, тогда садись за руль. — Нина ловко остановила автомобиль и вышла из него, освобождая место за рулем для Александры.

Давным-давно не испытывала та такого чувства упоения, как в те два часа, что поездила по Москве под руководством красивой Нины.

— Ты что сияешь? В институт приняли?! — взволнованно встретила дочь Анна Карповна.

— Да при чем институт, ма! Нина дала мне порулить своим шикарным автомобилем! Представляешь, мамочка, я сама ездила по Москве!

— Боже мой, — чуть притухшим голосом сказала Анна Карповна, — Боже мой, и как оно все передается от одного к другому!

— От кого передается? Кому?

— Тебе. От отца. Он частенько просил своего водителя уступить ему место и сам садился за руль. Очень любил водить машину, как мальчишка. Значит, у тебя фамильное…

В большой квартире Нины сияли хрустальные люстры, от натертых до отсвечивающего блеска желтовато-коричневатых полов шел легкий запах мастики. На огромном овальном столе в гостиной холодновато светилась белоснежная скатерть, из кухни сильно пахло жареным луком и послабее жареным мясом, укропом, кинзой, петрушкой. Лето хоть и кончалось, но еще не окончилось, а южанка Нина понимала толк в пряных травах. Без них и жаркое — не жаркое.

По просьбе хозяйки дома Александра пришла загодя, и они вдвоем накрывали на стол. Домработницу Нина отпустила специально, чтобы ей с Александрой можно было поболтать по душам.

— А где у тебя маленькие? — спросила Александра.

— Сынульки мои у бабушки, этажом ниже. Там у матери мужа хорошая двухкомнатная квартира — очень удобно.

— Да уж, — согласилась Александра, вспомнив свою «дворницкую».

Красавица Нина жила совсем в другом мире, чем ее подруга и миллионы других подданных страны-победительницы.

— Я тебе генеральчика обещала, — со смешком сказала Нина, — а он пока полковник, но прислали на генеральскую должность, так что скоро генерала дадут. Моему в отдел прислали из Китая. Мой Андрей Сергеевич говорит, что этот полковник боевой офицер. Всю войну прошел — и с Германией, и с Японией… Молодой совсем для генерала… Муж обещал сегодня привести его для тебя.

— Нинуль, ну хватит тебе эти глупости… Не надо мне никого приводить. Он что, бычок на веревочке?

— Как это не надо? Ты что, монашка? Мужа ведь не нашла, это я и без расспросов поняла, по тебе сразу видно.

— Не нашла. Но абы кого мне тоже не нужно.

— Насчет «абы кого» — согласна, ну а то, что тебе дитеночка позарез надо, — это сто процентов! Если б у меня моих сыночков не было… Я и представить не могу!

— Ты считаешь, что без ребенка жизнь для женщины совсем бессмысленна?

— Может, и так, а может, и не так, — вдруг погрустнев, сказала Нина. — Все мы в своих разговорах ходим вокруг да около и не говорим всей правды, только подразумеваем ее, да и то не всегда. — Нина присела на краешек обитого темно-зеленым бархатом стула с высокой резной спинкой, наверно, старинного, из какого-то барского особняка. В ее доме вся мебель была не старая, а старинная, отреставрированная так, что смотрелась как новая.

— Какие изящные стулья! — сказала Александра.

— Это моя вторая свекровь, Елизавета Константиновна, скупает всякий хлам на барахолках, в комиссионках, грязный, обшарпанный, а потом приглашает своих музейных мастеров, и получается вот такая красота! И моя первая свекровь, мать моего Александра Ивановича, и вторая — обе всю жизнь в одном и том же музее на банкетках просидели. Они подружки и до сих пор дружат как родные. Сейчас обе там, внизу, с внуками. Вторая свекровь мебель скупает… Но ты не думай, она не из тех, кто наживается на чужих бедах, просто она всегда жила в достатке, всегда получала паек за сына офицера, а потом генерала. Он хоть и вернулся с войны дважды раненный, но не изувеченный и сразу занял в Москве высокую должность. А моя первая свекровь, Ангелина Антоновна, так та вообще смешная — зайцев игрушечных собирает, ну и… — Нина сделала паузу, заговорщически оглянулась и прошептала: — В камешках знает толк. По-моему, они обе из бывших…

— Тебя это пугает? — в лоб спросила Александра.

— Ничуть. Если хочешь знать, у меня дед был купец второй гильдии.

— Так и они купеческие дочки?

— Ни-ни, бери выше. Наверно, из князей или графьев, я не знаю, кто из них старше.

— Старше князь. Но сейчас это не имеет значения.

— Я вот тоже об этом иногда думаю: сейчас одно имеет значение, раньше другое имело значение, потом будет иметь значение третье, а жизнь-то уходит. Я как-то случайно подслушала их разговор, они говорили о балах в Петербурге… Я как будто башкой в девятнадцатый век окунулась. Они, мои свекрови, и книги меня приучили читать, и я теперь совсем не та дурочка, я кое-что знаю… Они обе очень умные женщины и меня приняли как дочку, и у нас никаких обид не бывает. Кому рассказать — не поверят. Чудно?! А вот тебе, Саш, я рассказываю, потому что ты веришь мне.

— Хорошая ты, Нинуль. А с мужем говорила об этом?

— О чем?

— О бывшести.

— С мужем? Ты что?! Андрею Сергеевичу это не нужно. Я простая, но не до такой степени… Я и со свекровями этого не касалась. Ты что?! Им такой разговор ни к чему.

— Наверное, ты права, — думая о себе и своей матери, сказала Александра.

День рождения Нины прошел хорошо. Генералы оказались совсем не тупыми, а их жены, которых так боялась Нина, тоже вполне нормальными. Только всем им было за сорок, и талия просматривалась не у каждой с первого взгляда.

Полковник из Китая не явился.

— Гордый, — сказал о нем Нинин муж. — Мне, говорит, ваша генеральская компания пока не по чину.

Нельзя сказать, что Александра слишком опечалилась тем, что не пришел полковник. На нее разговор с Ниной о «бывшести» ее свекровей произвел такое сильное впечатление, что все остальное как бы стушевалось, отступило на второй план. Еще до гостей, пока они с Ниной накрывали на стол, она сняла жилеточку с орденскими планками, чтобы было вольней работать, повесила ее на вешалку в прихожей, они и забыли о жилетке на весь вечер. Домой она пошла без нее.

Вечер стоял очень теплый, взошел молодой месяц, «молодик», как называла его Анна Карповна, взошел и сверкал в небе зеленоватыми остриями. Александра знала, что, глядя на «молодик», надо подержаться за денежку, но денег у нее с собой не было, ни копейки, и она подумала, что, значит, и месяц предстоит безденежный. Ну и Бог с ним — не привыкать. И еще она подумала о том, как странно устроено в жизни: настраиваешься на одно, а получается совсем другое. И планочки орденские не понадобились, и этот китайский полковник не пришел… Зато она вдруг узнала про Нининых свекровей. Думала, только они с мамой из «бывших» да ее Адам, а, оказывается, таких много. И главное вот что: их дети, вопреки всему, во время войны за освобождение Родины становятся генералами. Ну что ж, значит, так тому и быть: она станет профессором… Значит, права мама, а она так горько и горячо обижалась на нее за ту вынужденную клятву окончить медицинский институт…