Бриллиант предсказателя - читать онлайн книгу. Автор: Влада Ольховская cтр.№ 49

А теперь, очевидно, не справился.

– Он был один? – уточнила Ева.

– Да… Так это ж Макс, он всегда один!

– Не всегда. Недавно он привозил девушку. Достаточно хорошо знакомую с ним, чтобы показать ее мне. Очень глупый шаг. Слишком эмоциональный. А теперь он приехал без девушки.

– Думаешь, это из-за нее? – засомневался мужчина. – Вроде как поссорился с ней и утонул в печали? Да ладно тебе… что скромничаешь, ты прекрасно знаешь, что Макс в тебя влюблен. Никакая другая девица не могла заинтересовать его настолько, чтобы он из-за нее чудил и о тебе думать перестал!

– Как плоско ты мыслишь! А ты дай мне свой планшет.

Последняя фраза относилась к Вике, потому что в этот момент Ева повернулась к ней. На такое отношение можно было бы и обидеться, если бы не все тот же безжизненный, лишенный связи с реальностью тон, которым говорила девушка. Порой создавалось впечатление, что компьютер и тот эмоциональней!

Так что Вика без лишних слов протянула ей планшет, хотя прекрасно знала, что у Евы есть свой компьютер, причем с собой. Но оказалось, что девушке и не нужен Интернет или что-то общедоступное. Ее интересовали папки с фотографиями.

Скрывать Вике было нечего, и все равно стало как-то не по себе. Ева же отыскала снимки с выставки в галерее Щербакова, на которую она идти отказалась. Повозившись с фотографиями, она наконец нашла ту, на которой было видно молодую худенькую девушку азиатской внешности, скромно стоящую в стороне от толпы.

– Это кто? – поинтересовался Марк.

– Та, с кем приезжал Максим.

– Дочь Лилии Жалевской!

Ева и Вика ответили фактически одновременно, и от этого ситуация показалась чуть ли не мистической. Получается, Максим тесно общался с дочерью Жалевских, а они об этом даже не знали! Да и знал ли он сам, проводил ли какую-то параллель?

В том, что это связано с его исчезновением, Вика даже не сомневалась. Имя Лилии Жалевской стало мелькать в их разговорах слишком часто, чтобы это было случайностью! Теперь уже нельзя позволить себе роскошь иллюзии, что эта ведьма не имеет к ним никакого отношения. Она все время рядом, так близко… Возможно, уже слишком близко.

– Я не понимаю… при чем здесь Максим? – спросил Марк. – Да даже не только это… Я вообще не представляю, что она пытается провернуть, привлекая к этому свою дочь!

– Может, стандартный сценарий с заложником? – предположила Вика. – Скоро нам позвонят и предложат обменять Максима на бриллианты!

– Так тут и нестыковка! Она уже засветила в этом свою дочь!

– Так она не знала, что мы будем в курсе! С нами эта девочка не встречалась!

– И что? Максим на горной вершине в полном одиночестве живет? Да их уже двадцать раз камеры наблюдения по городу сняли, сорок раз вместе видели! Нет, она не могла приплести к этому родную дочь!

Пока они спорили, Ева наблюдала за ними со спокойствием сытого удава. Это напрягало настолько, что вскоре оба вынуждены были замолчать и повернуться к ней.

– Рада, что вы наконец вернули тишину. – Она улыбнулась одними уголками бледных губ. – Вы хотите знать, что я думаю? Про будущее?

Марк посмотрел на нее с явным осуждением, намекая, что, когда на кону судьба Максима, можно было бы обойтись и без игр разума. Вика же знала, что намеки бесполезны, и осведомилась напрямую:

– Что ты думаешь?

– Что скоро вам позвонят по поводу Максима. И обмена. И это будет не та, кто вы думаете.

– То есть ты считаешь, что Лилия Жалевская к этому непричастна?

– Я такого никогда не говорила. Но я говорю, что никто вам живого Максима не вернет. Он, может быть, уже не живой. Но вряд ли. Думаю, его смерть наступит чуть позже.

* * *

Было ощущение, как будто вокруг – кокон из стекловаты. Только об этом и думалось. Странное состояние и вроде как даже невозможное, но оно не проходило. Ни пошевелиться, ни звук издать, и смотреть толком нельзя, потому что перед глазами лишь мутная серая пелена. А ты в коконе, как муха в паутине. И никуда ты уже отсюда не денешься.

Слух тоже подводил. Но это и понятно, ведь кокон повсюду, такой неуютный, толстый, и непонятно, при чем здесь вообще стекловата, но думать получается только о ней… Думать вообще тяжело.

Но слух, который подводил, все-таки иногда доносил до мерцающего сознания отдельные фразы. Те, которые произносились на повышенных тонах где-то совсем близко к кокону.

– Зачем?! Зачем тебе это? Разве ты еще мало сделала? Сколько можно?

– Не кричи!

– Имею право! Ты рушишь мою жизнь, понимаешь? У меня уже нет жизни, а тебе нужно еще и эти осколки раздробить!

– Жизни у тебя никогда и не было. Я пытаюсь тебе ее создать.

Когда они говорили спокойней, он уже не различал отдельные слова. Поэтому следить за разговором в целом не получалось. Да он и не пытался. Даже когда было слышно, слушал только для того, чтобы хоть как-то отвлечься от собственной беспомощности.

– Не смей так поступать со мной! С ним!

– Не повышай на меня голос!

– Он этого не заслужил!

– Что ты вообще можешь знать?!

Два голоса. Только два. Он ждал, что к ним вот-вот присоединится кто-то еще, ведь они так орут, что и мертвого разбудят. Но не того, кто пойман в кокон, – ему уже ничто не поможет. Он отвлеченно подумал о том, что голоса женские.

Но это неважно.

– Ему нужна помощь!

– Не сдохнет.

– Посмотри, он весь в крови!

– Я в этом побольше твоего понимаю, поэтому рот закрой!

В голове тоже будто стекловата была. Ну, или паутина. Вязкая, липкая, вездесущая. Она останавливала мысли и даже память, не давая доступа к собственному имени и пониманию того, что здесь происходит.

Он не пытался пробиться сквозь завесу. Он просто ждал, инстинктивно понимая, что рано или поздно это состояние пройдет само. Или пройдет он.

– Так нельзя, это просто… просто не по-человечески!

– Что ты вообще несешь?! Никто в реальном мире такими категориями не судит, дура! Помоги мне давай!

– Я не буду в этом участвовать!

– Тебя никто и не спрашивает! Так надо!

– Я не буду!

Но это утверждение оказалось наивным, потому что вскоре его вместе с коконом подняли и понесли куда-то. На серую пелену перед глазами это никак не повлияло.

– Он жив вообще? Он нас видит?

– Нет. Заткнись и неси!

Они уже не кричали, но слова все равно были различимы. Конечно, ведь они приблизились, чтобы нести его! Но не только поэтому. Он чувствовал, что инстинкты не подвели, кокон исчезает сам собой. Скоро вернется все: и прошлое, и имя, и понимание того, что нужно делать.