Свинцовый дирижабль. Иерихон 86-89 - читать онлайн книгу. Автор: Вадим Ярмолинец cтр.№ 61

Один раз я столкнулся на Садовой с Надеждой Григорьевной. Я поймал себя на постыдной попытке отвести взгляд в сторону, сделать вид, что я ее не заметил.

– Митя, ну что вы, не бойтесь, я же вам только добра желаю! – остановила она меня, явно поняв мое намерение.

Я не знал, что отвечать, а она, взяв меня за руку и щурясь на солнце, говорила:

– Митя, я же вас не осуждаю. Сейчас время такое, я все понимаю. Когда поженитесь – тогда и поженитесь. Вы только не бросайте ее, ладно? А то будет, как я – всю жизнь одна маяться. А если еще с ребенком? Это такая, я вам скажу, сиротская доля, что и врагу не пожелаешь, вы меня понимаете?

– Ну, что вы, Надежда Григорьевна, – промямлил я. – Конечно, я все понимаю.

– И вы не стесняйтесь меня, – продолжила она. – Вы мне всегда нравились, Митя. Так что заходите ко мне когда-никогда. Я не считаю, что вы ее у меня отобрали, просто совсем одной не хочется оставаться. Хорошо?

Я кивнул.

– Ну, будьте здоровы, – добавила она и, пожав мне руку, пошла дальше.

Глядя ей вслед, я подумал, как она не подходила по внешним параметрам наташиному папаше: маленькая, сухая, невзрачная, с какой-то потертой кошелкой через руку. Что он мог в ней найти? Или в молодости она была другой? Или он был другой? А может быть, просто с голодухи набросился, а потом очухался?

Когда я уволился, у меня было около 200 рублей. Когда Наташа стала оставаться у меня, я начал ходить на базар, где внезапно обнаружил, что стоимость продуктов растет просто от недели к неделе. Я стал платить за билеты на концерты, на которые раньше проходил со служебного входа. Через две недели у меня осталось 50 рублей. Я продал Климовецкому за 40 рублей T.Rex – Electric Warrior, который он давно просил у меня. Придя за диском, он сразу попросил поставить ему Bang a Gong. Песня прозвучала отлично, но следующую дорожку я уже слушать не мог и сделал совсем тихо, остерегаясь, что Миша разочаруется в пластинке. Этого, к счастью, не произошло. Он ушел от меня счастливый, прижимая к себе свое сокровище. Оставшись один, я стал перебирать диски, прикидывая, какие еще могу продать, перед тем, как найду новую работу. Но идти на сходку не хотелось. По словам Миши, последний раз она собралась где-то на поселке Таирова, где ее разбомбили уже не менты с дружинниками, а какие-то местные бандюки, явившиеся туда, как утверждал Миша, с “волыной”. Как я понял, у них был обрез. Не исключаю, что это был кто-то из вошедших во вкус пэтэушников, набравшихся опыта, злости и аппетита во время предыдущих, санкционированных комсомольцами, облав. Мне оставалось только обзванивать знакомых дискоболов. Мой план прожить спокойно хотя бы месяц трещал по швам. Я был готов взяться за что угодно, только чтобы в один прекрасный день не сказать Наташе, что у меня кончились деньги. И в то же время какая-то необъяснимая сила удерживала меня от того, чтобы устраиваться на работу грузчиком.

Когда Наташа уходила на работу, я стал ездить на Плиты. Народу было немного. Студенты уже вернулись на занятия, курортники разъехались. Сперва я не узнал окликнувшего меня научного сотрудника, который наставил рога Наташиному папаше. Он был в очень узких красных плавках “Спидо” и в узких черных очках.

– Дмитрий? – он, кажется, не был уверен, что запомнил, как меня зовут.

– Анатолий? – я тоже не был уверен, что помню его имя, но, судя по всему, ни он, ни я не ошиблись. Я поднялся со своего полотенца, и мы обменялись рукопожатием. Рука у него была большая и крепкая. Он вообще был крепко сбит, мышцы рельефно очерчены, как у человека, с детства занимающегося спортом.

– Ну, как там баланс общества? – спросил я.

– Партийную прессу можно считать зеркальцем у губ политической системы. Если вы еще пишете, значит, кто-то эту музыку заказывает.

– Уже не пишу!

– Вот как! А почему?

– Уволился.

– А по какой причине, если не секрет?

– Долгая история. Решил жить не по лжи.

– Это похвально. А чем заниматься планируете?

Я пожал плечами.

– Если честно, то просто не знаю. Прожигаю остатки сбережений, но открыт для любых предложений.

– Слушай, идем сядем на мою подстилку, – он перешел на ты. – Может быть, нам с тобой будет по пути.

На его подстилке нимфа в сомбреро со свернутыми по бокам полями и в больших солнцезащитных очках читала книгу. Когда он представил нас – Вика – Митя, – она молча кивнула и продолжила чтение.

– Слушай, я тебе, кажется, говорил, у меня кооператив, – он закурил и отмахнул дым от лица. – Шьем джинсы для народов Зауралья. На нас работает группа швейников. Они все – надомники. Кто-то должен собирать продукцию и свозить в одно место. И не просто собирать. Нужно на месте проверять качество работы, отбраковывать халтуру. Назовем этого человека инспектором и кассиром в одном лице. Он работает с водителем. Проверил продукцию, рассчитался, вручил портному новую порцию материала, поехал к следующему. В конце дня все это барахло надо отвезти на склад. Есть вакансия.

– А какая зарплата?

– Зарплата зависит от выработки. Чем больше точек ты успеваешь объехать, тем больше ты получаешь в конце смены.

– Ну, а сейчас на что я могу рассчитывать?

– Опытный мастер делает десять единиц в день. Ты получаешь 25 копеек с каждой.

Это прозвучало ужасно.

– Можно будет сказать, что я работаю на копейки.

– Ну, давай подсчитаем. Допустим, у тебя десять точек по городу. В каждой ты собираешь 10 пар, итого – 100 пар. 100 пар это 25 рублей. За пятидневку 125 рублей. За месяц – 600. Допустим, на браке ты потеряешь сотку, все равно у тебя останется полштуки. Сколько ты получал в газете?

– Двести, – соврал я.

– Так где ты получал копейки?

Считал он, конечно, лучше меня.

– Почему я? На эту работу ты можешь найти кого угодно.

– Это так. И я думаю, чем дальше в лес, тем длинней будет очередь. Но, когда речь идет бабках, желательно работать с людьми, которым ты доверяешь. Это – раз. Два – не хочется работать со жлобами. Ну, так по рукам?

– Какие у тебя есть основания доверять мне? – спросил я. – Ты меня не знаешь.

– Интуиция.

– Ну, давай попробуем.

Он подвинул к себе сложенные на подстилке джинсы, это были голубые “Ли Купер”, достал из заднего кармана толстый бумажник, извлек из него два фиолетовых четвертака и положил передо мной.

– Это – аванс.

Кооператив занимал подвал в пятиэтажке на улице Терешковой. В комнате, которая когда-то была красным уголком ЖЭКа – на двери еще оставалась красная с бронзовыми буквами табличка, – собирались сотрудники Анатолия. Они это место называли Базой. Моим инструктором стал высокий, худой и очень рыжий парень – Марик. Он работал последние дни на маршруте, который Толик решил передать мне. Мы должны были провести это время вместе, чтобы я познакомился с мастерами и вник в работу.