Кукурузный мёд (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Лорченков cтр.№ 19

Хижина его выглядела как преуспевающий пентхаус. Стены драматург тоже обклеил обложками модных журналов, на пол постелил циновки с яркими рисунками, – их выбросили после закрытия Черкизона, – в углу гудела стиральная машинка, а еще гудел холодильник «Днепр»… В углу висели на вешалках два костюма. Цвет пиджаков и брюк не совпадал, но какая в сущности разница, это же эклектика, вспомнил Петря объяснения Бекки. Ах, Бекки… Знакомство с ней стало его удачным лотерейным билетом. Женщина с деревянным лицом стала брать у Петри не только в рот, но и шкурки котов оптом, и поставлять их в высший свет Москвы в розницу.…

Ксения Собчак, Клара Цейтлина, Даша Жукова, Наоми Кемпбелл, Сергей Зверев, Настя Волочкова…

Все они разгуливали в шкурках от Петри!

Само собой, Бекки гнала их как шкуры редких соболей, горностаев, диковинных леопардов… Чем реже встречался зверь, шкуру которого поставляла Бекки, тем больше и охотнее платили девушки.

Денег становилось все больше. Петря купил мопед, открыл счет в банке, а в хижине жил исключительно ради маскировки. Хотя в некоторых предметах роскоши отказать себе не смог. Например, розовый фаллоимитатор и книжная полка. Петря приподнялся на локте и с гордостью посмотрел на корешки книг. Лучшая литература России была собрана в его личной библиотеке!…

«Духлесс» Сереги Минаева, тоже поднявшегося на торговле, как и Петря; «Книга о вкусной и здоровой пище» коллектива авторов; «Паразитология» от РАН; «Пьесы 100 молодых драматургов Восточной Европы», написанные 100 молодыми драматургами Восточной Европы; «Справочник проституток Москвы» от УБОПА города Москвы МВД РФ; «ЖиДы» кого-то жида, фамилию которого Петря не запомнил; «Люди на голяке» Авадраста… Адвараcта… в общем, какого-то адвараста; острый социальный роман «Елдаковы» писателя Сечина; а еще порнороман Лоринкова «Я знаю слово Галатея или давай попялимся»…

Единственной зачитанной до дыр книгой был порнороман Лоринкова. Талантлив, подонок, подумал с невольным уважением Петря.

И уже собрался было почитать книгу в сто первый раз, как вдруг послышался всплеск. Кот упал с моста, подумал Петря. Будет шкурка, подумал Петря. Отдыхать поеду в Хургаду, подумал он. Но пес, почему-то, не нес кота, так что Петря глянул из хижины, и увидел, как под мостом барахтается девушка. Поставщик мехов в высший свет Москвы моментально сиганул в холодную воду, и вытащил красотку на берег. Увидев лицо, только ахнул.

– Иляна, ты! – сказал.

– Петря! – сказала Иляна.

– Иляна.. – сказал Петря.

– Петря.. – сказала Иляна.

– Иля-а-а-а, – сказал Петря.

– Петр-м-м-м-м, – сказала Иляна.

– М-м-м, – сказала Иляна.

Сверху на них навалился изголодавшийся по ласке дог, но ребятам было не до того. Они барахтались, оба в мокрых майках, и ласкали друг друга. Ведь односельчанка Иляна была любовью Петри, просто он всегда боялся ей в этом признаться…

…отдышавшись, она рассказала Петре свою грустную историю. Девушка приехала поступать в МГИМОПРОНАКРОПАВСАВЕПРОРОРРОТООРЗИМ-о, и провалила экзамены. Домой возвращаться не хотелось, в проститутки не взяли, – прибыла особо крупная партия из Кишинева, – так что решила утопиться…

– И тут ты, – с любовью погладила она волосатую лапу Петри.

– То есть, ты, – исправила она ошибку, сняв руку с лапы дога и положив ее на руку Петри.

– Милая, – сказал Петря, волнуясь.

– Давай поженимся, – сказал он.

– Ах ты шалун, – сказала Иляна игриво и выжала майку.

– Это цитата, – сказала она, выпускница гуманитарного класса.

– Апдайк, давай поженимся, – сказала она.

– Это цитата цитаты цитаты, – сказал Петря.

– Мне можно, я же постмодернист, – сказал он.

– Пост-постмодернист, – сказал он.

– Ха-ха, – сказала Иляна.

Ребята вновь набросились друг на друга, и жадно любились в грязи под мостом, невзирая на дождь, усталость, гудки проезжающих мимо машин, наряды милиции, приход Бекки, рычание голодного пса, свист ветра…

* * *

Прикурив сигару от горящей банкноты в 100 долларов, Петря выбрался из-под моста.

За рекой горели огни небоскреба с надписью «Молдавиэн Мех Импайер». Это было здание Петри и Иляны, которые жили в хижине маскировки ради. Петря уселся в лимузин и велел трогаться. Пока машина лавировала в московских пробках – Петрю, как представителя крупного бизнеса, вызвали в Кремль на встречу с президентом и премьером, – драматург вспоминал путь к успеху.…

как пришли в голову мысли о необходимости перехода с нерегулярного промысла кошки на поточный метод их производства.…

как поняли, что это значило отказ от охоты на кошек и разведение их в промышленных масштабах.…

как начать решили с театра Куклачева, и как увели всех кошек этого старого клоуна с бабским гримом.…

как наняли молодых ученых-биологов для искусственного осеменения кошек-воспроизводительниц и промышленного производства кошек.…

как построили одну ферму кошек, другую, а потом завод, а потом колхоз, и как в долю вошла Батурина……

как сыграли свадьбу Иляны и Петри и пригласили Наоми Кемпбелл тамадой, и дали ей за это пять шкурок персидской кошки-альбиноса, и как написала об этом Бекки Шрямп в своем светском обзоре («Белый тигр на черной пантере», вспомнил заголовок Петря).…

как пели и плясали приглашенные «звезды» Сердючка и Дженифер Лопес.

…как удивились все, когда оказалось, что у Сердючки жопа больше, чем у Лопес.…

как вызвали из Кишинева Лоринкова, и как мертвецки пьяный, он сначала не мог поверить, а потом поверил и всё плакал, да благодарил за оказанную ему честь…

…а честь, оказанная писателю была велика: семья миллионеров Есинеску наняла писателя Лоринкова писать именные приглашения на свои свинг-вечеринки…

…как Бекки Шрямп наняли ухаживать за догом, потому что она обожала животных…

…как поставили в театре «Матроскина» пьесу Петри про Ленина, причем вождя играл сам «Матроскин»……

ветер свистел в окно. Миллиардер Петря выбросил половину сигары и с жалостью увидел, как дерутся за нее у лимузина модные мужчины в розовых рубахах и бабских сапожках. Москвичи, подумал он. Пидары, подумал он. Хотя, собственно, почему я повторяюсь, подумал он. Лимузин притормозил у Кремля. Ворота медленно открылись. Часовые вскинули карабины и отдали честь. Петря улыбнулся, и помахал им рукой. Прикрыл окно, кутаясь в меха.

Вечерело, и от Москва-реки на город веяло холодом.

– Посторонись! – крикнул кучер.

– Н-но! – замахнулся он электробичом.

Писателю Лоринкову обожгло плечо. Отскочив с проклятиями в сторону, он едва увернулся от упряжки с электрическими лошадьми, несущейся по центральному проспекту Кишинева, широченной улице имени Евроинтеграции. Вспомнив о названии, Лоринков еще раз задохнулся в ненависти. Бешено, жгуче.