Свидание вслепую - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Алюшина cтр.№ 12

И в этот момент, несколько раз припадочно мигнув, погас свет!

Ешкин кот! Вот сколько раз зарекалась не радоваться легкому исходу раньше времени! Всегда вляпывалась еще круче… Ох, Ритка, Ритка! Угробишь ты когда-нибудь любимую, единственную подругу!

Ведь знала же, что никогда с этим ужасом, летящим среди жизни, не бывает так плохо, чтобы не могло быть еще хуже!

– Наверное, лампочки перегорели? – почему-то шепотом предложила версию электрического коллапса Зина и несколько раз пощелкала выключателем.

– Нет, – тоже тихим голосом возразил он. – Здесь стоят галогеновые энергосберегающие, они по определению не могут перегореть несколько лет, тем более все сразу.

– Сильно надеюсь, что это не проводка!

– Непохоже, но черт его знает, как они тут ремонтировали! – размышляя вслух, он отодвинул Зиночку немного в сторону, тоже пощелкал выключателем.

– Не пугайте меня, Захар Игнатьевич! Не хотелось бы поджариться в закрытой комнате! – без намека на испуг сказала Зина.

– Это нам не грозит, Зинаида Геннадьевна. Вы же не чувствуете запаха горелой проводки?

– Нет.

– Я тоже не чувствую, значит, дело не в ней.

– А знаете, я вам верю! – «порадовала» его Зинуля бодреньким шепотом. А на самом деле ей стало тревожно. Вот ей-богу!

И вовсе не из-за проводки какой-то!

Ледяные мурашки меленького страшка побежали вдоль всего позвоночника, и она в полной мере осознала, что такое «тьма кромешная», та, кроме которой ничего нет, вообще ничего, только первобытный ужас не совместимого с таким условием выживания человеческого организма.

В эту комнату не проникало ни атома света, и это было так непередаваемо жутко!

А еще…

Каким-то мистическим образом, за пару минут организм перестроился, включил инстинкты, спавшие до востребования в комфортных условиях цивилизации, в разы обострив слух, обоняние, осязание, превратив тело в чувствительную антенну, улавливающую любые изменения в ограниченном пространстве. И почему-то эти инстинкты настроились на одну волну с мужчиной, находившимся рядом, в темноте.

И вот тут Зинуля струхнула по-настоящему.

Ее тянуло к нему, как магнитом, и это было неправильно там, за чертой темноты, в обыденной жизни среди людей, но здесь…

– Вы меня боитесь? – тихим голосом спросил он из ниоткуда.

– Нет, – честно призналась она, – не вас.

Себя. Она пугалась себя – непонятной, новой – удивлялась, поражалась и страшилась себя такой.

– Я тоже, – еще тише признался он. Помолчал и пояснил:

– Не вас.

А вот это совсем хреново!

Ей-то казалось, что она одна переживает это необъяснимое влечение, а он отстранен и спокоен, и ни на миллиметр ничего подобного не испытывает. Вел он себя именно так. Или ей проще было так думать?

Она еще побоялась-побоялась, осознавая, переживая взаимность их влечения, вспомнила в деталях свой первый вздох, взгляд, глаза в глаза ударившее притяжение – и внезапно перестала бояться! Совсем.

А он сразу почувствовал эту перемену в ней. Уловил, «считал», черт его знает, как это называется! Он коснулся кончиками пальцев ее плеча и не спросил, а утвердил:

– Вы улыбаетесь.

Почувствовал.

– Да, – улыбалась в никуда Зина, – вспомнила, как познакомилась с Риткой.

Почему-то они разговаривали очень тихо. Может, боялись спугнуть темноту? Или неких сущностей, притаившихся в ней? Или друг друга?

– Если вам страшно, мы можем включить экраны мобильных и подсвечивать, – предложил он.

– Нет, – отказалась Зина, – телефоны – это наше последнее стратегическое средство спасения, неизвестно, сколько придется здесь сидеть, а если они разрядятся?

– Мой не разрядится, – успокоил Захар Игнатьевич.

– Все равно – нет. Свет, по логике, тоже не должен был отключиться, однако ж…

– Знаете, Зина, вы удивительная женщина. Это сбивает с толку.

Он не подходил ближе, только так же касался пальцами вытянутой руки ее плеча, и это прикосновение она чувствовала через все слои одежды, и ощущала его совсем рядом – телом, кожей, дыханием.

Чудеса-а-а!

– Не знаю, – отозвалась Зина. – Но думаю, вы мне сейчас расскажете – почему.

– Во-первых, вы единственная из всех знакомых мне женщин, которая не двинула стандартную фразу про мое редкое имя при знакомстве…

– Сама наслушалась того же, – шепнула Зинуля.

– Во-вторых, вы не разозлились, не возмущались, не суетились, когда обнаружили, что нас заперли, а были спокойны, как на полянке где-нибудь на пикнике. В-третьих, вы сразу начали обдумывать варианты спасения, а не выдвинули требование мужчине немедленно решать и самому разгребать проблему.

– Это, скорее, мой минус, – вздохнула Зина, – говорящий о моей неженственной натуре и наличии мужских черт характера. Нет бы похныкала, попугалась, слезу бы пустила, как правильная барышня…

– «Неженственно» – это не про вас, не кокетничайте, – попенял он тихо, передвинул ладонь выше и коснулся пальцами ее шеи, – в вас столько женственности, сколько сейчас вообще не бывает ни в одной женщине. И вы это знаете.

– Захар, – проигнорировав отчество, поспешила остановить возможное развитие событий Зина, – нам лучше сесть подальше друг от друга и поговорить о чем-то нейтральном. Кстати, меня назвали так в честь прабабушки, и намучилась я с имечком – будь здоров! Каждый считал своим долгом высказаться о том, какое оно странное, несовременное, редкое плюс любые иные варианты по теме.

Он усмехнулся, убрал руку, и Зинуля почувствовала себя одинокой сиротой, заброшенной всеми!

– А меня – в честь деда. И я этим горжусь. Деду девяносто два года, он в полном здравии и мудрости, живет в доме на берегу реки, ходит на рыбалку, иногда охотится и сам ведет хозяйство.

– У вас в семье приняты редкие русские имена? – пятясь понемногу, шажок за шажком, спросила Зинаида, чтобы поддержать отвлекающую беседу.

– Да. Я из Сибири родом, из мест, где живут бывшие староверы. Там очень многие называют детей старорусскими именами. Вообще Сибирь и Север – это отдельные страны, – с некой долей гордости объяснил он и неожиданно выстрелил прямой наводкой:

– Зина, даже если мы будем говорить только о погоде, нам все равно уже друг друга не миновать. Вы не отходите назад, я не кусаюсь и кидаться на вас не собирался.

«Чего не могу сказать о себе! Я-то как раз за себя не отвечаю!» – тут же подумала Зинаида, но вслух соврала:

– Я пытаюсь добраться до стены и сесть.

– Ну да, ну да, – не поверил он, – а мне вы предлагаете сделать то же самое, но в противоположном направлении. Я правильно понял?